В львиной шкуре 2 (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 19

— Отличаться ведь сильно будут. Сама же постаралась всех дворцовых девушек в сарафаны обрядить, — удивилась Леве.

— Так то фрейлины! А не рабыни или простушки с улицы! Павел Андреевич тоже не в джинсовом костюме гостей принимает, а в шикарной мантии, украшенной кучей драгоценностей.

— А может пошить для них русские придворные платья 19-ого века? Помните, энциклопедию смотрели? Тоже смотрятся шикарно, — выдвинула предложение Жанна Башлыкова.

— Жирно им будет, такие наряды носить! — прозвучал голос возвратившейся Ольги Гладковой. — Да и шлейф там слишком длинный. Вот японский костюм длиною до щиколоток — в самый раз! Павел Андреевич же говорил, чтобы красивый, но удобный. Нечего тут золотой одеждой полы подметать!

— А из какого материала ты их хочешь шить?

— Из шёлка! — категорично заявила министр лёгкой промышленности.

— Хорошо, из шёлка, так из шёлка. Всё-таки фрейлины…

— И ещё, — продолжила Гладкова, — по поводу ателье и парикмахерской… Нужно забрать у Артёма Николаевича обоих булочников, которых он себе захомячил.

— Не вижу связи, — удивилась Елена Петровна, как и все остальные.

— А уютные "Чайные" разве не нужны в таком заведении? Вот представьте, пока одним девушкам мерки снимают, а другим под готовые платья делают маникюр, педикюр и причёски, третьи, в ожидании очереди, могут выпить ароматного кофе или чаем с булочкой полакомиться. А я видела, они очень вкусные булочки умеют делать!

— Где это ты видела?

— А я в крепость ходила, что со стороны пика Дьявола стоит. Там для солдат и офицеров, знаете, какую столовую отгрохали?! Не столовая, а прям целый боулинг клуб! И пиво тебе с рыбкой попить, и булочку вкусную с кофе откушать, и шары покатать… Зато в учебных классах парт не хватает. Сидят на полу со скрещёнными ногами, будто йоги!

— Парт из-за того не хватает, что почти всю сделанную за прошлый месяц фанеру морякам отдали. Тем срочно десять парусных яликов понадобилось. Их каркасы как раз обшивают фанерой… Да ты ведь должна знать! Сама же ткань из стекловолокна им отпускала. Они ею собранные корпуса яликов обклеивают…

— Да-а? — призадумалась Ольга. — А я думала, её для изоляции кровель снова берут… Кстати, мне Илья говорил, что если стекловолокно смешивать с шёлковыми нитями, то из такого полотна костюмы для сварщиков и литейщиков можно шить, они будут прочными и огнеупорными.

— Надо же! — удивилась Елена Петровна. — А сколько ты всего стеклоткани за месяц выпускаешь?

— Мало. Около трёхсот метров двух метровой ширины. Сама знаешь, полгода, как только начали её делать, осваиваемся ещё. Из-за этой ткани Илья с Павлом Андреевичем провели полную реконструкцию стекольного производства, расширив и поделив его на шесть самостоятельных цехов. Один из них Краснов под себя забрал, что-то связанное с электричеством там шаманит.

— Электричеством… — вслух подумала Глафира Валерьевна и добавила, — а кроме электромобилей, можно делать двигатели на водороде. Во время Великой Отечественной Войны в осаждённом Ленинграде из-за дефицита бензина более шестисот автомобилей на водороде работало, а ещё аэростаты…

— Это ты к чему? — удивилась Леве.

— К тому, что водородное топливо тоже экологически чистое и добывается легко. Например, Павел Андреевич производит его из воды путём электролиза.

— Молодец, тётя Глаша! — поддержала Елена Петровна. — Нужно почаще мужчин клевать насчёт этого. Смотришь, и придумают что-нибудь путное. А то переберёмся в свои особняки, а во дворец, на чём добираться? Что-то кареты, пусть даже золотые, меня не прельщают.

— У нас у каждого есть джип, — напомнила Ольга Гладкова.

— А какие там двигатели, помнишь? Дизельные да бензиновые!

— Ну, и ладно! Пока придумают что-то путное, я на нём буду ездить.

— Эх! — махнула рукой Елена Петровна.

— И булочников у Артёма Николаевича тоже заберу!..

