Ультра (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 78

— Это типа проект здания? — Парис заинтересованно вгляделся в динамично приближающееся здание. — Завод?

— Ага. — кивнул я. — Завод по производству дроидов. Таких, которые позволят людям не поднимая жопу перемещаться по пространству и выполнять различную работу.

— И в чём прикол? — Парис нахмурился. — Таких же вагон и маленькая тележка в Азии, Африке и Америке. Даже у нас.

— Прикол в том, что не будет задействовано ни одного человека. — усмехнулся я. — ПОЛНОСТЬЮ автоматическое производство. Всё абсолютно наше, никакого чужого софта, никаких деталей, перевезенных через границу. По-настоящему отечественный производитель.

— Охо, двадцать этажей под землю? — удивился Парис, пристально изучая пока ещё не существующее в реальности здание. — А нахрена?

— Мало ли… — пожал я плечами. — Дальше. Это будет вещь в себе, загружаешь исходные материалы, на выходе получаешь готовые изделия, которых ни разу за весь цикл не касалась рука человека.

— Так ты хочешь получить скидки на правах отечественного производителя? — удивлённо спросила Прасковья, также изучающая проект. — Там же нужно полную проверку пройти и подтверждать статус каждые пять лет?

— Ну, это не проблема. — ответил я. — Всё будет исключительно нашим, отечественным, на этом базируется весь проект. Даже само здание будет до последнего кирпича отечественным. Исконно-посконным.

Ну, тут надо отметить, что псевдо-ИИ в своё время очень серьезно отнеслись к вопросу возрождения промышленности. Налоговая ставка для производителя падает тем сильнее, чем меньше у него доля неправославных иностранных станков и проклятых зарубежных ресурсов. В идеале, можно "уронить" налог до символических десяти процентов от стандарта, если всё у тебя абсолютно всё родное и говорит на русском. Ну, то есть, границу это последние пятнадцать лет не пересекало. То есть, если бетон, произведённый где-нибудь в США, пролежит на складах пятнадцать лет, он автоматически становится русским. А если исконно русский бетон, произведенный где-то, скажем, в Мордовии, в результате логистически-торговых извращений поездит пару лет даже по ближнему зарубежью, то он становится каким-то не нашим, понабравшимся всяких вредных иностранных привычек и вообще… Ну, это я к примеру. Кто-то называет это меркантилизмом, а кто-то клеймит протекционизмом, но я считаю, что в протекционизме нет ничего плохого. Тем более, никто не запрещает ввозить иностранную продукцию и ресурсы, никаких санкций за это нет. Но тогда будь добр, "плоти нологи".

Проблемой могли бы стать микро- и наносхемы, с чем у нас в стране наблюдаются некоторые проблемы, но выход есть — заказать в каком-нибудь из отделов "Рубина". Там, конечно, на космос в основном работают, но и на гражданку тоже выход имеют. Будет очень и очень дорого, зато своё, зато характеристики будут максимальными. Правда, нужно будет это всё правильно подать. У них и так дохрена задач, на всю жизнь хватит, поэтому выделяют ресурсы только на значимые заказы.

Ну, нам нужно не так уж и много, а значимость хрен переоценишь, поэтому есть все шансы получить лучшую начинку из доступных в России. А там… Хе-хе…

У Суо есть план по обретению процессорной независимости даже от государства. Она ради такого дела даже ненадолго заморозила наш "сикретныйя проэкт, ыыы".

Конечно, сейчас, "на бумаге", всё выглядит легко и приятно, но сложности будут, правда, это будут сложности Париса. Тем более, в бизнес-плане есть всё, от и до, нужно всего-лишь следовать ему буквально, Суо рассчитала всё пошагово, с учётом низкой компетенции Париса.

— И кто будет за это всё отвечать? — с подозрением спросил Парис.

— Ты. — ответил я. — Я не имею права, Прасковье я не доверяю, да и она тоже теперь государственная. Мама с папой, сам знаешь… Остаёшься только ты, родной.

— А учёба? А жизнь? — расстроенно спросил Парис.

