Нянька для Радуги (СИ) - Зинина Татьяна - Страница 13

— Можешь не продолжать, — остановила она Марию. — Мне и так всё ясно, — затем поднялась на ноги, закуталась в большое полотенце и уже собиралась уйти, но всё же решила прояснить ещё один момент. Поэтому развернулась к притихшей брюнетке и добавила: — И ещё, дорогуша, запомни, я тебе не подружка и не ровня. Ты здесь даже не работаешь. Ты здесь простая приживалка. Ещё одна нахлебница. Так что, в твоих интересах вообще не попадаться мне на глаза. А своему драгоценному Максимочке передай, что я так просто не сдамся.

И удалилась, гордо вскинув свою мокрую голову и состроив на грязном лице с размазанной косметикой выражение надменной холодности.

Маша ничего не ответила, искоса смотря ей вслед. Как ни странно её совершенно не зацепили злые слова Мирославы. Так уж получилось, что за свою не очень долгую жизнь Мария выслушала немало гадостей и научилась попросту не обращать на них внимание. Куда больше её цепляли любые оскорбления, сказанные в адрес Макса. Она искренне считала своего брата настоящим идеалом и болезненно воспринимала, когда люди относились к нему плохо.

Вот только… Маша совершенно не злилась на Миру. В отличие от того же Максима, который воспринимал ситуацию буквально, его сестра имела возможность рассмотреть происходящее со стороны. Сейчас ей было даже жаль Мирославу. В какой-то степени она видела в этой взбалмошной грубиянке родственную душу. Ведь, по сути, сейчас её отец поступил с ней почти так же как когда-то и их собственная мать, за тем лишь исключением, что Мире двадцать один, а Максу с Машей тогда не было и недели.

Отогнав эти неприятные мысли, Мария подобрала с пола чашку с недопитым шоколадом и отправилась к гостевому домику. Она ещё обязательно поговорит с Мирой. Если не как подруга, то как психолог. Зря она что ли в аспирантуру поступала? А тут такой шикарный объект для будущей диссертации. Настоящая находка для учёного.

Осталось только как-то уговорить Максима не сильно давить на девочку. Ведь иначе их противостояние рискует перерасти в настоящую войну с полноценными боевыми действиями. А от этого, уж точно, никому легче не станет.

Глава 4. «Война войной, а обед по расписанию» или неудачная попытка переговоров

Глава 4. «Война войной, а обед по расписанию» или неудачная попытка переговоров

Весь остаток дня Мирослава гордо просидела в собственной комнате. От обеда она демонстративно отказалась и даже подумывала в качестве акции протеста объявить голодовку, но к ужину эта мысль уже перестала казаться ей гениальной. Есть хотелось так, будто она месяц сидела на диете, а собственные принципы и обиды начали медленно трещать по швам.

Тем не менее, Мира держалась. Она нашла на дне сумки старую карамельку и тут же отправила её на поддержание собственного организма. Вот только несчастная конфета сделала только хуже, ещё больше раздразнив голодный желудок. А есть оказалось больше нечего.

Ещё около часа девушка напряжённо мерила шагами свою спальню, периодически косясь на окно, за которым росла высокая яблоня. И в итоге, плюнув на всё, распахнула створки и потянулась за ближайшим недозревшим плодом. Усевшись на подоконнике, она жадно вгрызлась в его зелёный бок и тут же скривилась от жуткой кислоты.

— Гадость, — буркнула она себе под нос, всё равно продолжая жевать твёрдый кусочек. Но недозревший фрукт теперь совсем перестал казаться ей хоть чуточку аппетитным, и она уже собиралась швырнуть его в окно, когда заметила выходящего из дома Максима.

Он весело беседовал с кем-то по телефону, и в этот момент вдруг показался смотрящей на него Мирославе, совершенно другим человеком. Она так и зависла в оконном проёме, не отрываясь следя за парнем. А тот, как специально, вдруг остановился и, не прерывая разговора, повернулся к дому. Наверно только сейчас, Мира смогла его как следует рассмотреть. И пусть расстояние между ними было не маленьким, но девушка никогда не жаловалась на зрение. Совсем наоборот.

