Нарушая клятвы (СИ) - Шек Павел Александрович - Страница 63

– Это что, Лехаль? – уточнила она.

– Он самый. Моё переосмысление одной обширной работы по регенерации кожи. Но учтите, что это Лехаль, поэтому там всё зависит от чистоты силы. А на что она повлияет – не знаю. Может скорость роста уменьшится, или волосы клочками пойдут. Попробуйте, потом скажете, как получилось.

– Необычная форма заклинания. Ты точно по ней произносил?

– Точно.

– На ком испытывал? Что это за взгляд? А если бы Клаудия окончательно облысела, не подумал?

– У меня знакомых лысых магов нет, – обиделся я.

– Мне бы сказал, я бы подобрала пару кандидаток. Берси, только я тебя похвалила, а ты опять совершаешь непростительные оплошности.

– Я был уверен, что получится. И если бы оно не работало, то не собралось бы.

– Что ты под этим подразумеваешь?

– Мы, пожалуй, пойдём, – сказала Александра. – Нам надо ещё платья подобрать и кучу проблем в доме решить. Мама, у меня к тебе разговор. Клаудия, поможешь мне, не убегай.

– Бумагу мне, бумагу! – Грэсия даже не заметила, что они засобирались.

Я протянул ей пару чистых листов и грифель. Постоянно ношу их с собой чтобы записывать важные дела, о которых постоянно забываю. Довольно быстро она набросала рисунок, протянула мне.

– Вот тебе Лехаль, что скажешь?

– Халтура, – я пробежал взглядом по линиям, быстро найдя место, где они не складывались в правильный узор. – Нет у него таких корявых линий. Вот здесь обычно или так, – я забрал грифель, дорисовал часть. – Либо вот так. Но всё равно это дичь какая-то.

– И ты все его заклинания знаешь?

– Не все. Только из малого справочника и той книги, что мне Бекке подарили.

– Не говори, что понимаешь, какая часть за что отвечает.

– Нет конечно, – возмутился я. – Не уверен, что он сам понимал значение каждой линии. Только то, что он описывал, или на что конкретно указывал. А ещё есть метод проверки заклинаний, – вспомнил я.

– По замеру потоков входящих сил и исходящих, – подсказала она.

– Точно. В моём случае проверка работает. А в вашем примере я и без неё вижу, что потоки распадаются. Но можно заморочиться и доказать это.

– Берси, перестань повторять дурацкие слова простолюдинов. Ты меня с мысли сбиваешь. Герцогу не подобает так разговаривать, – она ещё немного поизучала рисунок, затем сложила его и убрала в потайной кармашек. – Хорошо, никому об этом не скажу. Все будут думать, что покупаю в твоей лавке особую мазь. Только учти, что тебя штурмом возьмут и лавку разнесут. Мужчины к потере волос и красоты относятся не так болезненно. А вот женщины пойдут на самые крайние меры.

– Что-нибудь придумаю.

– Вот и придумай, – сказала она. – Придумай что-нибудь изящное, что можно записать и сдать в архив. Чтобы не только я могла восхищаться твоей гениальностью.

– Вы меня перехваливаете. Если бы Клаудия не пострадала из-за меня, я бы не замо… не стал этим заниматься. К тому же я исключительный жмот! Всё, что я придумываю, отдать посторонним людям просто не могу. Меня жаба задушит.

– Может быть, тебя какой-нибудь проблемой загрузить? – задумалась она.

– Я Вас прошу, только не сейчас. У меня и так свободного времени нет с семьёй пару дней провести.

– Справочник, что я дала, ты прочитал?

– По оценке состояния и степени травм человека? Не весь. Сложный он. Не нравятся мне эти методы оценки. Надо прислушиваться, что-то сравнивать.

– Если научишься видеть людей насквозь, можешь этим пренебречь. Но любой уважающий себя целитель должен уметь отличить внутреннее воспаление от перелома. Рассказывай, что вызывает у тебя сложности? Есть несколько тонкостей и секретов, чтобы быстрее понять и освоить.

