В львиной шкуре (продолжение - 2) (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 33

— Я же ему пообещал, что буду вербовать наёмников. Только ведь не самому мне этим делом заниматься, правильно? А одного "проездного билета" мало.

— Логично. Это ты хорошо придумал…

— А знаете, как у них делают водяные знаки на документах? — улыбаясь, продолжил адмирал.

— Как?

— Короче, сетка, закреплённая в квадратной форме, изначально делается с определённым рисунком. После того, как в форму зальют жидкую волокнистую массу, и вся вода вытечет, на полученном листе данный рисунок проявляется сам собой… И хрен ведь подделаешь, если у тебя этой формы нет. А охраняются они не хуже, чем печати или клише для изготовления монет.

— Блин! Настолько просто… А мы тут краски придумываем, узоры хитрые…

— Зато у них нет станков по производству бумаги, — улыбнулся Бурков. — Смогут они за час изготовить пятидесятиметровый рулон шириною в метр?

— Нет, не смогут, — ответил Руслан. — Только и у нас всего два таких станка.

— Так и их хватает с избытком, — заметил Черныш. — А ещё, благодаря гальванопластике, мы можем подделать абсолютно любую печать, если имеем документ, скреплённый её восковой или сургучной формой.

— А монеты можем?

— Проще простого, — хмыкнул Черныш. — Только зачем? Сам знаешь, фальшивомонетчиков сурово наказывают.

— Это если узнают, — осклабился адмирал. — Но вы же никому не скажете?

— И зачем это тебе? — спросил Бурков.

— А вы в курсе, что в других странах тоже стараются производить товарно-денежные отношения в своей валюте? А менялы те ещё мошенники, вечно мухлюют. И ведь начни спорить, развернётся да уйдёт. К другому пойдёшь, тот же результат. Везде корпоративный сговор… Кстати, таможня с карантином не только у нас имеются. В каждом порту на корабль поднимается въедливый чиновник, эдакий санэпидемиолог и высматривает больных. Не дай Бог что-то покажется подозрительным, запретит экипажу спускаться на берег. Если чё надо, плати — доставят.

— И где тут карантин?

— У себя на корабле, — засмеялся адмирал.

— А что, до поездки в Рим с подобным не встречался?

— Нет. Обычно таможня только грузом интересовалась. Бывало, конечно, спрашивали, всё ли нормально? А тут прям строго…

— Ну, в принципе так и должно быть. А это, насчёт Христофора Колумба и Паоло Тосканелли ничего неслышно? — спросил император.

— Старичок Тосканелли живёт во Флоренции. В Риме об этом учёном знают. А вот про Колумба — тишина. Возможно, Тосканелли что-то слышал, только, как я уже говорил, из-за войны путешествие обломилось. А то бы побеседовал с этим умным человеком…

— О чём? — спросил министр безопасности.

— О том, что он слишком умный.

— Понятно, — загадочно улыбнулся Бурков. — Зато я могу вас порадовать… Наши корабли, которые возвращались из Руси, столкнулись в районе Сенегала с довольно большим караваном судов. Соотношение одиннадцать против четырёх.

— Ох, ты! Когда это случилось? — встревожились император и адмирал.

— Два дня назад. Сообщение я получил только сегодня.

— Ну, и что там произошло? — теряя терпение, спросил Руслан.

— Начну по порядку… Змееловцев обнаружил их первым и постарался сделать так, чтобы оказаться между берегом и этим караваном.

— Зачем? — удивился Черныш.

— Во-первых: так ему больше благоприятствовал ветер. Во-вторых: хоть до берега и было далеко, где-то километров триста, но он решил отжимать португальцев в сторону открытого моря в направлении юга. Это чтобы случайно никто не доплыл куда не надо. Так вот, заняв выбранную позицию, и приказав торговым судам внимательно следить за округой, "Слон" и "Носорог" взяли курс на караван…

— Артём Николаевич, не томи! — не удержался адмирал.

— В результате нападения были потоплены: одна нау и пять каравелл. И ещё одна нау и четыре каравеллы захвачены в плен. Правда, наши корабли полностью израсходовали все снаряды к сорокапяткам… Зато погибших и раненых нет.

