В львиной шкуре (продолжение - 2) (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 30

— Ты ещё Олимпийские игры предложи устроить, — саркастически хмыкнула супруга адмирала.

— Какие им Олимпийские игры? — включилась в разговор министр лёгкой промышленности Гладкова Ольга Яковлевна. — Они вон петушиные бои вовсю устраивают и ставки делают.

— Чё, правда, что ли? — Елена Петровна удивлённо посмотрела на мужа.

— Ну, — смутился Руслан Олегович, — это маршал придумал устраивать в Иване-Дальнем потеху для горожан. Хоть какая-то развлекуха. Театров-то у них нет, — последнее предложение адмирал произнёс с некоторым вызовом.

— А ты, значит, как великовозрастный дебил тоже решил поучаствовать в этом балагане?

— Кстати, Ольга Яковлевна, а откуда вы раньше меня умудрились получить эту информацию? — перебил всех министр безопасности. — Кто это у нас такой болтливый и хвастливый?

— Как кто? Естественно моряки! Привезли откуда-то бойцовских петухов и обыграли в пух и прах солдат нашего маршала.

— Это, каких таких петухов? — нахмурилась Антонина Григорьевна. — Значит, так вы мои заказы исполняете? Я всеми путями пытаюсь вывести новую породу, а вы ими играетесь?!

— Считайте, что создали, — засмеялся Борис Михеев, — порода "Николай Валуев", мочит всех…

— Или — топчет всех! — присоединился к шутке министр энергетики.

"Бумц!" — Павел Андреевич так резко хлопнул ладошкой по столу, что Анастасия Михайловна, сидящая рядом с ним, от неожиданности вздрогнула и удивлённо посмотрела на мужа.

— Доны, мы собрались сегодня, чтобы обсудить серьёзные вопросы, а вы тут детский сад устраиваете! — не повышая голоса, но в то же время достаточно сурово произнёс император. — Чем там ещё маршал занимается, кроме петушиных боёв?

— Сельским хозяйством, — довольно спокойно ответил адмирал. — Поля под посевы готовит. А ещё обещал, что через пару месяцев храм Христа Спасителя будет готов. Ждёт всех нас на его освящение.

— Отче, — Павел Андреевич повернул голову в сторону патриарха, — что скажешь?

— Обязательно поеду. Грех отказываться от благого дела. Да и любопытно тоже, — добродушно улыбнулся святой отец. — Говорят, храм красоты небывалой…

— Вот все вместе съездим и поглядим, правда, это или нет, — улыбнулся Черныш в ответ. — Теперь, Борис Васильевич, что касается тебя… Ты почему ко мне обращаешься со своими претензиями?

— А к кому ещё? — удивился Михеев.

— Боря, у тебя тренируется куча народа, причём и мужчины, и женщины, и дети. Неужели ты не можешь никого заинтересовать своими идеями? Найди тех, кому будет интересно шить спортивную обувь или делать велосипеды, поговори со столярами, портнихами, да и просто с ребятишками… Собери сначала творческую группу, желающую производить спортивные товары, и я обещаю, что сразу выделю место для твоих мастерских.

— Только вы ему ещё напомните, Павел Андреевич, что кроме умельцев, которые будут работать руками, нужны администраторы, — вставила свою реплику министр финансов, а заодно и супруга Бориса Васильевича.

— А я, Павел Андреевич, не согласна! — заявила министр лёгкой промышленности.

— С чем вы не согласны, Ольга Яковлевна? — удивился Черныш.

— Вообще-то изготовление тканей, а так же пошив одежды и обуви — это моя епархия! Нужна спортивная обувь? Пожалуйста! Только поставьте мне парочку новых мастерских, а уж умелых мастеров среди своих людей я найду. Или Борис Васильевич решил открыть частную лавочку?

— Нет, не частную, — слегка растерялся Михеев от напора Гладковой.

— А почему ты тогда ко мне не обратился с этими вопросами? Зачем через мою голову прыгаешь? Ты когда моих детей тренируешь, я разве лезу к тебе с советами и говорю что верно, а что нет? Наоборот! Всегда советуюсь с тобой, ибо доверяю, как профессионалу! Поэтому, — и Ольга Яковлевна оборачивается в сторону императора и императрицы, — не нужны Борису Васильевичу никакие мастерские. Он не разбирается в производственных делах. Зато нам по силам построить при каждом предприятии цех, который будет выполнять исключительно заказы нашего главного спортсмена.

— Кто ещё так же думает? — спросил император.

