В львиной шкуре 2 (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 50

— А специалистов ты мне родишь, да? — спросил Черныш, в голосе которого смешался коктейль из грусти и иронии. — Сколько у вас людей задействовано в производстве алюминия?

— Одна бригада, то есть десять человек. Это самые обученные. Больше нету, — развёл руками Краснов.

— Понятно… Значит, завод в Австралии отменяется… Но экспедицию я туда всё равно отправлю, — стал вслух размышлять император. — И разведку проведут, и эвкалипт привезут, а может и ещё чего-нибудь хорошего… Ладно, а чем вы меня порадуете? Татьяна Юрьевна…

— В запасниках, Павел Андреевич, у нас уже накопилось тридцать тонн золота, пятнадцать серебра и четыре платины. Кроме этого, за прошедшие шесть месяцев нынешнего года было выплавлено тридцать семь тонн меди. Попутно с нею цинк и никель… по пять тонн. Увеличилась добыча хрома… Теперь каждый месяц мы выплавляем примерно по шестьдесят килограмм. Дальше… Ванадий, вольфрам, молибден, кобальт — стабильно по пять килограммов в день… И, конечно же, на первом месте идёт выплавка чугуна… Пять тонн ежедневно! — улыбнулась женщина.

— Прекрасно. Что ещё?

— Та-ак, — пошуршала бумагами министр финансов, — за прошедшие полгода олова получили одну тонну, свинца семь тонн…

— Почему так мало? — удивился император.

— Потому что мы сами этими металлами не занимаемся. Их доставляют из других регионов нашей страны… Всё остальное поступает в Звёздный в качестве руды. Привозят её как на телегах, так и на каботажных судах…

— Татьяна Юрьевна, способы доставки мне известны. А речь идёт о свинце и олове. Почему вы раньше не докладывали о таких мизерных поступлениях?

— Мм, — немного растерялась женщина, — Павел Андреевич, я имела в виду ситуацию только по стране. Мы закупаем данные металлы и в других государствах… С января по июнь нашими торговыми судами было доставлено двадцать семь тонн свинца, и пять тонн олова…

Услышав эти цифры, Павел Андреевич вздохнул, посмотрел в окно, за которым уже четвёртые сутки шёл дождь и невольно поморщился. В южном полушарии наступила зима. А всем известный мыс Доброй Надежды, который в ТОЙ истории первоначально именовался мысом Бурь, обзавёлся маяком. Теперь в ночную и ненастную пору он служил морякам надёжной подсказкой. Кроме этого, в трёх направлениях от столицы, а именно на восток, северо-восток и на север, проложили маршруты длиною по семьсот километров. Конечно, дорогами их назвать было трудно. Зато через каждый километр стоял указательный столб, а через каждые десять некое подобие постоялого двора. Самое интересное, что форма построек везде сохранялась одинаковая. Объяснялось это просто… В Звёздном бригада плотников собирала стандартные деревянные срубы, отмечая каждый венец определённой цифрой. После чего их в разобранном виде доставляли до места назначения, где буквально за пару часов восстанавливали обратно. Больше времени занимало возведение кровли и обустройство внутреннего двора (уличная печь, колодец, канава для поилки животных, навес, ограда). Кочующим племенам такие караван-сараи пришлись по вкусу. К тому же, по настоянию Антонины Григорьевны, если двор попадал на местность со скудной растительностью, там высаживали саженцы деревьев, легко переносящих жаркий климат. Обычно по периметру подворья через каждые десять метров рыли ямы в половину человеческого роста и туда засыпали богатую перегноем почву, в которую и помещали молодое деревце. Такой метод обычно давал положительный результат. А в народе министра сельского хозяйства величали не иначе, как Мать Лесов.

Со временем на постоялых дворах как-то сами по себе начали "прописываться хозяева". То это был раненый охотник, нашедший в домике-башне приют, то какой-нибудь изгнанник из племени или даже целая семья… Когда маршал впервые столкнулся с таким "хозяином", то быстро смекнул, что это очень даже кстати и тут же озвучил "домоправителю" его права и обязанности. А чтобы всё не осталось пустыми словами, оформил бумагу. В неё записал данные мужичка, а ему на шею повесил алюминиевую пайзцу, сделанную буквально за пару часов из нескольких монет. На пайзце изображался домик, который обычно рисуют дети, а рядом с ним ФИО нового представителя власти и номер километрового участка. С другой стороны ещё один номер, но уже инвентарный, 001. Теперь было кому следить за порядком. Император данное начинание одобрил.

