Новый год - пора сражений (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич - Страница 30

Но не это было самым худшим в те минуты.

После тщательного осмотра первого здания обнаружилось, что искомого там нет — нигде.

…Хшер вздохнул и махнул рукой отряду: мол, выходим.

— Ну сколько это ещё будет длиться?! — воскликнула Марина, следуя за «кха-тхетом», эргшвордом, взводом… она не могла выбрать единое название для их группы.

Лидер чебов обернулся и снова пожал плечами.

…Вошли в следующее по плану строение. Чебы привычно рассредоточились: кто ушёл влево, кто вправо, кто по выключенному эскалатору наверх. В последнюю группу, кроме прочих, попали также Марина и Хшер.

Поднялись на второй этаж, быстро обыскали все комнаты. Ничего подходящего. Пошли ещё выше.

Оказавшись на третьем, Марина уже была почти уверена, что и здесь не окажется того, что искали чебы. Идя в голове группы, без особой надежды толкнула ближайшую дверь…

И та открылась. Её, похоже, забыли запереть, когда покидали лагерь.

И зря.

Марина заглянула внутрь. Темно, ничего не видно.

Хшер аккуратно отодвинул девушку в сторону, зашёл в комнату, что-то там сделал (Марина не увидела, что именно), и включился свет.

Девушка следом за чебом шагнула в помещение — и поняла, что — вот оно, то, что они искали целых десять, а то и пятнадцать минут.

Посреди помещения стояло большое кресло, всё блестящее светлым металлом, с подставкой для ног, подлокотниками и массивным подголовником, из которого по сторонам торчали изогнутые проводки с присосками на концах, располагавшиеся по отношению к человеку, который сел бы в это кресло, примерно на уровне висков. А у края левого подлокотника находились большая красная кнопка и маленький сенсорный экран.

«Ага, — подумала Марина, медленно идя к креслу, в то время как командир отряда подбегал к двери и созывал всех в это помещение. — Значит, садишься сюда, подсоединяешь эти штуки к вискам, импульс вонзается в твой мозг, и — вуаля… Хм, а для чебов кресло-то великовато… Ничего, придумают что-нибудь…»

И они придумали.

Хшер отдал Марине «посох», поднял палец, как бы предупреждая: осторожно! — и, обменявшись с подчинёнными дружескими хлопками по спине и рукопожатиями (девушка аж изумилась, подумав о том, как много мелочей, оказывается, роднит два столкнувшихся мира), забрался на кресло, стоя прикрепил присоски к вискам — и посмотрел на Марину, после этого указав глазами на «сенсорный подлокотник».

Девушка шагнула вперёд, держа «посох» в одной руке, а другой нажала на красную кнопку. Тут же засветился экранчик, на котором — белые на голубом — высветились две строчки: длинная и не очень. Без всякого сомнения, названия, языков: винтхерлундский и русский.

Марина нажала на не очень длинную строчку. Хшер вздохнул — и сразу весь затрясся, словно его било током; да, возможно, так оно и было. Зубы его были стиснуты, глаза зажмурены, а мышцы лица беспорядочно дёргались и двигались, напрягались и расслаблялись. Судя по всему, для чебов процесс загрузки в мозг языка проходил не очень приятно.

Зато быстро. Уже через пятнадцать секунд тело Хшера расслабилось и обмякло, а потом сползло по спинке кресла. При этом строчка с надписью «Русский» на местном языке перестала быть выделенной, какой стала после Марининого нажатия. А ещё через пару секунд «кха-дин» вздрогнул, открыл глаза и на ватных ногах спрыгнул на пол.

А затем сказал на чистом русском языке:

— Всё получилось. Сюда мы прорывались не зря. — Немного шипящий акцент придавал его речи значительное звучание, довольно необычное… но приятное на слух.

* * *

01:28.

Егор нервничал. Марна и чебы отсутствовали более двадцати минут. Он вспомнил, как четыре — неужели только четыре?! — часа назад беспокоился оттого, что Марина пришла на свидание на пару минут позже назначенного времени, — и мысленно чертыхнулся.

