Не было бы счастья (СИ) - Блесс Эйвери - Страница 61

- Почему?

Намек на то, что, возможно, я оказалась кем-то в виде узника во дворце, мне очень не понравился.

- Сейчас к вам придет мастер Сильве. Он самый известный кутюрье в нашем королевстве. Его услугами пользуется даже королева. За ним приказал послать Его Величество.

От услышанного у меня на душе полегчало. Значит, все же есть надежда, что меня не закроют в четырех стенах. А это уже не так и мало. Вот только радовалась я недолго. Портным оказался высокомерный, слащавый и очень неприятный тип, считающий себя гением и пупом земли одновременно, а помощники его в этом заблуждении поддерживали.

Предложенные для пошива на меня наряды мне не понравились. Глубокое декольте и сужающиеся книзу платья, настолько сильно, что в них можно было разве что семенить, на меня не произвели должного впечатления. Но и это оказалось еще не все. Ранее, я решила, что в этом мире не носят корсетов, вот только это оказалось не так. Корсеты все же здесь имелись и носили их при дворе. Да, они были не совсем такие, как некогда в нашем мире и скорее напоминали короткую майку-топик буквально длиной до талии, а не до середины бедра, но от этого не становились более удобными.

В данном мире считались модными платья с завышенной талией. Это, якобы, удлиняло женский силуэт и делало его стройнее. Кроме того, такой фасон подчеркивал грудь. Если она, конечно же, была. Размер моей, местному гуру моды, однозначно не понравился. Вроде как до местных стандартов красоты я недотягивала, о чем он не единожды упомянул в довольно унизительной форме. Это хорошо, что мне было плевать на его слова, а так ведь у другой, после общения с этим эскулапом моды, фобии начнут цвести буйным цветом. Короче, решил этот умник мою грудь приподнять и визуально увеличить, заковав в панцирь, при этом так сжав мои ребра, что казалось еще немного и они треснут. А после попытался добавить мне объем с помощью местного пуш-апа. В такого рода конструкции дышать было очень тяжело, а еще плечи всегда были отведены назад. Короче жуть.

Как только поняла, на какие муки меня обрекают, как говорится, душа поэта не выдержала мук и я сорвалась. Нет, сначала я вполне вежливо попыталась объяснить, что я мазохизмом не страдаю и такую конструкцию носить не буду, впрочем, как и платья предложенных фасонов. Да, да, я помнила свое обещание и старалась быть послушной девочкой и вежливо разговаривала. Первое время так точно. Вот только меня никто не слушал.

- Глупая девчонка! Тебе бы радоваться, что Его Величество решил взять тебя под свое покровительство и одевает не как нищебродку из провинции, а как великосветскую даму. А ты, вместо благодарности, ноешь здесь, что тебе давит и неудобно. Терпи. Когда будешь ноги раздвигать и не такое терпеть придется. Так что привыкай.

Это было не первое оскорбление, услышанное мной за последние несколько часов примерок. Показываю свое недовольство и злость, модельер, вдобавок к словам, в этот раз еще и уколол мое бедро булавкой. Думаю это было последнее действие, что он сделал правой рукой, в ближайший месяц. Хотя, у них же здесь крутые лекари, так что заживет все быстрее. А жаль.

Моя чаша терпения была переполнена. Больше выслушивать унижения, а еще похабные шуточки и намеки, притворяясь бессловесной овечкой, я не собиралась. Резко развернувшись, сначала хорошенько врезала коленом хаму между ног, отчего он с тихим скулежом согнулся пополам, а после, схватив за кисть все еще удерживающую булавку, вынула ее из ослабевших пальцев, резко вывернув два из них и сломав. К скулежу добавились подвывания, слезы, сопли и крики с призывами о помощи. Держа в руках несчастную булавку, я несколько мгновений думала, а не вогнать ли ее куда-то этому садисту, чтобы он на личной шкуре почувствовал, как это приятно, но после, все же просто воткнула ее в подушечку, специально для этого предназначенную.

Ни одна из портних даже не пыталась меня остановить. Все девушки дружно жались по стеночкам, со страхом смотря то на меня, то на своего шефа. А когда я присела на корточки у сжавшегося на полу мужика, они, вообще, затаили дыхание. Последний попытался было от меня отползти, но остановился, как только я ему это приказала.

- Лежи и не дергайся. Надеюсь, мастер Сильве, вы понимаете почему пострадали?

