Век магии и пара. Барчук (СИ) - "Amazerak" - Страница 46

После некоторого раздумья Сергей проговорил:

– Капитан – опасный человек.

– Он владеет чарами.

– Верно.

– И поэтому вы его боитесь?

– И тебе стоило бы. Его сила не в оружии и не в банде, а в том, что он может оказаться там, где его не ждёшь. Мой совет: уходи со своими людьми из города.

– Вы забываете, что я тоже имею силу. Не волнуйтесь, я не собираюсь вас втягивать в этот конфликт. Я разберусь сам. От вас требуется лишь нейтралитет на ближайшие два-три дня.

Мы некоторое время стояли молча. Сергей был не из тех, у кого на лице написаны все эмоции, но я подозревал, что внутри у него идёт борьба. Мои предположения подтвердились: Капитан действительно был очень опасен. Настолько, что даже местные дворяне страшились конфликтовать с ним.

– Константин не желает терпеть убытки, – сказал, наконец, управляющий. – От сотрудничества с Капитаном мы имеем выгоду. Сотрудничество с тобой, Михаил, принесёт нам финансовую пользу?

– Принесёт, – сказал я, поняв, куда клонит Сергей. Разумеется, Загорские имели прибыль с подпольного бизнеса Капитана, и не хотели её терять из-за «смены власти».

– Что ж, когда банда будет истреблена... если банда будет истреблена, я с тобой свяжусь.

Глава 22

Я сомневался, что Загорским вести дела со мной будет выгоднее, чем с Капитаном, ведь кое-какой подпольный бизнес я намеревался свернуть. Меня категорически не устраивало, что в городе торговали опиумом, а так же я не собирался посылать головорезов избивать рабочих. Да и вообще стоило подкорректировать политику по отношению к простым жителям. Как урегулировать эти вопросы, я пока не знал, но полагал, что сторговаться получится. В любом случае, это – потом, а сейчас надо было срочно разобраться с Капитаном.

Окольными путями я добрался до лагеря. Опушку леса и дорогу по-прежнему контролировал Косолапый с группой из четырёх бойцов. Противник больше не предпринимал нападений. В самом лагере за время моего отсутствия тоже никаких происшествий не случилось. За исключением одного: Таня поехала в город за вещами. Лаврентий Сергеевич не хотел её отпускать, но девушка настояла. Сказала, что если бы у неё были нужные инструменты, тот парень с пулей в животе не погиб бы. А ещё сказала, что всё равно пойдёт, пусть даже пешком. Пришлось дать машину, двух бойцов для защиты и отпустить.

– На самом деле она права, – сказал мне Лаврентий Сергеевич. – У нас нет ни одного человека, кто бы в медицине разбирался. Без этого долго не повоюешь. Не хочу так глупо терять своих ребят.

Я рассказал о результатах переговоров с Загорскими, а Лаврентий Сергеевич передал мне всё, что удалось узнать от пленного. Тот даже не сопротивлялся, и за обещание отпустить после завершения боевых действий, выложил всё начистоту.

Точного количества живой силы, которым располагал Капитан, пленный не знал, зато поведал о том, что на территории особняка есть два броневика: один – пулемётный, другой – с полтора дюймовой пушкой. Имелись несколько станковых пулемётов (он лично видел три) и пара бронебойных винтовок (как я понял, аналог противотанкового ружья). На территории же поместья находились особняк, два отдельно стоящих флигеля и казарма на сорок человек. Никаких специальных оборонительных сооружений не было, но все жилые постройки имели толстые стены и небольшие окна, что гарантировало трудности при штурме.

Позвав унтера Кулебякина и артиллериста Савельича, мы с Лаврентием Сергеевичем обсудили детали операции. Меня больше всего интересовало, насколько имеющиеся у Капитана противотанковые средства могут навредить нашей технике. Пётр уверял, что бронебойные винтовки танку вреда не причинят, и опасаться стоит только полтора дюймовую пушку. Шагоход был более уязвим. Его броня могла выдержать лишь попадание винтовочного патрона и в редких случаях – выстрел бронебойной винтовки.

