Чокнутые бывшие (СИ) - Филимонова Лина - Страница 12

— Нина у меня. Больше не звони. Я не буду с тобой разговаривать, — быстро проговорила она. Затем раздались короткие гудки.

— Я видела его с другой, — произнесла Нина, отставляя бокал с красным вином.

— Что? — Настя едва не расплескала содержимое своего бокала. — Игоря?

— Нет, Винни Пуха!

— Извини, просто не могу поверить.

— Да.

— Но, может… Что именно ты видела? Иногда ситуацию можно понять превратно.

— Иногда можно. Но не тогда, когда полуголая девица извивается у него на коленях.

— О! — Настя выглядела потрясенной. — Это ужасно.

— Это мерзко и подло.

— Согласна. Но Игорь! От кого угодно можно ожидать такого, но от него…

— Ты всегда говорила, что все мужчины — кобели.

— И всегда считала Игоря исключением. Он всегда смотрел только на тебя и не поддавался никаким соблазнам. Я сама видела, как он вежливо послал девицу с фигурой Моники Белуччи. — Настя помолчала. — И не раз.

— Хочешь сказать, за ним постоянно гонялись секс-бомбы?

— Слушай, мы же сто лет знакомы. Не раз бывали вместе на вечеринках. Разные случаи бывали. А я очень наблюдательная.

— А мне не говорила.

— Да говорила же! Хотя и говорить-то было нечего. А ты все пропускала мимо ушей. Была уверена в нем на двести процентов.

— Да, — из груди Нины вырвался тяжелый вздох. — Была. Я всегда думала, что скорее я сама поддамся соблазну, но только не Игорь. В нем я была уверена на все сто. Оказалось, зря.

— Что будешь делать? — спросила Настя.

— Разве у меня есть выбор? Я не смогу быть с ним после этого.

— Подашь на развод?

— Да.

— Не торопись.

— Может, ты предлагаешь мне простить его? — Нина с вызовом посмотрела на подругу. — Ты вообще на чьей стороне?

— Конечно, на твоей. Я просто хочу сказать: это все очень тяжело. Тебе нужно придти в себя. Отдышаться. Подождать. Посмотреть на все со стороны.

— Со стороны? А разве со стороны это выглядит иначе?

— Не в этом дело. И не надо на меня нападать. Я тебя полностью поддерживаю. Можешь жить у меня столько, сколько захочешь.

— Да нет, я хотела снять квартиру…

— Снимешь. Позже. Илонка приедет только осенью, да и в этом случае место для тебя найдется.

— Спасибо. Мне, правда, нужно придти в себя.

Позже Нина лежала в комнате Илоны, младшей сестренки Насти, которая уехала на стажировку в Германию, и у нее было стойкой ощущение, что все это происходит не с ней. Этого просто не может быть. Ее жизнь давно устоялась, в ней все было стабильно и хорошо, она была счастлива. А теперь она вдруг попала в кошмарный сон, от которого никак не может очнуться. Вот бы сейчас заснуть здесь, а проснуться дома, в своей постели, рядом с Игорем…

Она взяла в руки кудрявого щенка с заплаткой на ухе и почувствовала, как глаза снова наполняются слезами. Она не смогла оставить его в разгромленной квартире. Он казался ей почти живым. Буль был свидетелем крушения ее жизни, и стал для нее

воплощением мечты, которая никогда не сбудется. Мечты о таком простом и обыденном, но теперь совершенно для нее недосягаемом семейном счастье.

Уснуть было совершенно невозможно. Вино, которое, по уверению Насти, должно было ее успокоить, наоборот, взбудоражило. Нина села на кровати, потом подошла к окну и открыла пошире одну из створок. На улице пахло летом. Начинался июнь, ее любимый месяц, когда зелень имеет необыкновенно нежный салатный цвет и все вокруг дышит юной радостью и задором. Раньше они с Игорем обязательно ездили в это время на природу. А пару раз даже ходили в настоящий пеший поход. Раньше. В последние три года было не до этого. Много работы у него, авралы у нее, стройка, заботы и проблемы, которые никогда не заканчиваются. Жизнь шла своим чередом, а них не было на нее времени.