Глава 5. Планы и реальность

Великий Московский князь сидел у себя в светёлке и читал доставленное ему из Двинских земель послание. Его брови то грозно хмурились, то удивлённо взмывали вверх, а над беззвучно шепчущами губами начинали шевелиться усы, вовлекая в это действо густую бороду. В послании сообщалось, что к нему направляется посольство из неведомой страны ЮАР, кое граничит по морю-океану с землями Индии. Сопровождает посольство бывший тверской купец Афанасий Никитин, который семь лет назад с его же (Великого князя) послом Василием Папиным уходил в Ширванские земли (Азербайджан). В результате злоключений, причинённых Никитину басурманами, попал тот в Индию, где познакомился с купцами из ЮАР и оказал им помощь немалую. Проведал о сём император ЮАР и возвеличил Никитина боярским званием и одарил земельными наделами. А ещё император был рад услышать, что живут на Руси люди одной с ним веры. Поэтому собрал он посольство сурьёзное и под руководством одного из ближних своих людей, что величается адмиралом, то есть повелителем морей, отправил в Москву…

А посольство тем временем на единственно оставшемся корабле "Земляк" и сохранившихся шлюпках двинулось вверх по Северной Двине, где, добравшись до Великого Устюга, встало. Наместник Великого Московского князя Пётр Фёдорович Челядин под различными предлогами задерживал продвижение каравана дальше.

— Афанасий, ты ли это?!

Никитин, одетый в синий шёлковый бешмет, поверх которого алела суконная черкеска, увешанная на груди газырями, в серые шаровары, заправленные в берцы, в мохнатую чёрную папаху и накинутый на плечи башлык, стоял у причала. Черкеску опоясывал кожаный ремень, с одной стороны которого был приторочен кривой арабский кинжал, а с другой кобура, с выглядывающей из неё рукоятью фитильного пистолета. Мужчина был поглощён созерцанием трёх молодок, что споро полоскали в реке бельё, перекидываясь при этом задорными шуточками. Вздрогнув от неожиданности, Афанасий повернулся, и радостная улыбка озарила его лицо.

— Василий! Какими судьбами?! — воскликнул он счастливо и принялся обнимать обратившегося к нему человека.

— Да вот, привезли ручной инструмент, полотно цветное и кой-какую посуду, — покончив с объятиями, стал отвечать мужчина. — Взамен покупаем тут соль, мягкую рухлядь (пушнину) и рыбий зуб (моржовый клык). А ты-то как здесь? Тебя и не узнать! Боярин, да и только!

— Боярин и есть. Правда, долгая это история. Пошли что ли в корчму? Посидим, выпьем, вспомним былое…

Уже минут через двадцать мужчины сидели за крепким дубовым столом близлежащей корчмы и, в ожидании заказанных блюд, вели неспешный разговор. За соседним столиком расположилась охрана Афанасия в количестве пяти человек. Василий, не переставая слушать своего давнего друга, время от времени бросал на них любопытные взгляды, впрочем, как и другие посетители заведения.

— … вот так я и оказался в Индии, — говорил Никитин. — А ты, значит, благополучно вернулся в Тверь?

— Да. Повезло мне к арабскому торговому каравану пристать. У них толмач по дороге умер, а тут я кстати подвернулся. Кой чего удалось заработать, так что с основными долгами, по приезду в Тверь, рассчитался. Потом ещё сопровождал этот караван пару раз. Вроде дела в гору пошли, да хворь напала. Пока болел, они уже другим толмачом обзавелись. Правда, после этого я их не видел. Ходят слухи — пограбили купцов, а что дальше с ними стало, неизвестно. Теперь вот сюда дорожку протоптал. Оно и спокойней, и внакладе не остаюсь.

— Ну, что же, видно оберегает тебя Господь Бог. А расскажи, Василий, как там моя мать? Как родня? — задал Афанасий, мучавший его вопрос.

— Мать твоя померла четыре года назад. Всё её хозяйство за долги забрали. Остальная родня живёт потихоньку. О тебе не вспоминают. Нету, сгинул… А ты вон боярином стал. Неужто вправду?

— Вправду, — невесело ответил Афанасий и поведал до конца свои приключения.

— Надо же, как тебе свезло! Стало быть, теперь большую торговлю станешь вести?

— Стану, Василий, стану. Так что мне помощники верные понадобятся. Могу я на тебя положиться?