— Там прямо совсем всё время отдавать не придётся, нормально всё будет, четыре часа в день, ты студентом будешь, так что останется время на нормальную жизнь и учёбу. — заверил я его. — Зато представь перспективы! Это тебе не работа в НИИ, не химиком на кафедре. Это бизнес, брат.

Парис задумчиво почесал запястье. Он так думает у нас. Причём, чем серьезнее размышление, тем чаще и дольше почесывание. Давно за ним такое наблюдаю.

— Не, так не обдумаешь. — перестал он чесать левое запястье. — Давай, я денька три подумаю, а потом дам тебе ответ?

— Время есть. — кивнул я.

— А меня ты зачем сюда притащил? — недоуменно спросила Прасковья.

— На закат полюбоваться. — ответил я с улыбкой. — Разве не прекрасно?

//Перекоп. Неделю спустя//

— Вот здесь. — произнесла Суо. — Здесь находится вход.

— А это точно стоит того? — уточнил я. — Это, нахрен, пугающее место.

Было чего пугаться. Посреди пшеничного поля, хрен пойми каким образом, прямо у меня перед глазами, возникла дырень в земле.

— Ну, тут уж тебе решать. — ответила Суо. — Пятьдесят килограмм платины тысячной пробы…

— Но я нихрена не уверен, что переживу этот спуск! — запаниковал я.

— Да не ссы ты так, это всего-лишь аура страха. — попыталась успокоить меня Суо. — На самом деле, обычный ментальный майндфак вперемешку с инфразвуком.

— Ментальный майндфак?! — у меня от страха аж дыхание перехватило. — То есть, кто-то сейчас трахает мои мозги?

— Не кто-то, а что-то. — терпеливо объяснила Суо. — И не трахает. Это, скорее, петтинг. Базовая защита разума, коей обладает каждый представитель homo sapiens sapiens, препятствует полноценному воздействию. Иначе, ты бы уже наложил в штаны и помер от разрыва сердца.

— И никого не парило, что здесь, посреди сельского поля, хренова дыра в подземный лабиринт?! — хотелось орать от страха. Хотя, я и так ору.

— А ты не обратил внимания, что именно этот участок не обработан, хотя ничего этому не мешает? — поинтересовалась Суо.

Действительно, до того, как провал материализовался передо мной, это было обычное пятнышко незасеянного поля, причём без видимых причин.

— А как это, б№%дь, можно объяснить?! — задал я резонный вопрос.

— Гектор, не ори. — попросила Суо. — Объясняется всё просто: Система заперла тут различных чудовищ и покойников, так как место больно удобное и не особо населенное, но когда сюда пришли люди, нужно было решать проблему возможного обнаружения. Так здесь появилась визуальная маскировка, а также ментальный пугач, из-за чего даже самые смелые агрономы и комбайнёры сюда не сунутся. Так что, ты готов?

Ещё минут двадцать назад я считал, что готов, но вот сейчас хрен его знает…

У меня с собой прозрачный противоударный щит, который я напечатал из поликарбоната специально под себя: площадь — семьдесят пять дециметров, или семь тысяч с половиной сантиметров, высота — сто пятьдесят сантиметров, ширина — пятьдесят сантиметров. Масса — четыре с половиной килограмм. Надёжная штука, которая защитит меня от дротиков, мечей, копий, топоров и ещё чего-то там, чем вооружены мои будущие противники.

Помимо этого, на мне сейчас напечатанная копия американской брони для подавления мятежей "Assault-Equip-911". От серьезной пули не защитит, но от средневекового оружия — вполне. Ещё она жаростойкая, допускает применение панорамного противогаза и вообще полный фарш.

Также, я напечатал себе титановый шестопёр, с острыми гранями, полметра длиной, набалдашник весит ровно триста пятьдесят грамм, что тяжеловато, конечно, для несбалансированного оружия, но я потяну.

В качестве запасного оружия у меня с собой мясницкий тесак, который я слегка модернизировал, оборудовав защитной гардой и заточив до бритвенной остроты. Знаю, что на такой стали острота продержится недолго, но мне долго и не надо, главное, чтобы в час "Х" можно было удобно резать и убивать.

На крайний случай у меня с собой последний Макаров. ТТ и первый Макаров я утилизировал, поэтому, если не считать переделанный травмат, этот пистолет — последний. Больше не найти.