Глава клана (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 64

— Абсолютно согласен! — произнёс за спиной незнакомый мужской голос, что-то упёрлось мне в затылок и неизвестный сказал. — Чпок! Ты паря мёртв!

— Не трогать! — тут же рявкнула Марфа, придавив аурой, а я ощутил как после «Чпока» по спине словно бы прокатилась ледяная волна.

Глядя на заигравшие в посуде отблески зелёного пламени, слегка повернулся, только чтобы увидеть уже не сидевшего на своём месте Демьяна. Затем медленно обернулся полностью и моему вниманию, предстала картина с беловолосым, широко улыбающимся мужчиной, у которого староста держал нож у кадыка, а ещё с пяток мечей застыли в миллиметре от шеи, груди и протянутой ко мне руки. Впрочем, тонкая кровавая струйка, стекающая от всё-таки рассекшего кожу лезвия, возле сонной артерии, незнакомца совершенно не волновала.

— Карбазов, ты, что здесь забыл? — угрожающе произнесла Марфа Александровна.

— Да я так, любовь моя! На огонёк зашёл. Вроде как полукровку убить… — хохотнув ответил беловолосый, не обращая внимания на горящие смертоносным огнём зелёные глаза Бажовых. — А то, у вас тут смотрю — проходной двор и вообще праздник! К тому же, вот, записку принёс — про вашего мальчика…

Меня похлопали по голове пятернёй и всучили стоженную бумажку, развернув которую, я прочитал. «Мурманские новости» за позапрошлую неделю, а вот дальше был специальный репортаж из нашего Полиса, посвящённый предстоящей дуэли карбазовского полукровки. Причём Бажовым меня здесь ни разу не называли.

— …А заодно волновался, дела, вон какие у вас тут творятся. Соскучился и вообще, тебя зеленоглазая моя, и на пару лет оставить нельзя! — продолжил лыбиться во все тридцать два тот. — То мужика какого себе какого найдёшь, то покалечишься!

— Это… — выдала было Ольга Васильевна, застывшая с едва не брошенным ножом в руке.

— Это я! — перебивая всех, провозгласил белый и потрепал меня по голове. — Троюродный дядя вот этого вот везучего засранца, которого меня отправили, прибить… Хотя я сам вызвался. И который оказался учеником моей любимой женщины. Кстати, вам бы столов добавить, а то, я минут сорок назад обогнал четыре пассажирских паромобиля и пять грузовых паровиков с примечательными гостями, обладающими светящимися зелёными глазками. Мы с ними вместе из Хльмгарёра в Москву на Перевозчиках ехали.

— Карбазов… — прорычала тётка Марфа.

— А что я? — не наигранно удивился мужик. — Я что? Виноват, что подкинул им мысль к новому Князю Бажову в Москву перебраться? Точнее, что они с удовольствием её приняли? И вообще! Господа… Ласнкие, я так понимаю? Не подсобите ли, с нотой в Мурманск моему бывшему клану, о том, что их убийца позорно провалился и был уничтожен при попытке устранить цель? Должен буду! А то эту одноглазую-зеленоглазую — одну оставлять нельзя. Убьётся же!

— Карбазов…. Гад! — выдохнула в ярости Марфа, рухнув на свой стул, а затем, опять вскочив, с рыком и метнула в мужчину кусок мяса со своей тарелки, который шлёпнулся ему прямиком в подставленную руку, забрызгав нас всех ароматным жиром.

Надо ли говорить, что явно голодный мурманский чародей не дал пропасть подобному ценному трофею, тут же отхватив от него зубами приличный кусок.