Теперь она видела его куда лучше, чем в предыдущие разы. Ведь сейчас её глаза не застилала злость, ни алкоголь. Да и сам Макс где-то потерял свою маску холодной сосредоточенности и впервые предстал перед ошарашенной Мирой таким, каким и являлся на самом деле.

Теперь она сама не могла понять, почему назвала его Уродом. Ведь её суровый надсмотрщик действительно был очень даже симпатичным. И пусть ей принципиально не нравились брюнеты, но в этом конкретном определённо что-то было. Мира прошлась любопытным взглядом по его фигуре, отметила её подтянутость, оценила рост, скрипя зубами признала, что даже дешёвые шмотки, которые так бросились ей в глаза в прошлый раз, ему очень даже идут. Да и простая стрижка, без каких-либо дизайнерских изысков, только подчёркивает чёткость и правильность черт его загорелого лица.

К сожалению, со своего места девушка не могла расслышать слов Макса, до неё доносились лишь какие-то непонятны звуки и его заразительных смех. А когда, он вдруг поднял лицо к ясному вечернему небу и улыбнулся, из странно ослабевшей руки ошарашенной Миры выпало яблоко. Сама же девушка просто зависла, поражённая тем, как простая улыбка преобразила и без того симпатичное лицо. Вот только… выроненный ей фрукт умудрился скатиться по пологой крыше и, громко ударившись о железный навес, приземлилось прямо у ног парня.

Макс недоумённо взглянул на надкушенный зелёный снаряд и тут же перевёл взгляд на дерево, за которым виднелось пустое распахнутое окно. Понятно, что Миры там уже не было, вот только парень и без этого быстро догадался, кому может принадлежать эта комната.

— Вот идотка, — шепнул он трубке, которую всё ещё держал у уха.

— Кто? — удивился его собеседник.

— Да подруга твоя ненормальная, — ответил Максим, поднимая огрызок и направляясь к гостевому домику. — Мало того, что весь мозг мне вынесла, теперь ещё и яблоками из окна кидается.

— О, брат, — рассмеялся Лис, — Сочувствую. Но ты крепись. Если её хорошо напоить, она становится мягкой и нежной.

— Давай не будем об этом, — напряжённым голосом попросил Макс. — Для меня уже достаточно того факта, что ты с ней спал. Ещё и четыре года назад. Это ж сколько ей было? Восемнадцать? Или даже семнадцать?

— Не знаю, — отмахнулся его друг. — Я её возрастом не интересовался. Как, в прочем, и именем. Девочка потащила наверх, ну я и пошёл. Парней она, кстати, сама позвала.

— Всё! — Макс просто больше не мог ничего слышать о той грязной истории. Мира и так казалась ему верхом испорченности, а Лис своими рассказами только ещё больше подливал масла в огонь.

— Да как скажешь, — смиренно согласился Дима. — Хотя мне, в общем-то, и нечего здесь добавить. Я сам был не намного трезвее, и почти ничего не помню. Так… обрывками. Но проснулись мы с ней вместе, это факт.

— Лис, заткнись, пожалуйста. И без тебя тошно, — снова попросил его Макс. — Когда шеф говорил, что нужно будет присмотреть за его непутёвой дочуркой, я и не подозревал, что на самом деле приглядывать придётся за таким кошмаром наяву.

— Ой, только не надо заливать. Эта крошка, конечно, не подарок, — он осёкся. — Как, кстати, её зовут?

— Мира, — ответил Макс.

— Интересно… Но не о том речь, — продолжил Лис. — Так вот, она может и не образец праведности, но и ты не лыком шит. Справишься.

— Справлюсь, — согласился Максим. — Да у меня и выбора-то нет. В любом случае, бывало и хуже. Так что не стоит и переживать.

— Вот и я о том же, — в трубке что-то зашуршало, звякнуло, и снова наступила тишина, нарушаемая лишь спокойным голосом Дмитрия. — Ты кстати, что вечером делаешь?

— Сторожем подрабатываю, — усмехнулся Макс. — Буду следить, чтобы одна ненормальная из дома не свалила. Её папаша организовал девочке домашний арест на две недели. А я тут вроде как надсмотрщик.

— Не завидую тебе, брат, — весело заметил Лис. — Ты если хочешь, я могу прийти к тебе на помощь. Это на тот случай, если будет очень скучно.