Волки без границ (СИ) - Искендер Индира - Страница 37

Руслан поспешно стянул вниз футболку, которую едва успел надеть, и развернулся.

— С чего бы это? — раздраженно спросил он.

— Я поступила в институт, я хочу учиться!

Оправив одежду, он подошел ближе, внимательно глядя мне в глаза.

— Думаю, наша республика обойдется без одного стоматолога или юриста. Или на кого ты там собиралась учиться. Кроме того, там тебе все равно негде жить — мы живем с братьями в однушке, снимаем на троих. Один я оплачивать ее не смогу.

— Но как же?.. — недоуменно пробормотала я. — Жена должна жить там, где муж.

— Ты до сих пор не поняла? — Руслан едко усмехнулся. — Они не мне жену брали, а себе сноху. Когда я сказал, что мне тупо некуда будет ее деть, мне в ответ заявили, что «ничего страшного, поживет с нами, пока ты не закончишь магистратуру». Вот ты и будешь тут жить.

Он прошел мимо меня и собирался было открыть дверь, но я не собиралась сдаваться. Пусть я не смогла противостоять свадьбе, но за учебу была готова биться до конца. Руслан, моя единственная возможность вырваться отсюда, еще не знает, насколько упрямой я могу быть!

Я побежала вперед него и встала перед дверью.

— Ты не можешь меня тут оставить! — забыв о правилах приличия, я повысила тон, едва не срываясь на крик. — Я не виновата, что твои родители потребовали вывести любую девушку, чтобы сыграть эту чертову свадьбу! Если бы они все замяли, я уже была бы в Москве!

Руслан с нескрываемым удивлением слушал мою тираду — он явно не ожидал от меня такого наезда. Когда я умолкла, переводя дух, он снисходительно спросил:

— Ну и на кого ты там поступила?

— На художественный.

— Чего??? — Удивление сменилось недоверием, его губы скривились в усмешке. — Художница? Ха-ха! Смешная шутка. Что, на юрфак не прошла? Ты хоть карандаш в руках держать умеешь?

— Умею! — огрызнулась я. — И на юрфак я поступать не собиралась! Я умею рисовать и хочу делать это еще лучше!

Руслан наигранно зевнул и махнул на меня рукой.

— Кончай болтать, не терплю вранья.

— Я не вру, клянусь Аллахом!

— Ну, ладно… — он на мгновение задумался. — Изобрази мне что-нибудь монументальное к вечеру, и тогда я подумаю… Заметь, я сказал «подумаю». А теперь позволь, я выйду из этого помещения?

Едва не булькая от злости, я отошла от двери, пропуская его.

— Художница… — пробормотал себе под нос Руслан и фыркнул. — Ва Дел, чего только не придумают…

Эта сказанная вполголоса, но явно предназначенная мне фраза окончательно отключила у меня всякое чувство самосохранения. Уж я ему покажу высокое искусство! Осталось только раздобыть краски и придумать нечто монументальное…

В тот день мне везло. Точнее, сначала не везло, потому что в доме не было ни красок, ни кистей, ни нормальной бумаги. Карандаш и ручка не годились, я хотела развернуться по-настоящему и поразить Руслана, причем не просто удивить, а шокировать. И отомстить, конечно, за недоверие к моим словам.

Удача повернулась ко мне лицом, когда свекры и золовка ушли в гости, и я без дела бродила во дворе, ломая голову, что и чем изобразить. Во дворе моего нового дома был гараж на две машины, и я забрела туда в надежде, что там будут какие-нибудь краски, которые вечно остаются от покраски стен и заборов и потом, всеми забытые, досыхают свой век в запыленных углах.

Да. Там были краски. Выбор цветов более чем ограниченный: бордовая — это от ворот и забора, серая — скорее всего, ее использовали для стен погреба, и желтая — полная банка, не нашедшая применения в хозяйстве. С такой палитрой не разгуляешься, но на фантазию я не жаловалась. В этом же гараже я нашла идеальное место для будущего полотна — одну из стен, выкрашенную перед свадьбой в ослепительно-белый цвет.