Все женщины тут же подняли верх правую руку. Глядя на них и остальные сделали тоже самое. Правда, мэр, патриарх и Анастасия Михайловна несколько замешкались, так как были не знакомы с процедурой голосования, но быстро всё поняли. Только один адмирал из чувства дружбы и мужской солидарности руку поднимать не стал.

— Руслан Олегович, а ты что, не согласен? — обратился к нему Черныш.

— Я, Павел Андреевич, воздержался.

— Значит, ты помочь Борису Васильевичу не хочешь?

— Чем помочь? — удивился адмирал.

— Вообще-то на твоих верфях работают самые искусные плотники.

— Так я Боре никогда и не отказывал. А пляжный спортгородок делали исключительно мои моряки.

— Это хорошо, что не отказывал. Только ты на одном месте не сидишь. Сегодня здесь, а завтра неизвестно где. И к кому обращаться за помощью? Или предлагаешь все мелкие вопросы тоже решать через меня?

— Ладно, ладно, — Руслан поднял вверх обе руки, как бы сдаваясь, — согласен! Пусть при верфях тоже будет отдельная мастерская, которая станет выполнять заказы Бориса Васильевича.

— Так, Жанна Егоровна, — обратился император к министру по кадрам, — занесите это решение в протокол. А я через три месяца жду доклад о его выполнении. Думаю, срок вполне достаточный. А ты, Борис Васильевич, составь два плана. В первом укажи насущные проблемы, которые требуют каждодневного внимания, а во втором распиши идеи на перспективу.

— Хорошо, — вполне довольный таким решением, успокоился Михеев.

— А что по моему вопросу? — продолжил Черныш.

— Разрешите, Павел Андреевич? — обратился министр энергетики.

— Конечно, Владимир Кузьмич.

— Так вот, как мне доложили, в пятидесяти километрах к востоку от Звёздного обнаружены довольно крупные залежи каменного угля и олова. А в семидесяти километрах на юго-восток большие россыпи железомарганцевых руд. И что самое хорошее в обоих случаях — рядом протекают небольшие речушки. Первая выходит в Акулий залив. Вторая тоже выходит в океан, но километров на двадцать восточнее залива.

— Надо же! Вроде и недалеко… А почему мы раньше не знали про эти места?

— Во-первых: по причине нехватки геологов. Если взять, к примеру, зону радиусом в сто километров… Сколько пройдёт времени, пока ты её досконально изучишь? К тому же природа дикая и места труднопроходимые… А во-вторых: осваивали уже найденные месторождения. Зачем что-то искать, когда и так есть?

— Да, Владимир Кузьмич, здесь вы правы: пока жареный петух в мягкое место не клюнет — не почешешься.

— Поэтому, — продолжил Краснов, — в те районы нужно прокладывать дорогу…

— Дорогу? — удивился император. — Вы же говорили, что реки в океан выходят, даже порадовались этому…

— Да, порадовался! И сейчас скажу почему… Я как раз сегодня хотел вам доложить, что вчера успешно прошла испытание мини ГЭС, которую я строил в районе наших особняков…

— Ура!!! — закричали чуть ли не все министры. — Теперь нормальный свет дома будет!

— Тише, друзья, тише! — не в силах сдержать улыбку, стал всех успокаивать Черныш. — Давайте дослушаем Владимира Кузьмича.

— Спасибо, Павел Андреевич, — благодарно кивнул Краснов и продолжил. — Так вот, станция выдаёт двести киловатт рабочей мощности.

— А это много или мало? — задала вопрос Ольга Яковлевна.

— Ну, — почесал нос Владимир Кузьмич, — грубо говоря, если к имеющимся особнякам присоединится ещё десятка четыре, то вполне хватит. Тем более место там удобное, речка под боком, с водой нет проблем…

— Да, места там действительно живописные, — включился в беседу министр безопасности. — Однако я хочу напомнить всем собравшимся о таком понятии, как государственная тайна. Каждый из нас руководит сотнями, а то и тысячами людей. И их благополучная жизнь зависит от наших поступков. Мы управляем экономикой страны, стараясь, чтобы её граждане ни в чём не нуждались. Так что помните, электричество — это тысячи и тысячи лавров, пополняющие казну государства! Думаю, все прекрасно понимают, сколько денег тратит любая держава на закупку источников тепла и света? Дрова, свечи, горючее масло тоннами ежедневно сжигаются по всему миру… Поэтому ещё раз напомню, каждый из нас подписывал бумагу о неразглашении. И какая последует кара в случае невоздержанности языка, надеюсь, повторять не стоит? Тем более рискуете не только своей жизнью, а так же будущим своих родных и близких.