Ты будешь моей погибелью (СИ) - "Anya Krut" - Страница 24

Любопытство взяло вверх, и я прошлась по комнате, осматривая каждую деталь. Само мое пребывание здесь, на его территории, казалось для меня чем-то интимным. Будто он дал мне разрешение узнать себя, его мир, чем он живет и дышит.

— Ты уже проснулась? — я повернулась на голос Дениэля, проглотив язык. По капелькам, медленно стекающим по голому торсу парня, можно было догадаться, что он только вышел из душа. Влажные волосы, непослушно спадали на его глаза, поэтому он их взъерошил, пряча вторую руку в карман серых спортивных штанов. Клянусь, что не хотела туда смотреть, но восхищенно устремила взгляд в вырисованные, на ребрах право стороны, руны. Дурно. Просто дурно стало.

— Я, — растеряно протянула, отводя глаза в сторону. Какие потолки! Какая краска! — проснулась.

— Что-то не так?

— Да. Тоесть, нет! Хотя, да, — что я мелю? — Можешь одеться, а то… Я не могу на тебя смотреть.

— Сначала мне так не показалось, — я на секунду прикрыла глаза, принимая самое важное решение в своей жизни.

— Мне пора, — пробубнила, метнувшись к двери.

— Ну уж нет! — Дениэль схватил меня за талию, разворачивая к себе лицом. Стоять так близко к нему после всего так неловко. Хотя, нет. Неловко стоять так, не зная, что это все означает. Как себя вести, что говорить. — Ты помнишь, какой сегодня день?

— Нет. Тоесть, да! Господи, — шатен начал улыбаться, — я не могу сосредоточиться, потому что ты стоишь передо мной в таком виде.

— Ты тоже можешь раздеться, — я замахнулась на него, но он, перехватив мою руку, положил ее себе на плечи. — Я решил тебя пожалеть, поэтому тренировки будут с завтрашнего дня.

— Пожалеть? Я думала, что после угона своей машины, ты меня накажешь.

— Я оценил твое безрассудство, которое ты перепутала с храбростью, — от такого теплого взгляда в мою сторону, у меня обморок. Я превращаюсь в бесхребетное существо.

— Тогда спасибо тебе за твою милость.

— Во-первых, нам нужно поехать в одно место, поэтому собирайся. А во-вторых, поблагодари как-то по-другому.

— Мерси боку, — Дениэль еще шире улыбается, проводя рукой по моим волосам. И тут я представила, как выгляжу. Даже макияж не смыла. Просто птеродактиль.

— Жду тебя через пятнадцать минут, — и то, что я сделала дальше, не лезет не в какие рамки адекватности. Я просто сбежала. Сбежала в момент, когда, по всему видимому, он хотел меня поцеловать.

Была бы моя воля, я бы сегодня и ближайшую жизнь вообще из комнаты не выходила. Но ровно через пятнадцать обещанных минут, Дениэль постучался ко мне, предупреждая о долгой поездке.

— Мэл, как ты? Мы вчера все испугались, — внизу меня встретила обеспокоенная Соф.

— Не сейчас, — фыркнул шатен раньше, чем я успела открыть рот.

— Вы до сих пор не помирились? — мы вышли на улицу.

— Я с ней не ссорился.

— Дениэль, в чем проблема? — я, как маленький обиженный ребенок, остановилась посреди дороги, хмуро глядя на парня.

— Я не знаю, почему ты так остро реагируешь на пустяк.

— Это не пустяк! Ты ее открыто игнорируешь. Сам-то хоть помнишь причину? Или еще не придумал?

— Причина есть, Амелия.

— Какая? Это же я ее попросила. Значит, ты должен злиться на меня.

— А я и злюсь. Я был в не себе, когда узнал, что ты сбежала посреди ночи в вампирский клуб. Обиднее всего, что ты мне не сказала о такой надобности. Только тебе твою глупость можно простить, а Соф осознанно согласилась.

— Но она же ничего не знала!

— Она все прекрасно понимает, Амелия. И знает больше, чем ты себе можешь представить, просто никогда об этом не скажет. Из-за этого я зол на нее. Из-за того, что она все равно отвела тебя прямо в руки кровопийцам. И не помиримся мы с ней до того момента, пока она действительно не поймет свою ошибку и не почувствует вину, — конечно я не должна лезть в их отношения, но это я виновата в их ссоре. — И мне хочется сегодня говорить о Софи, а уж тем более я не хочу из-за нее выяснять отношения с тобой. Просто сядь в машину, и поедем, — приняв свое поражение, я направилась к уже родному ламборджини.

