Над Синим Небом (СИ) - Лэй Лана - Страница 34

— Ты не чувствуешь себя живым даже со мной, Зэлдар?! — я резко схватила его за руку, пытаясь развернуть к себе. Горькая обида на секунду застлала глаза. Но не тут-то было! Разве можно сдвинуть с места такую глыбу! Я сама переместилась к мужчине, заглядывая в желтые глаза, снова падая в привычную пустыню пустоты и безысходности. — Разве ты привел меня сюда гармонизировать пространство для твоих наилучших действий и мыслей?!

Его черные зрачки расширились, словно увлекая меня за собой, на дно пугающих своей силой мыслей и неозвученных надежд. Что бы не происходило между нами, мне бы не хотелось, чтобы это было плоско… и слишком рационально. Я не объект, во мне живут неукротимое буйство желаний и воля, которую не так-то легко сломить.

— Возможно, ты права Альтарея. Я вовсе не имел тебя в виду… — на несколько секунд он задумался, а я ощутила, как все мое веселье моментально улетучивается, замещаясь чем-то глубоким, тягучим… Иным. Я падала внутрь сознания мужчины, обжигаясь горячим песком и чувствуя холод поднимающейся бури, сгущающиеся краски неба, готовые разразиться грозовым дождем. Я задыхалась от сухого ветра, но не теряла надежду, что он развеется не менее сильным дождем. Я хотела жить в этой пустыне и была уверена, что у меня хватит сил преодолеть ее. Почти хватит… Я непроизвольно сжала его грубые пальцы. Мне хотелось слышать иное, мне было мало всего, но… возможно, не время. — Я привел тебя сюда, чтобы ты могла спокойно провести время до рождения ребенка.

— Это место тебе родное, Зэлдар? — спросила я снова. Было ощущение, что нечто важное неуловимо ускользает между нами, все время скатываясь в пространные объяснения и незначимые слова. Словно яркая птица промелькнула среди деревьев и так же быстро спряталась в листве. Мы никак не могли ее поймать.

— Можно сказать и так, — вздохнул мужчина, тоже утомленный нестройностью нашего разговора. — Я люблю здесь бывать, хоть случается это и не так часто. Дела требуют присутствия в других местах. Я хочу, чтобы ты считала замок своим домом тоже, Альтарея. Это правда.

— Боюсь, у меня не получится быть частью интерьера в твоей жизни, — грустно улыбнулась я. — И уж тем более коротать время в долгом ожидании.

— А что ты желаешь на самом деле, Альтарея? В чем твоя мечта? — острые и без того глаза испытующе сузились. Простой ответ вертелся у меня на языке. Я самая обычная женщина и желания у меня соответствующие. Незатейливые. И все же…

— Мне бы хотелось, чтобы… мы понимали друг друга и узнавали все глубже, не создавая для этого искусственных преград… — выдохнула я, глядя прямо в глаза мужчины. Его взгляд обжигал, я не выдержала и отвела глаза. Все это можно было сказать другими словами, но я к ним была не готова.

— Правда, Альтарея? Ты на самом деле желаешь понять меня? — словно недоверчиво переспросил он, и желая убедиться в чем-то, снова схватил мой подбородок, поднимая и заставляя смотреть прямо в глаза. — Не нахожу преград для этого. Я открыт перед тобой, ты видишь это.

Он отпустил меня и я отступила на шаг назад. Я и не заметила, как мы очутились в большой спальной комнате со старинной кроватью посередине. Изогнутые ножки невиданными длинными рыбами норовили укусить выделанный деревом пол. Довольно большое окно давало пространству достаточно света, а в нише в стене стояла фигурка младенца с крыльями. Я не раздумывая прикоснулась к ней, проведя ладонью по холодному камню. На миг показалось, что руку обдало теплом. Статуя маленького пухлого человечка внушала оптимизм. Похоже, в этих покоях вскоре на одного пухлячка станет больше.

— Да, я хочу понять тебя, Зэлдар. Очень желаю, — я повернула голову в его сторону, бегая взглядом по шлему. — Порой мне бывает непросто сделать это. Мне кажется, чувства больше значат для меня, чем мысли… Ты — словно человек из другого измерения.