Задавая вопрос, я ждала ответа секунд двадцать, но не получив его, запустила свои пальцы подлецу в волосы, приподняв голову так, чтобы наши взгляды встретились.

- Не слышу ответа.

Именно в этот момент дверь в мои апартаменты распахнулась и на пороге застыло двое стражников. Я сейчас была только в нижнем белье, состоявшем из короткой рубашки и панталонов до колена, сверху на рубашку было надето то самое пыточное приспособление, сжимающее мои ребра и все это прикрывала уже длинная шелковая полупрозрачная рубаха. Короче, очень непристойно я выглядела для местного общества. Но мне сейчас было все равно. Воины, оглядев помещение, непонимающе уставились на меня. Девушки по-прежнему жались у стен, смотря на меня испуганными глазами. Главный королевский кутюрье валялся на полу, прижимая к груди пострадавшую руку и скуля. И я тут, такая маленькая, худенькая и, вроде как, полуголая, нависаю над последним, что-то у него выспрашивая. Кстати, заметив пришедших, Сильве, вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, стал взывать к стражникам.

- Помоги-и-и-те. Уби-и-и-и-вают.

Вот только вместо того, чтобы выполнить просьбу "великомученика" воины, окинув его брезгливым взглядом, вопросительно посмотрели на меня.

- Нандири, у вас все в порядке?

Вот нравятся мужики, которые все понимают с первого взгляда.

- Да. Уже все хорошо. Спасибо.

- Вам наша помощь нужна?

По-видимому, не только меня достал этот гений тряпок.

- Нет. Спасибо. Я уже сама объяснила мастеру Сильве, что нельзя девушек безнаказанно оскорблять. И, тем более, нельзя причинять им физическую боль. Ведь рано или поздно можно напороться на ответное действие. Так что, "многоуважаемый" мастер, вы поняли, почему пострадали?

Осознав, что помощи не будет, хам все же решил ответить на мой вопрос.

- Да, нандири Евгения.

- И что же в этом случае надо сказать?

- Прошу прощения.

- За что именно?

Вот только вместо того, чтобы отвечать, Сильве опять начал ныть.

- Отпустите меня. Пожалуйста. Мне к лекарю надо. Вы мне руку сломали.

- Не руку, в всего два пальца. Между прочим, два из трех, которыми вы держали булавку.

Услышав мою поправку, мужчина опять попытался отползти от меня, но я все еще удерживала его за волосы. Жизнь на улице сделала меня достаточно сильной, чтобы суметь удержать этого слабака на месте. Тем более, что он и не старался вырываться. Так, трепыхался немного.

- Прошу прощения, нандири, за сказанные вам оскорбления и за причиненную боль. Можно мне теперь к лекарю?

Смотреть на мужика, скулящего и размазывающего по лицу сопли, было мерзко и противно. Отпустив его голову, которая с глухим стуком ударилась об пол, я выпрямилась в полный рост и посмотрев на все еще стоящих у двери стражников, попросила их.

- Можете это отсюда забрать?

- Конечно, нандири.

Подскочив к Сильве, стражники довольно грубо поставили его на ноги и подхватив под руки, потащили на выход. Когда они уже были у дверей, я решила все же себя обезопасить, задав вопрос.

- Мастер Сильве, надеюсь, у вас нет ко мне никаких претензий по поводу произошедшего?

Остановившись, воины развернули кутюрье так, чтобы повисший у них на руках мужик мог видеть меня. А я что? Я ничего. Все что мне необходимо было, так это то, чтобы этот гад, при свидетелях, сказал, что все ок. А то мало ли. Все же ему благоволит королевская чета. Не хотелось бы, чтобы он, вместо того, чтобы отправиться к лекарю, побежал им на меня жаловаться. Не то чтобы я его жалоб боялась, все же у меня были свидетели того, что тряпочник несдержан на язык и действия, да и мне, вроде как, король свое покровительство обещал, а благодаря артефакту правды, оговорить меня никто не сможет, но вот обвинить в превышении защиты и ответной реакции, при желании, очень даже получится. Хотя, в общем-то, мне было плевать на то, что он будет делать, но чтобы избежать лишнего геморроя, неплохо бы, если Сильве сейчас скажет, что не считает себя пострадавшей стороной. Вот к чему меня привела жизнь в доме ищейки. Надеюсь, с Легрейтом все в порядке и он уже дома.