Я села на корточки напротив стены и уставилась на нее, визуализируя разные картины, которые могли бы получиться из этих цветов. Нужно было изобразить что-то цепляющее именно для Руслана, поэтому цветочки-котики отпадали. После десятиминутной медитации я начала видеть на стене изображение Роберта. Мне бы хватило и серого, чтобы нарисовать его фигуру с бас-гитарой в руке… Поспешно отогнав эту мысль, я вспомнила одну песню их группы — «Волки без границ». Текст, на мой вкус, был немного банален, но припев и именно музыка мне всегда нравились. И я решила нарисовать просто волка. Какой парень не любит изображение волков!

Через час все было готово — на меня с белоснежной стены пристально смотрел серо-желтый волк с красными подпалинами на шерсти. Красный пришлось использовать, потому что серого не хватило, но и этот не совсем подходящий цвет я умудрилась вписать так, словно на теле волка — кровоточащие порезы. Выкинув пустые банки, довольная собой, я любовалась действительно масштабным произведением. В эти мгновения я была счастлива: с таким малым количеством расходников мне удалось нарисовать что-то стоящее, ибо картина пробирала до мурашек.

Когда мне надоело таращиться на собственный шедевр, я ушла в дом и тут начала соображать, что не всем может понравиться моя настенная живопись — в частности, свекрам. Возможно, стоило обойтись какой-нибудь бумажкой? Но горевать времени уже не было. Я побежала обратно во двор и прикрыла ворота в гараж в надежде, что сегодня никто никуда не поедет.

— Ну, где твой шедевр?

Руслан снова бесцеремонно включил верхний свет, едва я задремала после проведенного в беспокойстве дня. Хотя он и обещал меня не трогать, перед сном я все равно, как гусеница, завернулась в одеяло — никак не могла привыкнуть, что со мной в комнате не просто находится, но и спит посторонний парень. Я не воспринимала его как мужа.

— Там, в гараже, — щурясь от света люстры, ответила я.

— Почему в гараже? — не понял Руслан.

— Зайди и увидишь.

Мой так называемый муж смерил меня очередным подозрительным взглядом и, ни слова больше не говоря, вышел из комнаты. Я проворно вылезла из постели и, выключив свет, подкралась к окну, выходившему как раз во внутренний двор. Из него было прекрасно видно, как Руслан, подсвечивая себе дорогу фонариком от мобильного, подошел к гаражу и открыл одну из створок. Он прошел внутрь, и луч фонарика забегал по полупустому пространству, выхватив справа черную Приору свекра и левее — пустое место для второй машины. Волк поселился как раз на левой стенке, и Руслан быстро его нашел.

Я самодовольно наблюдала, как его едва различимая фигура застыла в оцепенении, потом медленно приблизилась к стене. Я даже видела мазки краски там, где их выхватывал из темноты фонарик. Руслан стоял перед картиной не меньше минуты, даже протянул руку и дотронулся до стены, словно хотел проверить, не мерещится ли ему гордый хищник, символ Чечни. Когда он вышел из гаража, я нырнула обратно в постель и снова укуталась в одеяло.

Руслан вернулся, но не стал включать свет. Он также переоделся в ванной и лег на своей стороне.

— Почему он в крови? — спросил он, немного помолчав.

— Он рвал границы.

От моего ответа Руслан напрягся — я это чувствовала, хотя лежала к нему спиной. Темная тишина в комнате стала почти осязаемой.

— Завтра дашь мне свой паспорт, я куплю билет, — наконец сказал он.

— Спасибо, — прошептала я.

Сон не шел, и по дыханию Руслана я догадывалась, что он тоже не спит. Какая-то нелепая создавалась ситуация, но я тешила себя надеждой, что он, как и обещал, найдет способ выпутать нас обоих. Да что себя обманывать, разрулить тут можно было лишь одним способом — развестись.

— Скажу родителям, что это я тебе велел нарисовать, — внезапно раздался в тишине его голос. — Они не оценили бы твои творческие порывы.

— Прости, что испортила стену. Я могу закрасить…

— Нет-нет, пусть остается. Они не поймут, но… пусть волк остается.

Утром Руслан взял мой паспорт и собирался после завтрака на вокзал. Я не знала, стоит ли мне на что-то надеяться, ведь обычно к этому времени поезда из Грозного забиты до самых непопулярных мест в плацкарте, однако я в любом случае была ему страшно благодарна. Покамест этот парень производил на меня только положительное впечатление. Несмотря на вечно хмурый вид и недружелюбные интонации, он внушал доверие, и я чувствовала себя спокойнее, когда он был в доме. Наверное, потому что мы оказались по одну и ту же сторону баррикад.