Граф (СИ) - Магазинников Иван Владимирович - Страница 41

— Ты странно выглядишь, братан. Как последний лох! — продолжил Шэдоу.

— Как странствующий торговец, который вернулся из далекого путешествия.

— А я что сказал? Ну, дело твое, я не в теме. И куда ты в таком виде собрался, лох бродячий?

— Странствующий торговец.

— Я так и сказал, в натуре. Так что у вас за дела в этом твоем Флорентелле, братва?

— Торговые. Поэтому я и одет как странствующий торговец.

— Ну-ну… — вор многозначительно подмигнул и начал размахивать руками, вычерчивая руны открытия Тропы Теней.

Наконец, он закончил, и дыра в заборе, у которой они стояли, затянулась зловеще шевелящимися тенями. Пахнуло морозной свежестью, и раздалось что-то отдаленно похожее на протяжный стон, полный муки.

— Готово! Портал вам аж до самого Флорентелля, в натуре!

Шардон сунул в руки вора кошель с оговоренной тысячей монет и смело шагнул в черное ничто. За ним последовал Угрюмый с таким выражением на лице, словно поднимался на эшафот.

От окраины города, куда перенесла их Тропа, до замка герцога Блюберда было чуть больше часа пути. К счастью, дорога оказалась отмечена как безопасная зона, и путники могли не опасаться ни дикого зверья, ни разбойников — учитывая, что герцогство Норгул было локацией 35-го уровня, любая подобная встреча стала бы для Шардона и его телохранителя фатальной.

Лазуритовый замок искрился и переливался в лучах восходящего солнца, ослепляя вольных или невольных зрителей, причем, в самом прямом смысле!

Получен эффект «Ослепление»: -20% к Точности. Длительность: 1 минута.

В сотне шагов от стен замка им путь преградила стража:

— Кто такие, зачем пожаловали?

— Торговец я. Хочу показать его сиятельству кое-какие редкости, привезенные из далеких краев.

— Приглашение есть?

— Нет, но я уверен, что твой господин захочет взглянуть на утерянные картины мифических Пятнотворцев. Они… производят очень сильное впечатление.

Один из стражников полуприкрыл глаза и беззвучно зашевелил губами, наверняка связываясь со своим хозяином. Наконец, он кивнул:

— Господин герцог готов уделить вам несколько минут. Вы можете войти.

Это оказалось намного проще, чем предполагал Шардон. Загадочный и необщительный герцог был готов впустить в свою цитадель каких-то бродячих торговцев с сомнительным товаром!

За воротам их встретил дворецкий:

— Следуйте за мной, господа, герцог вас ожидает. К сожалению, время завтрака прошло, а обеденное еще не настало, но я могу приказать подать вам с кухни воды и сушеных фруктов.

Угрюмый усмехнулся:

— Да уж. На гостях и на пирушках твой хозяин точно не разорится!

Отказавшись от угощения, они проследовали в рабочий кабинет. Как и большинство сложных объектов в игре, Лазуритовый замок имел типовую планировку, разве что отстроен был получше да декорирован побогаче — впрочем, оно и не удивительно при такой разнице в уровне локации и владельца. Когда-нибудь и замок Фурье будет не хуже, а то и получше.

— Эй, смотри, какая куколка! — ткнул Угрюмый своего хозяина локтем в бок, указывая на висевшую на стене картинку.

На ней была изображена девушка.

Очень красивая, насколько об этом мог судить военный ИскИн, не видя параметров персонажа, с которого картина была нарисована.

А еще она…

— В натуре, шевелится! Там что — живая баба засунутая? — как обычно во время сильных стрессов, министр обороны переключился на воровской жаргон.

И действительно, девушка с портрета чуть-чуть повернула голову, глядя на проходивших мимо нее по коридору замка гостей.

— Еще звали Елена. Елена Стефанис Норгульская, моя бывшая жена, — раздался за спинами путников спокойный мужской голос, — И да, эта картина действительно живет своей жизнью. И, прошу заметить, не только она.

Шардон повернулся. Он видел изображения в базе, так что, даже не читая надписи над головой «непися», безошибочно опознал герцога Блюберда собственной персоной.

— Идемте за мной, господа.