— Какие ещё металлы мы закупаем в других странах? — отвлёкшись от дум, поинтересовался Черныш.

— Ртуть… и всевозможный полуфабрикат. Например, так называемая крица и "свиное железо" (чугун). Раз в три месяца нам привозят от пятидесяти до семидесяти тонн этого сырца.

— Хорошо… Кстати, Татьяна Юрьевна, а мы разве марганец не производим? Я сегодня ничего о нём от вас не услышал.

— Неужели? — удивилась женщина и порылась в своих бумагах, — Вот… Мы производим примерно один центнер металлического марганца в день. Иногда чуть побольше, иногда поменьше. По этому поводу хочу заметить, что десятичный метод показал себя очень хорошо.

— Десятичный метод? — не понял Черныш.

— Да, Павел Андреевич. По словам Жанны Егоровны, бригада, специализирующаяся на выпуске одного конкретного продукта и состоящая из десяти человек, очень удачная находка. Получается один бригадир, его зам и два отделения рабочих. Во-первых: для них не нужно строить громадные цеха. Небольшие однотипные корпуса, где всё предусмотрено для производственного процесса и отдыха, вполне себя оправдывают. Находясь в тесном общении друг с другом, люди быстрее делятся имеющимся опытом. Во-вторых: проще следить за качеством выпускаемой продукции. И в-третьих: если произойдёт какой-то технологический сбой, легче производить ремонт, а рядом всегда есть цех, занимающийся аналогичным производством.

— Что же, я согласен с Жанной Егоровной. Кстати, как она?

— Уже намного лучше. Но теперь ей придётся, как минимум месяц ходить на костылях.

— Да уж, кто бы мог ожидать от послушной кобылы таких финтов? — вспомнил Павел Андреевич неприятное приключение на конном манеже, где члены правительства ЮАР тренировались в верховой езде. — Всё могло закончиться гораздо хуже… Ладно, не будем о грустном. Чем ещё сегодня порадуете меня?

— От нашего маршала пришло три корабля, — улыбнулась Татьяна Юрьевна. — Один привёз сто тонн угля. Второй пятьдесят тонн древесины из ценных пород дерева. Третий… как бы это не смешно звучало, три ведра необработанных драгоценных камней пяти оттенков: красного, синего, жёлтого, зелёного и фиолетового. Так же этот корабль доставил сорок тонн графита…

— Ага, значит, нашли его люди залежи графита! — воскликнул довольный Краснов.

— Значит, нашли, — так же радостно улыбнулся Черныш.

И только Татьяна Юрьевна смотрела на мужчин несколько недоумённо. Она, как министр финансов (и уж тем более, как женщина), больше обрадовалась куче драгоценных камней. Откуда ей было знать, что масса технологических процессов без графита просто невозможны? Да, что-то доставляют. Да, на изготовление карандашей и чего-то там ещё хватает…

— Павел Андреевич, а камни?..

— Камни? — не сразу понял император, о чём идёт речь. — Ах, камни… Проведите подсчёт, взвешивание, сортировку и описание… После чего всё поместите в хранилище… Кстати, Татьяна Юрьевна, как вы смотрите на то, чтобы 9-ого октября каждый из НАС получил в подарок ювелирное украшение? Мужчины золотые печатки с каким-нибудь из этих камушков, а женщины небольшой комплект, состоящий из одной пары серёжек, кулончика и колечка?

— Я на это смотрю крайне положительно, — лучезарно улыбнулась женщина.

— Ну, и прекрасно! У нас же есть каталоги ювелирных изделий ОТТУДА? Вот пусть каждый выберет экземпляры по своей душе. А после озадачим ювелиров…

— Хорошо! — кивнула министр финансов.

— А что у нас с деньгами? — продолжил император.

— Ситуация выправляется, Павел Андреевич. Народ первое время к копейкам из медно-никелевого сплава отнёсся очень скептически — все привыкли к алюминиевым лаврам. Долго пришлось растолковывать, что это тоже деньги, но просто меньшего достоинства. К тому же теперь появилась возможность хоть и понемногу, но стабильно восполнять запасы алюминия. Кстати, как часто станут привозить в Звёздный алюминиевую руду?