Пособие по воспитанию Темного Властелина (СИ) - Юраш Кристина - Страница 5

Гоша погрустнел, с надеждой глядя на огромную маму, которая обещала довести дело «до конца». Я мысленно отправила ее на тот самый конец, исключительно с туристическо-ознакомительной целью, вежливо попрощалась и отдала Гошины трусы, которые высохли на батарее.

Я скользила домой, зябко ежась от завывания метели. Пороша посыпала дорожки, а снег под ногами искрился в свете фонарей и хрустел под ногами так, словно кто-то ест яблоко.  Озябшие руки открыли дверь.

В коридоре меня ждали старый топор, саночки, прислоненные к стене с узлами на веревке и моток тесьмы. Операция «Бюджетник и елка» начнется через час!

Из зеркала на меня смотрела раскрасневшийся от мороза хомячок. Огромная пушистая шуба из свалявшегося и линялого чебурашки оставляла неизгладимый след в душе тех, кто ее хоть раз видел.  Даже моль брезговала ею, предпочитая скончаться от голода, чем вкусить прелести синтетического меха.

Чтобы охарактеризовать цвет моей шубы, можно смело открывать любой форум молодых мамочек и искать фотографии содержимого памперсов.  Летом Ее Шубейшество висело в чехле, а с первыми морозами начесывалось и натягивалось. Когда дети впервые увидели меня в этой шубе, я еще долго объясняла им, что я – не покемон, и ловить меня не надо!  

Пока  одни подбирают слова, чтобы охарактеризовать мою шубу, а другие – челюсть, я честно подбирала к ней шапочку по цвету. И вот совсем недавно я ее нашла. Модная шапка с ушками нравилась мне тем, что оказалась дешевой. «Берите, девушка! И чтоб я ее не видела!», - открестилась продавщица, пока я рылась в уценке. Я нежно называла шубу кондрашечкой, потому что реакция на нее была соответствующей.

Взяв, топор, санки и веревку, я стала воровато спускаться на первый этаж. Только сегодня я вдохновенно рассказывала деткам о том, как нужно беречь природу, особенно в канун Нового Года.  Однако, жизнь показывала, что рубить елочки – это плохо, а рубить бабки на елочках – это хорошо!  

Совесть подкралась ко мне и заглянула в душу глазами недолюбленного родителями Гоши, а я тонко намекнула ей, что когда у меня в руке топор, ко мне лучше не заглядывать.

Железная дверь подъезда закрылась, а меня встретил холодом темный зимний вечер.  Я поскользила в сторону лесочка, который начинался через четыре квартала.  Саночки заносило на поворотах, а свет уцелевших фонарей желтыми пятнами освещал мне путь. Пошел мелкий снежок, а я укуталась в кондаршечку, хрустя свежевыпавшим снегом.

Я обернулась посмотреть на саночки, которые застряли, зацепившись за наледь, и увидела мужика, который шел за мной на расстоянии метров десяти.  Тяжело вздохнув, прижав к себе топор, я шла дальше, мысленно рассказывая заведующей детского сада и следователями, о том, что делает труп мужчины в лесу за гаражами с отпечатком моего топора на голове.

 Пройдя еще десять метров, я снова обернулась, видя, как мужик остановился.

- Девушка, а вам не страшно в лес идти одной? – спросил он, догоняя меня. Не понравилось мне, как он меня за капюшон схватил. Унылые гаражи тянулись присыпанные снежком.

- Страшно, но я – бюджетник. Вам меня не напугать, - вздохнула я, покрепче сжимая топор, торчащий из необъятного кармана. Видимо, кондрашечка-чебурашечка шилась для будущего олигарха, чтобы он надевал ее в день зарплаты.

- Как на счет продолжить знакомство? – настойчиво поинтересовался мужик, пытаясь оттащить меня за капюшон к сугробу.

- Говорят, под новый год, что не пожелается! Все всегда произойдет, все всегда сбывается! Ура! Насиловать будут! -  наигранно обрадовалась я, а потом посмотрела на мужика с укором, видя его красную небритую, дышащую перегаром физиономую, прикрытую меховым капюшоном черной куртки.  - Понимаете, коллектив у нас сугубо женский… 

Мне было искренне жаль насильника. Это ж надо! Бабы настолько озверели, что мужик в минус тридцать готов изнасиловать первую встречную!

