Город грехов (СИ) - Траум Катерина - Страница 58

— Моя малышка… Чувствуешь его? — он дразняще прижался пахом к ее бедру, и от этого давления едва сам не растворился в космическую пыль — слишком ярко заполыхало в области груди, когда Бекки поймала его взгляд. Ослепляющее солнце в окружении пленяющей зелени подчиняло себе без остатка. А его девочка закусила алеющую пухлую губу и потерлась бедром о его ширинку, слабо простонав от ощущения его эрекции. Тонкие пальцы Гранта продолжали поглаживать пульсирующую плоть между ее ног, стирая всякие следы былой невинности и застенчивости. К черту, он ей нужен немедленно.

Ей хватило пары секунд, чтобы расстегнуть ремень и спустить его брюки, оставив их болтаться в районе колен. Это затрудняло передвижение, но Бекки и не была намерена давать ему сегодня пальму первенства. Воспользовавшись коротким замешательством Зака, мягко толкнула его назад, к старому креслу, вынуждая упасть в него. Демонята в его глазах полыхнули черным огнем, в тайне наслаждаясь такой Ребеккой: решительной, немного грубой, и в тоже время дико возбужденной, с румянцем на щеках. Он притянул ее к себе за талию, второй рукой разрывая ее белье сбоку с негромким треском, который никто и не услышал. Только собственный бешеный пульс и тарабанящие в окно струи дождя.

— Иди ко мне, малышка, — хрипло позвал Зак, — Давай, ты же хочешь. Я весь твой.

С победной улыбкой Бекки села на его колени, расставив ноги по сторонам от его бедер. Губы соединились в поцелуе, а восхитительное трение ее сосков о его твердый торс, все еще замотанный повязкой, создавало новую волну жара внизу живота. Он сводил ее с ума, никогда бы раньше Ребекка не могла предположить, что будет вести себя подобным образом, да еще и так упиваться каждым моментом. Его напряженный член коснулся ее промежности, и девушка простонала прямо в поцелуй от желания как можно скорей ощутить его в себе. Зак тихо рыкнул от нетерпения, прикусывая ее губу. Подхватив Бекки под попку, одним безошибочным движением усадил ее на себя в более правильном положении, проникая в горячую влажность резко и на всю длину.

— Черт! — она вскрикнула, запрокидывая голову, и белокурые пряди заструились по выгнувшейся спине. Долгожданная цельность, согревающая до самых хрупких и застывших уголков души, пробуждающая водоворот из эмоций: от сладкого томления до жажды выплеснуть все свои страхи и все переживания, сжечь их до пепла трением тел.

Заккари не выдержал этого зрелища, этой прикрывшей в экстазе глаза девчонки, которая сейчас казалась просто богиней, снизошедшей до смертного. Со стоном приник губами к налившейся тяжестью груди, бессознательно покусывая мягкое полушарие и втягивая нежную кожу до новых следов. Бекки же осторожно приподнялась и вновь опустилась на его член, привыкая к новым ощущениям: полный контроль в ее руках и неожиданная глубина проникновения, сводящая судорогой пальцы ног.

— Зак… Как же… Да! — впившись ноготками в его грудь, оставляя полупрозрачные белые полосы, она не спеша набирала темп, а воздух стремительно кончался, вынуждая задыхаться от притока невероятных ощущений. Он — её. Это правда. Весь в её власти, и только сила, с которой стискивали ее ягодицы его пальцы, помогая ускоряться, говорила о том, как же тяжело ему держать себя в узде. Дать ей то, что она хочет.

— Давай, девочка моя, да, трахни меня! — распалял он ее еще больше, изучая губами двигающееся все быстрей юное тело, невероятно вкусное в любом месте, которого касался. Яблоко с корицей. Нет. Лучше. Чистое удовольствие, нарастающая внутри волна, скручивающая нервы в сотни крохотных узлов и рябь перед глазами, когда Бекки, всхлипнув, снова поймала его губы своими в отчаянном поцелуе, уничтожившем остатки кислорода у них обоих. И Зак не смог больше выносить столь сладостной пытки.

Со звериным рыком он подхватил Бекки под бедра и, приподнявшись со скрипнувшего кресла, повалил их обоих прямо на пол, благо, там валялась их в спешке сброшенная одежда. Бекки благодарно обвила ножками его поясницу, и первый же резкий толчок Гранта заставил ее вскрикнуть от глубины и силы проникновения.