Угрюмый с Шардоном послушно проследовали за ним, постоянно оглядываясь по сторонам и присматриваясь к многочисленным предметам искусства, украшавшим замок. Картины, статуи и даже элементы барельефов, что изображали людей — они все словно ожили. Моргали, беззвучно шевелили губами или просто поворачивались им вслед.

— Жуть какая, — вздрогнул министр обороны и зашагал быстрее.

Как и в коридорах, в рабочем кабинете герцога тоже висели картины и стояла пара статуй.

— Тоже ваша бывшая супруга? — опознал в одной из них уже знакомое лицо граф.

— Нет, это ее младшая сестра, Имира. Они были очень похожи… Итак, господа, как я понял, вы тоже являетесь ценителями искусства, и прибыли издалека, чтобы предложить мне купить…

— Нет, — перебил его Шардон.

— В смысле?

— Мы не ценители. И ничего не собираемся вам продавать…

— Разве вы не привезли какие-то уникальные картины?

— Привез. Но не для продажи, а в подарок.

— Ого! Неужели вы проделали весь этот путь, любезнейший граф де Шардонье, лишь для того, чтобы подарить мне пару никчемных картин? Да-да, я прекрасно знаю, кто вы такие и откуда прибыли в мой замок. Вот только ума не приложу, зачем, но очень хотел бы это выяснить. Поможете?

Вот и раскрылся секрет того, почему они так легко получили аудиенцию у герцога-затворника.

— Я хочу попросить вас об услуге.

— И почему это я ничуть не удивлен?

— Наверное, потому что вы предполагали нечто подобное.

— Верно! — герцог рассмеялся, — Надо же, а вы, я смотрю, не любите ходить вокруг да около, граф, и сразу переходите к делу. А как же поговорить о погоде? Расспросить, как себя чувствует моя драгоценная супруга? Восхититься картинами и моим изысканным вкусом, похвалить стряпню повара и навешать мне на уши прочую словесную мишуру, как это обычно делается?

— Не вижу в этом смысла. Мы ведь оба знаем, что это будет обычная лесть и пустословие.

— Великолепно! Здорово! Просто превосходно! Продолжайте в том же духе, господин граф, и вы определенно сделаете мои серые будни чуточку интереснее. Итак?

— Я хочу попросить вас…

— Нет-нет! — замахал руками Блюберд, прерывая гостя, — Давайте хотя бы немного соблюдать правила этикета, и начнем с подарков. Да и мне любопытно, что же вы там привезли. Попробуйте-ка удивить меня еще раз, уважаемый граф!

Шардон молча подошел ко столу и выложил на него первую «картину».

— И что это? Похоже на пятно грязи…

— А вы присмотритесь повнимательнее.

— Оно… шевелится?

— Нет, просто кусается. Называется «Голодная зелень».

— Хм…

— А вот эта картина как раз ползает, если на нее попадают солнечные лучи.

На столе появилось еще одно пятно.

— Забавно… забавно…

Наконец, выложив все свои «козыри», граф отошел в сторону. Герцог достал моноколь и склонился над столом, разглядывая подарки. В одно из пятен он осторожно потыкал пальцем, затем обнюхал его…

— Как вы, говорите, называются эти полотна?

— Это творения коллегии авторов, называющих себя Пятнотворцами.

— Ага. Хм… Забавно. Очень необычный подход, да. Вот только… Это не то, что я готов называть искусством, понимаете?

— Да. Я уже понял, что вы предпочитаете портреты в реалистичной технике исполнения и анатомические статуи в классическом варианте, а не подобный постмодернизм и абстракцию.

— Нет, вовсе нет. Дело не в этом. Понимаете, граф, дело в том, что в этих… творениях… В них нет самого главного, того, без чего они остаются всего лишь необычными пятнами краски, а не превращаются в предметы настоящего Искусства!

— Не понимаю. Таланта мастера? Гармонии?

— Души! Вот что отделяет бездарную мазню от настоящих шедевров! Посмотрите на работы моего придворного художника Пигмальеро — да они же словно наполнены энергией жизни!

И словно в подтверждение его слов, статуя Имиры с едва слышным скрежетом камня о камень улыбнулась и полуприкрыла глаза.