* * *

Дагни Левек, Витория, восточный район Нового города, вечер

Когда повозка провалилась одним колесом в небольшую яму на мостовой и подпрыгнула, Дагни едва успела схватиться за поручень. Она больше переживала не за то, что может удариться головой о низкую крышу, а о том, чтобы не помять дорогое платье. Фени, задумчиво сидевший напротив, заметил бы яму только, когда подлетел достаточно высоко и стукнулся головой. Ему пришлось двадцать минут бегать по району, чтобы найти не обшарпанную повозку, с трезвым извозчиком и не больными на вид клячами, запряжёнными в неё. Из большого опыта Дагни знала, что редко выпадало так, чтобы все три пункта совпадали. Обычно сходились только два.

– Мы могли бы поехать с отцом, – сказал Фени. – Вторую такую повозку в нашем районе уже не найти.

Дагни часто замечала, что брат словно её мысли читал. Стоило ей подумать о чём-то, и он озвучивал эту мысль.

– Он отправит кого-нибудь из слуг в центр города.

– Но ведь можно было поехать всем вместе.

– Не можно. Приглашение нам прислала Тарья. Поэтому и появиться нужно как можно раньше, – опередила она очередной вопрос. – Хотя бы минут на пять, чтобы увидеться с ней и поговорить.

– Это же не её праздник?

– Не важно. Фени́, ты как первый день в столице. Хочешь поставить Тарью в неловкое положение?

– Отец говорил, что это важное мероприятие, и детям там не место.

– Я бы оставила тебя дома, если бы носила штаны. Но, увы, мне нельзя появляться без кавалера.

– Он имел в виду тебя.

– Фени́, ты скучен как посох, который вечно таскаешь с собой, наивно думая, что окружающие сочтут его за обычную трость. Любая девушка устанет через пять минут от общения с тобой. О чём ты с ней можешь поговорить? О разделении тёплых и холодных воздушных потоков?

– Нервничаешь, – точно определил её настроение старший брат, ничуть не обидевшись.

– Прости, – Дагни вздохнула.

– Не переживай. Ты хорошо выглядишь. Настолько, что взрослые серьёзные мужчины будут добиваться твоего внимания весь вечер.

– Спасибо, – девушка слегка улыбнулась.

Окошко между салоном и возницей чуть приоткрылось.

– Почти приехали, – прозвучал грубый хрипловатый голос.

Дагни выглянула в окно. В этом тихом жилом районе она была всего пару раз, в гостях у подруг. Жаль, что Тарья ни разу не приглашала её в гости. Но она знала, что магистр Хеттин Дале выкупил сразу три больших дома, объединив их в один. Несколько лет что-то достраивал, рушил старые стены, пока дом не превратился в небольшой дворец с изящным фасадом и небольшим двориком. Гостей он приглашал всего два раза в год, на день рождения дочерей. Средний сын жил отдельно и с отцом поддерживал прохладные отношения.

Повозка немного сбавила ход, чтобы влиться в поток таких же. Минут пять она медленно плелась, затем резко развернулась, и в окне показался роскошный дом с большими окнами, колоннами и балконом. Во всех без исключения окнах ярко горел свет, но что происходит внутри рассмотреть было невозможно из-за занавесок и особой магии. Едва повозка остановилась, к ней подскочила пара слуг, установив подножку и открыв дверь. Фени вышел первым, подал руку сестре. Как выяснилось, попытка приехать в числе первых была обречена на провал. Многие старались приехать ровно за пять минут до назначенного времени, поэтому на улице образовался затор.

Дагни переполняло неожиданное и странное волнение, поэтому она крепче сжала руку брата. Они поднялись по короткой лестнице, Фени вручил немолодому слуге в дорогой одежде конверт с приглашением. Тот провёл рукой по конверту, посмотрел на гостей и коротко поклонился, как бы разрешая входить. В холле дежурила красивая девушка, готовая принять плащи входящих, так как на улице начал моросить лёгкий дождик. Чтобы лестница на второй этаж получилась достаточно широкой, её построили в три марша. Со стороны распахнутых дверей в бальный зал слышались голоса. Музыка ещё не играла, поэтому гости развлекали себя разговорами. Или вели важные и деловые беседы. Дагни больше склонялась к последнему, так как с грустью отметила, что никого из попавших на глаза она не знает. Здесь присутствовали в основном серьёзные политики, маги, приближённые к Императору, и крупные чиновники. Их супруги соревновались друг с другом в изяществе нарядов и цене украшений. Одна пожилая женщина, прошедшая мимо, носила подвески из крупных камней, называемых драконьими глазами. Дагни даже приблизительно не могла сказать, сколько они могут стоить. Возможно, за вырученные от продажи деньги можно купить дом напротив.