— Да! Ещё!

И уже плевать было на твердую поверхность и полную дикость происходящего — важно лишь дарить друг другу эту необходимую близость, сплетаясь в едином порыве в резком, первобытном темпе. Заккари впился зубами в ее плечо, пытаясь загасить громкое рычание, рвущееся наружу, когда это податливое тельце начало мелко дрожать в его руках, а ее внутренние мышцы запульсировали вокруг его члена. Она падала в свой оргазм, цепляясь за его спину и ягодицы, оставляя следы-полумесяцы на коже. А Зак не мог остановиться, продолжая вбивать ее в твердый дощатый пол, чувствуя себя словно в адовом пекле — эта малышка слишком, слишком горячая!

— Бекки… черт! — оттянуть собственное освобождение невозможно, а она и не помогает, все еще поскуливая на каждый резкий толчок, все еще дрожа и всхлипывая ему в шею. Снова сжалась вокруг него, на этот раз так тесно, что Зак, зажмурившись от опалившего вены огня, кончил внутри неё со стоном полного поражения.

Она ещё не испытывала ничего подобного этому. Чувствовать, как он заполняет ее собой до конца, оказалось просто невероятно, до замершего сердца восхитительно. Полнейшая нирвана, растворяющая каждую клеточку тела и уничтожающая все тревоги. Потянувшись к его шее за поцелуем, Бекки неожиданно для них обоих услышала тихий выдох:

— Я люблю тебя.

Мир заискрил пестрым фейерверком, и она поймала его взгляд. Полный нежности и всей искренности, на которую способен. Зак сам не знал, когда это понимание зародилось в его голове и почему вырвалось сейчас. Наверное, он просто больше не контролировал себя. Не рядом с этой невероятной девушкой. Она улыбнулась, чуть приподняв голову и мягко поцеловала его в губы. Ответов было много, но все казались слишком сентиментальными или глупыми. А потому Бекки просто обхватила его лицо ладошками и прошептала:

— Я люблю тебя, Зак.

Тесно переплетаясь на дощатом полу в крохотном охотничьем домике в окружении елей, слушая шум дождя по стеклу, они и не знали, что ночь, которая должна была стать худшей в их жизни, станет моментом счастья. Тем самым, который запомнится лишь полным единением чувств и слиянием двух заблудших душ. Тем самым, что люди вспоминают с улыбкой даже через много лет…

18. Бумеранг

В кабинете Большого Змея только что стихли мужские голоса капитанов. Заккари Грант второй может и был человеком, смело смотрящим в лицо опасности, но точно не безрассудным идиотом. Отправил небольшую группу людей в дом бывшей жены, еще одну — в клуб «Полночь», с надеждой поймать неизвестного маньяка. Остальные силы бросил на то, чтобы разнести мастерскую, а затем идти по домам и вытряхивать всех механиков из их постелей одного за одним. Сам же Зет остался в поместье, ожидать результатов. Глупо было соваться сегодня в эту кучу самому, а потому он устало развалился в кресле, прикрыв глаза. Хотелось спать. Только мысль о том, что сын и любимая в безопасности, грела его черную душу.

Плеснув себе полбокала бурбона, он, по-стариковски покряхтев, потянулся к портсигару на краю стола. Пока не вернутся первые капитаны со своими докладами, спать не суждено. Придет рассвет, подарит спокойствие на ближайший день, и тогда можно будет отдохнуть. Все-таки возраст уже дает о себе знать: после марафона последних часов руки немного тряслись от волнения и физического истощения.

— Славный вечер, Заккари, — раздался где-то слева холодный, ужасно знакомый голос. Пальцы замерли над портсигаром и, оглянувшись, Зет вздрогнул. Из-за деревянной потайной двери, предназначенной для того, чтобы скрывать кабинет советницы от недоверенных лиц, вышла статная брюнетка со спутанной гривой волос и горящими ненавистью карими глазами. Черный неприметный брючный костюм, кожаные перчатки и уверенно сжатый в одной руке дамский пистолет, направленный точно в голову Змея.

— Боже, Грета, — хохотнул он, пару раз моргнув, чтобы удостовериться, что ему не привиделось сие шокирующее зрелище, — Ты просто мастер эффектных появлений, — нисколько не сомневаясь, что оружие лишь для полноты образа, мужчина все-таки взял портсигар и откинулся в кресле, рассматривая миссис Грант с изучающим прищуром, — Хм, а ты нисколько не изменилась.