«Надо быть терпеливее, — сказал он себе. — Их нет всего лишь двадцать минут, и до появления вражеского подкрепления у нас ещё есть десять, а то и все пятнадцать… Чёрт, но я беспокоюсь за них! Ведь теперь мы одна команда! А с Мариной — так и вообще почти семья!..»

Егор не успел зацепиться разумом, который выполнял роль ментального цензора, за последнюю мысль, как увидел на дисплее ту же самую строчку, что и в прошлый раз. Вздохнул, протянул руку и нажал на неё («И что ещё хочет сказать мне этот завоеватель?..»).

— Ну как, подумал над моим предложением? — спросил пилот продолжавшей где-то ныкаться машины.

— А ты над моим? — парировал Егор.

— Я первым спросил!

— А что тут думать? Я тебя и так с этим пошлю куда подальше… Сейчас они вернутся, и мы улетим. Все. Вместе.

— В таком случае не рассчитывайте на тихий уход.

— А разве сегодня это вообще возможно? — усмехнулся Егор.

— Хм. Да, действительно… Ладно, я решил, что не буду вас трогать, пока вы не начнёте улетать. А там уж ещё флаеры подтянутся, и мы вас разнесём в пыль — вы и глазом моргнуть не успеете… я правильно употребил эту идиому?

— Угу, — ответил Егор. — Значит, мы договорились.

И движением пальца он убрал строчку с кодом абонента прочь с экрана.

Колонна чебов, возглавляемая Хшером и замыкаемая Мариной, двигалась по разгромленному лагерю к машине, которая должна была увезти их обратно на Землю, в Красноярск, продолжать их почти безнадёжное на первый взгляд дело.

Им оставалось совсем немного: сбоку от Хшера уже находился борт флаера, — как вдруг со всех, буквально со всех сторон засверкали и засвистели лучи лазеров! Хорошо, что чебы имели всё-таки кое-какую подготовку, поэтому моментально упали на снег (ближайший к Марине, Сыйх, схватил девушку за куртку и, дёрнув со всей силы, уронил её рядом с собой) — и открыли ответный огонь.

Хшер оказался наиболее продвинутым — залёг под днищем флаера и, глядя в прицел «посоха» (здесь, на практически пустой ледяной равнине, было темнее, чем в ночном Красноярске, где всё же горели кое-какие огни, так что прибор ночного видения оказался необходим), интенсивно палил из лазерного ружья в подбирающиеся всё ближе тени человеческого размера. Они подползали медленно, часто перекатываясь вбок, чтобы не попасть под огонь чебов; лидер отряда подумал, что они могли бы двигаться быстрее… не будь на них красных и голубых шуб, которые из-за своей толщины, безусловно, замедляли приближение врагов.

Что было к лучшему для бойцов сопротивления.

* * *

01:29.

Когда флаер внезапно попал под обстрел чужих лазеров, Егор первую секунду был в шоке, не понимая, что происходит. Затем пришло осознание: «Я дурак. Не догадался, что к чему… Подкрепления не будет. Точнее, оно как раз и было в том флаере — зря я не обратил внимания на слова пилота про три лланга… Ладно, надо выручать Марину и чебов…»

Приоткрыл ближайшую к себе дверцу — и отшатнулся, когда об её край разбился и отразился по неизвестной на Земле технологии назад зелёный луч. Закрыл обратно, переполз на соседнее место и толкнул другую дверцу. Увидел, как кто-то стреляет прямо из-под днища машины, и крикнул, ёжась от проникающего в кабину в буквальном смысле слова неземного холода:

— Хшер! Хшер! Давай сюда!

И отодвинулся, освобождая место для чеба, прыгающего в кабину спиной вперёд и в прыжке стреляющего (!) из длиннющего в сравнении с его ростом «посоха» куда-то в ночь.

— Стреляй туда, — по-русски сказал «кха-дин», садясь у края дверцы, чтобы не только не загораживать проход членам своего отряда, которые вслед за ним стали залезать внутрь флаера и пробираться в салон, но и продолжать ответный огонь по «подкреплению». — Потом, когда все заберутся, взлетай.

Егор, сначала немного ошалевший от понятных в кои-то веки ему слов командира эргшворда, но тут же осознавший, что именно для этого они и пробирались сюда с боем, кивнул и взял в руки отнятый сто минут назад у «снегурочки» «автомат».