Они давно не говорили по душам. Вообще разговаривали мало, и в основном на какие-то бытовые темы. Нина поняла, что не знала, чем жил Игорь в последнее время. Да, он был увлечен своими проектами, но должно же быть что-то еще. О чем он мечтал? Чего хотел? Наверное, в том, что случилось, есть и ее вина. Она давно воспринимала его как что-то привычное, то, что будет всегда и не может исчезнуть. Оказывается, может.

Нина очнулась. Она что, обвиняет себя в его измене? Это абсурд! Может, она и не уделяла ему достаточно внимания, но и он вел себя абсолютно также. Когда он в последний раз просто так дарил ей цветы? Или говорил комплименты? То-то и оно! Из их отношений давно исчезла романтика. Может, и чувства тоже исчезли?

Раньше ей никогда не приходило в голову, что Игорь может ее разлюбить. Она была уверена, что он однолюб, и их брак — это навсегда. Скорее она могла кем-то увлечься, просто потому, что была более эмоциональной. Но он… он не мог. Оказывается, она совсем его не знала. Жила иллюзиями. Что ж, теперь она от них избавилась.

Уходя от Игоря, Нина собиралась впопыхах. Она побросала в чемоданы первое, что попалось под руку, и теперь мучилась от невозможности составить нормальное количество адекватных комплектов одежды. Например, она взяла свои любимые удлиненные серые брюки, но не взяла ни одну из двух пар туфель, которые к ним подходили. Зато у нее были белые сапоги, предмет далеко не первой необходимости в начале лета. Блузок было катастрофически мало, сумка всего одна, она забыла утюжок для волос, большую часть косметики и белья… в общем, нужно было ехать за вещами.

Встречаться с Игорем ей совершенно не хотелось. Может, когда-нибудь потом. Позже. Когда-нибудь она успокоится, все уляжется и останется в прошлом. Хотя бы в недалеком прошлом. Сейчас же вся эта кошмарная ситуация находится в настоящем. Нанесенные раны кровоточат. И не надо их бередить.

Они не виделись больше двух недель. Наверное, впервые так долго с тех пор, как познакомились. Иногда, проснувшись утром или замотавшись в суматохе рабочего дня, она забывала о том, что случилось. И ощущала, как ей его не хватает. Они так долго были вместе, она привыкла, что он всегда рядом. Но потом она вспоминала все, и на нее накатывала волна злости. Как он мог все разрушить?

Днем в понедельник Нина подъехала к своему дому. К их дому, который теперь стал для нее чужим. В это время Игорь точно на работе, встреча исключена. Она не сразу вышла из машины, набираясь решимости. А вдруг она обнаружит в квартире следы пребывания той девицы, или, того хуже, ее саму? В любом случае, пока что это официально ее дом, и она не собирается отступать. Она сделает то, за чем приехала. Подхватив пару пустых чемоданов, Нина решительным шагом направилась к подъезду.

Игорь не спал уже две ночи. В выходные пришлось работать сверхурочно, завершать сложный проект. Он сам вызвался поработать: все же лучше, чем сидеть дома перед телевизором и остро ощущать, что он в квартире один. Что никто не выпорхнет из ванной в махровом халате, не позовет его ужинать, не проведет рукой по волосам, проходя мимо. В общем, на работе спокойней и даже уютней.

Ему дали выходной в понедельник. Он думал, что проспит всю ночь и большую часть дня, но ничего не вышло. Он ненадолго задремал на диване вечером, а потом на него напала беспощадная бессонница. Игорь считал верблюдов и баранов, практиковал медленное и глубокое дыхание, выпил молока с медом, успокаивающий ромашковый чай и треть бутылки красного вина. Потом целый час торчал у окна, наблюдая рассвет и восход. Спать по-прежнему не хотелось, хотя голова стала тяжелой, как чугун и как будто набитой железными опилками, которые перекатывались и шуршали.

В конце концов, он решил, что бессонницу нужно победить усталостью, и направился в комнату, которая совмещала в себе кабинет и спортзал. Там стоял письменный стол, эргономичное офисное кресло, велотренажер и скамья со штангой. Как кабинет комната практически не использовалась. Нина любила расположиться со своим ноутбуком в их удобной кровати с мягкой спинкой, он предпочитал диван в гостиной. Предполагалось, что когда-нибудь эта комната станет детской. Теперь, видимо, никогда.