— Это правда, Альтарея, — он сделал шаг навстречу. — Не стоит ломать голову над тем, чего не понимаешь. И не знаешь. Я — человек с извилистой судьбой. Лучше делай то, что ты делаешь обычно. Живи чувствами. Так всем будет легче.

— Не хочу легче, — упрямо заявила я и, наконец, улыбнулась. — Я разгадаю то, что творится за твоей маской, чего бы мне это не стоило.

— Опасный противник, — мне показалось, что он улыбнулся в ответ. Зэлдар сделал шаг навстречу и я ощутила тяжелые ладони на талии.

— Ты тоже знаешь меня не так хорошо, как думаешь, — я уперлась руками в твердые пластины на его груди и поняла, что ни разу не трогала его в том месте, где скрывалось сильно бьющееся сердце. — Мои чувства не помешают мне проникнуть в твое сознание.

— Ты научилась неплохо имитировать, Альтарея, — кивнул Зэлдар. — Но я все же хотел тебя видеть самой собой. Твое присутствие позволяет мне ощущать себя более… гармонично.

— Все же ты — эгоист, — констатировала я.

***

Оранжевые всполохи огня весело резвились в огромном камине, украшавшем главный зал замка. Я сидела напротив на мягких одеялах, набросив одно на плечи. Было прохладно и жарко одновременно, причудливые тени, прыгающие по каменным стенам, создавали совершенно нереальную, архаичную атмосферу, поглотившую меня целиком. Казалось, вот-вот и затянет песнь волынка, разобьет тишину протяжный зов трубы, а зал наполнится смеющейся толпой, отважными рыцарями и великолепно одетыми дамами, пришедшими скоротать время на празднике жизни. В другую минуту мне слышался звон оружия и отчаянные крики мужчины, волею судьбы сведенные в смертоносном поединке. Этот зал видел многое. И лишь подвижный огонь расплескивал свои языки все так же бодро и настойчиво, возвещая, что жизнь в своем биении не исчезает никогда.

После сытного ужина из местных, незнакомых мне блюд, приготовленных роботами традиционным способом и несущих на себе следы дыма, Зэлдар удалился в свой небольшой корабль, а я осталась созерцать камин. Меня и сейчас не оставляло чувство досады от воспоминания, как мужчина отсел подальше в тень и принимал пищу, осторожно сдвигая часть шлема. Такое положение вещей тяготило меня, я вновь ощутила одиночество. Глядя на огонь, я пыталась понять, хватит ли у меня простых женских навыков расположить мрачного предводителя галактических войск к себе.

Ведь я была тоже не вполне… нормальная женщина.

После смерти родителей и затяжного лечения от приступов удушья я долго сторонилась людей, не доверяя никому. Взаимодействие с ними вызывало дискомфорт и непреодолимое желание спрятаться. Потеря навыков общения, социальная дезадаптация на фоне пережитого стресса, твердили врачи, пока я безучастно сидела, думая о чем-то своем. Так было до того момента, как в мою больничную комнату не заглянула эффектная брюнетка и улыбнулась так открыто и лучезарно, что я впервые за долгое время ощутила, как выныриваю на поверхность воды и жадно глотаю кислород. Эставелла заменила мне мать.

Новая семья, мои родные люди смогли отогреть скрытного и замкнутого ребенка, своей любовью заставив меня буквально родиться заново. Впредь я прилежно училась, имела верных друзей, обожаемую семью и вполне неплохие навыки общения. Мои таланты оказались замечены и волей-неволей я оказалась в военном университете, точно так же, как и мой родной отец. В отличие от него я была искренне уверенна, что мне никогда не придется столкнуться с реальными боевыми операциями. И лишь жизнь расставила все по своим местам.

Я была хороша во всем… но давняя тревога тугим узлом свернулась глубоко внутри, я боялась. Мне всегда не хватало женских качеств: интуиции, кокетства, простых достоинств и… милых недостатков. От мужского внимания я цепенела, страшась вступать в отношения и повторить судьбу родителей. Совершенно иррациональный страх, который я, как ни старалась, побороть не могла. В результате я маскировалась, проявляя вовсе не женственность, живя, подобно сжатой и готовой выстрелить пружине. Я сторонилась мужчин, а они, выражая первичный интерес, вскоре пугались, видя перед собой не соблазнительную женщину, а настороженного зверька. Я была слишком сложна и неаппетитна для них. Я не умела применять женские уловки и флиртовать.