Ехали мы около 5 часов, подъехав к очередному, спрятавшемуся в глухом зеленом лесу, дому. Он не был таким большим и неприступным, как особняк, но от него веяло особой теплотой и уютом.

— Здравствуйте, мистер Марлоу, — на крыльце в инвалидной коляске, сидел темноволосый мужчина лет 60-ти. При виде Дениэля он широко улыбнулся, пожимая его руку.

— Хорошо, что приехал, — он перевел взгляд карих глаз на меня, не переставая улыбаться. — Ты Амелия, — я закивала. — А я Гровер Марлоу, можешь звать меня просто Гровер.

— Тогда зовите меня Мэл, — на крыльцо вышла стройная милая женщина, глаза, которые моментально засияли, увидев Дениэля.

— Дорогой, — она открыла руки для объятий.

— Привет, мама, — я замерла, сразу обдумывая причину своего присутствия здесь. Все-таки мне нужно было поинтересоваться, куда мы едем.

— Амелия, — протянула женщина и, отдалившись от сына, притянула меня к себе. — Я так рада с тобой познакомиться.

— Лорин, не смущай девчонку, — засмеялся Гровер, и та отпустила меня, заглядывая в глаза.

— Ты очень похожа на свою маму, — от одного упоминания меня бросило в жар.

После всего произошедшего я понимала, что не родная своим родителям, но факт того, что ближе их у меня никого не будет, не изменился. Они моя семья, но иногда в моей голове проскакивали вопросы, касающийся биологических родителей. Мне было интересно, кто эти люди, почему они меня бросили. А сейчас просто стало не по себе.

— Мама, — Дениэль будто почувствовал мое напряжение, — мы со вчерашнего вечера ничего не ели. Ты вообще собираешься нас кормить?

— Лорин с самого утра после твоего звонка готовилась к вашему приезду, — заговорил мужчина. — Все время провела на кухне, готовя твои любимые крылышки.

— С моим любимым соусом? — засиял шатен, а женщина кивнула.

— А еще я приготовила твое любимое банановое печенье, Амелия, — откуда она об этом узнала. Дениэль откашлялся, подходя к Гроверу.

— Уверен, что вы не меньше меня голодны, мистер Марлоу, — они двинулись в дом. — Тут такие запахи.

И вечер был неимоверно легким и веселым. Гровер рассказывал анекдоты, а мы все заливались смехом. Мама Дениэля была очень доброй и внимательной. От нее веяло такой нежностью, что ты не мог не утонуть в ее шлейфе. Даже Рамирес не казался мне таким грубым. Он целый вечер искренне улыбался, уплетая курицу за обе щеки. Смеялся вместе с нами, иногда поглядывая в мою сторону. И взгляд его был таким мягким, что бунт мурашек пробегал по моей коже, а я таяла как разогретое мороженое.

— Чем ты увлекаешься, Мэл? — спросил Гровер, приглашая меня в кабинет.

— Я люблю рисовать.

— Твоя мама тоже любила рисовать, — я села на кожаный диван.

— Вы знали мою маму?

— Она была моей дочерью, — я притихла. — Знаю, что у тебя есть множество вопросов, но я хочу, чтобы ты знала одно — Анабель любила тебя больше жизни и все, что она сделала, это было ради твоей безопасности.

— Где она сейчас?

— Она погибла. Это было давно, когда тебе еще и года не было. В том пожаре погибло много Охотников.

— И отец Дениэля, — я вспомнила наш разговор в машине.

— О том, что у нее родилась дочь, знало немного людей, потому что она уехала.

— Почему?

— Потому что ее могли лишить руны из-за предательства. Если бы тогда узнали, что она еще и беременна — пострадала бы ты, а этого Анабель позволить не могла.

— Какого предательства? Что значит лишить руны? Я ничего не понимаю.

— Твой отец. Он… — Гровер подбирал каждое сказанное слово, будто боялся сболтнуть лишнего. — Он был не очень хорошим человеком. Он и человеком даже не был, но твоя мать безумно его любила. Эти отношения с самого начала были пагубными, но Анабель рисковала ради него. Рисковала своей жизнью, руной. Когда Совет узнал о ее запретной связи, должен был произойти суд, но моя дочь сбежала. Ее приняли обратно только потому, что она покаялась, выполнив свой долг.