Я поинтересовался возможностью расстрелять особняк Капитана с закрытой позиции, не заезжая на территорию: всё-таки мы имели относительно мощное орудие, которое позволяло это сделать. Но тут следовало что-то придумать с корректировкой огня, а как её осуществить, не проникая за ограду, мы не знали. Пришлось остановиться на первоначальном варианте: заехать с обеих сторон и расстреливать постройки, в которых будет держать оборону противник.

Главную роль в предстоящей операции должна была сыграть бронетехника. Людей было мало, и мы могли придать каждой машине лишь по семь-восемь человек сопровождения. Им следовало держаться под прикрытием брони, а в случае уничтожения техники – отступить. Одной из групп, той, что пойдёт с шагоходом, мы решили отдать оба наших пулемёта.

Едва совещание закончилось, как за воротами раздался гудок паромобиля: вернулась Таня, и у меня сразу отлегло от сердца. Съездила она не зря: девушка привезла целый саквояж медицинских принадлежностей, кое какие личные вещи, запасы бинтов, антисептика и обезболивающего, которые приобрела по пути в городской аптеке.

Теперь я с лёгкой душой мог отправляться на стрельбы. Время шло к вечеру и я, не теряя времени даром, собрал экипаж, и мы поехали в лес.

Выбравшись из лагеря через задние ворота, оказались на старой заросшей дороге, по которой, кроме как на гусеницах, было не проехать. Проползли пару верст до небольшого заболоченного озера. Места тут были глухие, ближайший населённый пункт находился верстах в пяти отсюда. Мы отстреляли четыре снаряда по деревьям на другом берегу, проверили работу пулемётов и двинулись обратно. В целом, результат мне показался удовлетворительным: три из четырёх снарядов попали в указанную цель. Савельич навыки не растерял.

Из минусов, которые я отметил: долгая перезарядка (наверняка сказывалась неопытность заряжающего), невозможность вести огонь на ходу и ограниченность горизонтальных углов наводки орудия. Чтобы выстрелить, требовалось остановиться и повернуть танк в направлении цели.

По приезде мы пополнили боекомплект. В это время остальные парни загружали в грузовик снаряды. Соловей должен был ждать неподалёку, и если в одной из бронемашин закончатся боезапас, подвезти ещё, и в случае необходимости эвакуировать раненых. Ему мы отдали единственную переносную радиостанцию, чтобы я и Косолапый могли держать с ним связь.

Таня вместе с ранеными должна была остаться в лагере под защитой двух человек. Я бы оставил ещё, но очень уж малым количеством живой силы мы располагали.

Осмотрев последний раз свою боевую машину, я уже собирался идти спать: завтра предстоял ранний подъём. Но у входа в дом столкнулся лицом к лицу с Таней. Девушка выглядела обеспокоенной.

– Что стряслось? – удивился я. – Проблемы какие?

– Вы же завтра поедете? – спросила она.

– Да, утром.

– Будь осторожнее, – сказав это, Таня хотела уйти, но я остановил её.

– Подожди, – я взял её за руку. – Не бойся. Со мной ничего не случится. Поняла?

– Да, – она улыбнулась, но как-то вымученно.

– Знаешь, почему? – спросил я. – Как и у тебя, у меня есть дар, но немного другой. Я могу становиться неуязвим в бою. Так что не переживай. Я вернусь.

Она смотрела на меня своими зелёными глазами, и мне невыносимо хотелось обнять и поцеловать её. Но в голове сидела мысль: а если и правда не вернусь? Я и так чувствовал на себе некоторую вину, что Тане пришлось покинуть дом и скрываться здесь, рискуя жизнью. Так что нет. Закончим с Капитаном, тогда и отношения можно обсудить – решил я.

– Но когда тебя ранили, дар не помог, – заметила Таня.

– Ошибаешься. Если бы не он, меня уже давно не было бы в живых. И завтра поможет. Ну давай, иди, тебе за ранеными смотреть надо.

Спал я мало. Ещё не начало светать, а мы уже растапливали котлы своих «паровозов». В операции была задействована вся техника: на машинах мы собирались выехать на исходную позицию, там их оставить и дальше двигаться в боевом порядке.

До отъезда оставалось минут десять, когда к нам вышла Таня. Она была одета по-мужски: в сюртучок, брюки и кепку. В руке держала саквояж.