Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Поэмы, сказки - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

- Попы вас обманули, И Еву я не погубил, а спас! "Спас! от кого?"

- От бога.

"Враг опасный!" - Он был влюблен...

"Послушай, берегись!" - Он к ней пылал

"Молчи!"

- любовью страстной, Она была в опасности ужасной. "Змия, ты лжешь!

- Ей-богу!

"Не божись". - Но выслушай...

Подумала Мария: "Не хорошо в саду, наедине, Украдкою внимать наветам змия, И кстати ли поверить сатане? Но царь небес меня хранит и любит, Всевышний благ: он, верно, не погубит Своей рабы, - за что ж? за разговор! К тому же он не даст меня в обиду, Да и змия скромна довольно с виду. Какой тут грех? где зло? пустое, вздор!" Подумала и ухо приклонила, Забыв на час любовь и Гавриила. Лукавый бес, надменно развернув Гремучий хвост, согнув дугою шею, С ветвей скользит - и падает пред нею; Желаний огнь во грудь ее вдохнув, Он говорит:

"С рассказом Моисея Не соглашу рассказа моего: Он вымыслом хотел пленить еврея, Он важно лгал, - и слушали его. Бог наградил в нем слог и ум покорный, Стал Моисей известный господин, Но я, поверь, - историк не придворный, Не нужен мне пророка важный чин!

Они должны, красавицы другие, Завидовать огню твоих очей; Ты рождена, о скромная Мария, Чтоб изумлять Адамовых детей, Чтоб властвовать их легкими сердцами, Улыбкою блаженство им дарить, Сводить с ума двумя-тремя словами, По прихоти - любить и не любить... Вот жребий твой. Как ты - младая Ева В своем саду скромна, умна, мила, Но без любви в унынии цвела; Всегда одни, глаз-на-глаз, муж и дева На берегах Эдема светлых рек В спокойствии вели невинный век. Скучна была их дней однообразность. Ни рощи сень, ни молодость, ни праздность Ничто любви не воскрешало в них; Рука с рукой гуляли, пили, ели, Зевали днем, а ночью не имели Ни страстных игр, ни радостей живых... Что скажешь ты? Тиран несправедливый, Еврейский бог, угрюмый и ревнивый, Адамову подругу полюбя, Ее хранил для самого себя... Какая честь и что за наслажденье! На небесах как будто в заточенье, У ног его молися да молись, Хвали его, красе его дивись, Взглянуть не смей украдкой на другого, С архангелом тихонько молвить слово; Вот жребий той, которую творец Себе возьмет в подруги наконец. И что ж потом? За скуку, за мученье, Награда вся дьячков осиплых пенье, Свечи, старух докучная мольба, Да чад кадил, да образ под алмазом, Написанный каким-то богомазом... Как весело! Завидная судьба!

Мне стало жаль моей прелестной Евы; Решился я, создателю назло, Разрушить сон и юноши и девы. Ты слышала, как все произошло? Два яблока, вися на ветке дивной (Счастливый знак, любви симвoл призывный), Открыли ей неясную мечту, Проснулося неясное желанье: Она свою познала красоту, И негу чувств, и сердца трепетанье, И юного супруга наготу! Я видел их! любви - моей науки Прекрасное начало видел я. В глухой лесок ушла чета моя... Там быстро их блуждали взгляды, руки... Меж милых ног супруги молодой, Заботливый, неловкий и немой, Адам искал восторгов упоенья, Неистовым исполненный огнем, Он вопрошал источник наслажденья И, закипев душой, терялся в нем... И, не страшась божественного гнева, Вся в пламени, власы раскинув, Ева, Едва, едва устами шевеля, Лобзанием Адаму отвечала, В слезах любви, в бесчувствии лежала Под сенью пальм, - и юная земля Любовников цветами покрывала.

Блаженный день! Увенчанный супруг Жену ласкал с утра до темной ночи, Во тьме ночной смыкал он редко очи, Как их тогда украшен был досуг! Ты знаешь: бог, утехи прерывая, Чету мою лишил навеки рая. Он их изгнал из милой стороны, Где без трудов они так долго жили И дни свои невинно проводили В объятиях ленивой тишины. Но им открыл я тайну сладострастья И младости веселые права, Томленье чувств, восторги, слезы счастья, И поцелуй, и нежные слова. Скажи теперь: ужели я предатель? Ужель Адам несчастлив от меня? Не думаю! но знаю только я, Что с Евою остался я приятель".

Умолкнул бес. Мария в тишине Коварному внимала сатане. "Что ж? - думала, - быть может, прав лукавый; Слыхала я: ни почестьми, ни славой, Ни золотом блаженства не купить; Слыхала я, что надобно любить... Любить! Но как, зачем и что такое?.." А между тем вниманье молодое Ловило все в рассказе сатаны: И действия, и странные причины, И смелый слог, и вольные картины... (Охотники мы все до новизны.) Час от часу неясное начало Опасных дум казалось ей ясней, И вдруг змии как будто не бывало И новое явленье перед ней: Мария зрит красавца молодого У ног ее. Не говоря ни слова, К ней устремив чудесный блеск очей, Чего-то он красноречиво просит, Одной рукой цветочек ей подносит, Другая мнет простое полотно И крадется под ризы торопливо, И легкий перст касается игриво До милых тайн... Все для Марии диво, Все кажется ей ново, мудрено. А между тем румянец нестыдливый На девственных ланитах заиграл И томный жар, и вздох нетерпеливый Младую грудь Марии подымал. Она молчит; но вдруг не стало мочи, Едва дыша, закрыла томны очи, К лукавому склонив на грудь главу, Вскричала: ах!.. и пала на траву...

О милый друг! кому я посвятил Мой первый сон надежды и желанья, Красавица, которой был я мил, Простишь ли мне мои воспоминанья, Мои грехи, забавы юных дней, Те вечера, когда в семье твоей, При матери докучливой и строгой Тебя томил я тайною тревогой И просветил невинные красы? Я научил послушливую руку Обманывать печальную разлуку И услаждать безмолвные часы, Бессонницы девическую муку. Но молодость утрачена твоя, От бледных уст улыбка отлетела, Твоя краса во цвете помертвела... Простишь ли мне, о милая моя?

Отец греха, Марии враг лукавый, Ты был и здесь пред нею виноват; ЕЕ тебе приятен был разврат, И ты успел преступною забавой Всевышнего супругу просветить И дерзостью невинность изумить. Гордись, гордись своей проклятой славой! Спеши ловить... но близок, близок час! Вот меркнет день, заката луч угас. Все тихо. Вдруг над девой утомленной, Шумя, парит архангел окриленный, Посол любви, блестящий сын небес.

От ужаса при виде Гавриила Красавица лицо свое закрыла... Пред ним восстал, смутился мрачный бес И говорит: "Счастливец горделивый, Кто звал тебя? Зачем оставил ты Небесный двор, эфира высоты? Зачем мешать утехе молчаливой, Занятиям чувствительной четы?" Но Гавриил, нахмуря взгляд ревнивый, Рек на вопрос и дерзкий и шутливый: "Безумный враг небесной красоты, Повеса злой, изгнанник безнадежный,