- Доставайте быстрее! – требовала я, жадно глядя на расстегнутые штаны заметно офигевшего маньяка.  – Куда пошел! Доставай, давай!

- Ой, какой тепленький! – простонала я, хватая его обледеневшими варежками. – Ой, мужчина, спасибо вам! Пальцы – хоть отламывай! А тут вы, так вовремя! Думала, что отморозила, но нет!

 Где-то в кармане у меня лежал топор.

- Вы не переживайте, - скромно пояснила я, понимая, что еще немного и сосулька превратится в настоящую сосульку. – Если замерзнет, у меня топор есть… 

Чтобы не быть голословной, я достала топор. Еще минуту я бежала с топором за мужиком, бросив саночки на дороге.

- С наступающим вас! – орала я, глядя, как маньяк поскользнулся и чебурахнулся. – Счастья вам, здоровья, любви и всего самого наилучшего!

Тяжело дыша, я остановилась, вздохнула и поплелась обратно к саночкам. Вот зря я сказала, что я бюджетник! Вдруг он завтра в полицию заявление напишет?

Глава вторая. И чтобы как-то сглазить ситуацию…

Покрепче ухватившись за топор, я снова двинулась с саночками в сторону будущего преступления.

- А потом пройдут по всем школам, садикам, больницам, - корила себя я, чувствуя, как ноги увязают в сугробе, а изо рта вырывается пар. – Маньяк будет с надеждой смотреть в лицо каждой тетки… Да-да-да! Каждой! А за ним будут стоять суровые дяди в погонах с кожаными папками: «Ну, мужик, рассказывай, кто тут у нас главный членовредитель!». Он будет с ужасом смотреть на нас, а потом показывать на следственном эксперименте, как тянула его злая тетка в неизвестном направлении, угрожая оторвать… Ой, простите, отломить… Его сосульку… Дяди в погонах будут сурово кивать, записывая все… А потом они спросят, зачем мне нужен был топор?

В этот момент я опасливо осмотрелась по сторонам.

- И тогда все узнают, что у скромной воспитательницы не хватило денег на елку, и она занималась браконьерством! – вздохнула я, таща санки в сторону лесочка.

Район у нас был настолько криминогенный, что в местных газетах после новости о том, как мужик вырезал всю семью, публиковалась схема вырезания снежинок, а после маньяка – каннибала, которого недавно поймали, сразу шел рецепт мясных пирожков к новому году «Пальчики оближешь!».

Лес скрипел на все лады, а я прокладывала новую тропку, посматривая по сторонам в поисках запримеченной елочки. На меня смотрел елочный блин, без верхушки, как бы намекая, что не я одна такая умная с высшим образованием.

- Ладно, пойдем дальше! – выдохнула я, скрипя снегом и внимательно осматриваясь. Пройдя еще метров триста, я увидела подтверждение, что народ у нас все-таки ленивый.

Скину санки, достав топор, я подошла к запорошенной снегом елочке. Приметив, куда бить, я размахнулась. Вдруг послышался голос, от которого я села в сугроб.

- Я тебе сейчас ударю! – прохрипел страшный голос, а я заморгала быстро-быстро, пытаясь понять, откуда он исходит. – Единственное, что ты можешь сделать – удариться об землю или в бега!

Ой! Елочка со мной разговаривает! Я снова проморгалась, в надежде, что просто ослышалась. Голос был приглушенным, а я смотрела на белую шапку, укрывающую пушистые зеленые ветки.

- Хорошо, что ты так топор держишь! – снова прохрипел страшный голос елочки, а я сглотнула, на всякий случай, осматриваясь по сторонам. –  У тебя наследников не будет! И учить мне их не придется! Запомни! Топор, чтобы дать отпор! Меч, чтобы голову с плеч! Секира – залог мира!  Копье, чтобы отжать свое! Тесак, чтобы не попасть впросак! Метательный нож, чтобы убить вошь! А стилет - глубокий ми…

Где-то в голове тут же заиграли менуэты, а красивые пары закружились танце.

- Простите, получается, что один стилет заменяет все ухаживания? – послышался робкий голос, а я посмотрела на орешник. И ты туда же!

- Запомни! Стилет заменяет коробку конфет, красивый букет, совместный обед, ухаживаний сто лет и обеспечивает…

Елочка! Ты что! А вдруг мне восемнадцати нет! А пары кружились в менуэте, который играл  пафосный музыкант в съехавшем парике на старинном клавесине.