— Фу! Слава Богу! — выдохнул император. — Что там дальше?

— А дальше они в течение двух дней продолжали крейсировать в районе прошедшей битвы, высматривая возможных пловцов. И такие обнаружились! В их числе оказался уроженец Генуи Христофоро Коломбо.

— Живой, значит? — спросил Руслан.

— Живой, только теперь в кандалах. Кроме него в плен ещё попали Диего Кан, Бартоломеу Диаш и Диогу де Азамбужа — начальник экспедиции. Все эти люди были отмечены в учебниках по истории, как активные участники "Великих географических открытий".

— Ничего себе! — адмирал изумлённо почесал затылок.

— А сколько всего народу плыло и сколько взято в плен? — заинтересовался император.

— Всего плыло двести двадцать матросов, шестьсот солдат и сто рабочих строительных специальностей. И самое главное, среди погибших опознаны Васко да Гама и Перу де Аленкер.

— Ого! — не удержался от возгласа Руслан. — А кто этот Аленкер?

— Прославленный штурман, который сопровождал Бартоломеу Диаша и Васко да Гаму во всех экспедициях. По словам пленных, караван направлялся в Гвинейский залив, чтобы в районе Золотого Берега построить крепость.

— Значит, за золотом и рабами плыли, — хмыкнул адмирал, — а тут такой обломчик…

— Ага, — кивнул Бурков и продолжил. — А в плен попало сто три матроса, семьдесят один строитель и триста тридцать шесть солдат.

— А что видели переселенцы из Руси? — забеспокоился император.

— Ничего. Если только слышали звуки пушечной стрельбы. Они все находились на торговых судах и в шести километрах от района битвы. Тем более их на всякий случай отправили в трюм. Зачем лишние свидетели? Кстати, Змееловцев потом дал команду, чтобы "торговцы" дальше продолжали свой путь самостоятельно, предварительно ополовинив их команды. Должен же кто-то управлять захваченными призами…

— Молодец, правильно сделал! Надеюсь, это не сильно затормозит возвращение торговых судов?

— Думаю, за месяц должны добраться, — ответил Бурков. — Теперь другой вопрос, что делать с такой кучей пленников?

— Как что? В первую очередь хорошенько допросить весь командный состав…

— Хорошо, всех авторитетных товарищей допросили… А дальше, что с ними делать? Нам эти свидетели совершенно не нужны, даже в качестве заключённых. Любая случайность может привести к крайне нежелательным последствиям. Я даже приказал всех руководителей экспедиции держать отдельно от остальных пленников, а нашим матросам с ними не разговаривать.

— Это правильно, — ответил Черныш и задумался.

— Я предлагаю их чем-нибудь опоить, чтобы уснули и не проснулись. Если по-другому нельзя, то хотя бы без мучений, — негромко произнёс Руслан. — Только перед вечным сном показать глобус…

— Совсем дурак? Книжек начитался? — разозлился Бурков. — Опоить можно, а тайны раскрывать совершенно незачем. Это в плохих детективах злодей всё рассказывает главному герою, прежде чем убить. В политике, как в шахматной партии, нет место эмоциям. Тут либо выгодно, либо — нет. Какая нам выгода от того, что они увидят глобус?

— И в Звёздный их везти нельзя, — подал голос император.

— В Шахтёрск всех повезём, — ответил министр безопасности. — Как и тех, которых захватили два года назад. Тем более в этот раз вон, сколько строителей попалось! А там их как раз работёнка по специальности заждалась… Кстати, нужно узнать, как у Кузьмы продвигается постройка радиотелеграфной станции? Всё-таки Шахтёрск теперь место стратегическое…

— Тюрьма — это стратегическое место? — влез со своей иронией адмирал.

— Не забывай про громадные залежи угля и меди, — напомнил Бурков. — Это раз. А во-вторых: в тюрьме сидят не ангелы, поэтому без контроля нельзя. Я уверен, большая часть нынешний пленников принимала участие во взятии Малаги и Гранады. Жители обоих городов были вырезаны. Так что, Руслан, помни, в каком веке мы живём.

— Уж всяко не забуду! — скривил лицо Шамов. — Это вы тут сидите, а я такого насмотрелся, что на ночь лучше никому не рассказывать.