Колодец Ангелов (СИ) - Медянская Наталия - Страница 24

— Кать, я не собираюсь брать пример с чокнутых фанатов — это раз. Во-вторых, прости, но я не привык являться в храм Искусства в футболке, пусть даже там поют про сегидилью. И, в-третьих, — Калистратов набросил плащ и галантно подставил локоть, — должен же я соответствовать спутнице.

Леденцова ошарашено хлопнула ресницами, хмыкнула и торжественно оперлась на руку Калистратова.

Несмотря на обилие транспорта над «Юпитером», такси, на котором друзья прилетели на концерт, без задержек и проволочек опустилось на посадочную площадку. И возможно, дело было вовсе не в везении, а в профессионализме распорядителей, что в светоотражающих комбинезонах сновали по крыше и ловко регулировали движение. Антон еще на подлете к комплексу прилип к окошку, завороженный открывшейся картиной — на фоне вечернего неба в ореоле сияющих бабочек танцевала огромная голограмма древнеримского божества. Когда такси мягко ткнулось о крышу, разглядеть эффектную картину в вышине уже было затруднительно — обзор то и дело закрывали снующие тени машин да бил по глазам безумный блеск реклам над входом в «Юпитер». Калистратов оторвался от окна и обернулся к подруге.

— Идем?

— Ага. Только… стой, Тошка. Как я выгляжу?

Леденцова взволнованно поправила локон и криво улыбнулась.

— Веду себя, как дура.

— Кать…

Странно, но вид потерявшей всегдашнюю уверенность однокурсницы придал самому Антону сил, и юноша, пожалуй, впервые в жизни почувствовал себя взрослым и мужественным.

— Ты очень красивая девушка. С хорошим вкусом и неглупая. А если кто попробует тебя обидеть, я же рядом. Или для чего тогда нужны друзья?

— Тош, спасибо.

Леденцова порывисто чмокнула Калистратова в щеку, а потом смущенно хихикнула и закинула на плечо ремень кожаной лиловой сумки.

— А я, между прочим, по твоему совету, помидорами запаслась.

— Серьезно? — Антя округлил глаза, а после ухмыльнулся. — Смотри, как бы нас фанатки не разорвали.

— Пусть попробуют, — нехорошо усмехнулась Катька, а потом, двумя пальцами утерев пот со лба, кивнула. — Ну, пошли.

Калистратов толкнул дверь такси, и их накрыло многоголосым гулом и утробным буханьем ударных льющейся со всех сторон музыки.

Глава 10

— неслось отовсюду. Музыка оглушала, рикошетила эхом от высокого потолка и стреляла прямо в затылок, разбегаясь мурашками по спине. Антя страдальчески поморщился.

В холле развлекательного центра яблоку было негде упасть. Огромная очередь, миновав охранников-Посейдонов с нанизанными на вилы билетами, делилась на извилистые рукава и растекалась к гардеробным. Калистратов покрепче стиснул Катькину ладонь и, стараясь не расчихаться от навязчивых запахов парфюмерии и воздушной кукурузы, ринулся наперерез зазевавшейся компании. Леденцова послушно семенила следом, то и дело озираясь на огромный монитор, демонстрировавший очередной шедевр Кристиана Грэя. Популярный певец на экране принимал красивые позы, кокетливо играл бровями и скалил белоснежные крупные зубы, вызывая у Антона навязчивое желание зубы эти пересчитать.

— Ах, — миловидная шатеночка, пристроившаяся в очередь следом, прижала ладони к розовым щечкам, — я, наверное, если его увижу, сразу упаду в обморок.

— Было бы с чего, — процедила ее светленькая подружка и злобно покосилась на Катьку, в тот момент как раз скинувшую плащ, — нужна ты ему больно. Цветы принесла?

— Ванька принесет, только он еще не подъехал. Слушай, а эта твоя Киса не обманет?

— Сказала, познакомит, значит познакомит. Только ты рот больно-то на Крысю не разевай, а то она и тебе волосья повыдергивает. У них с ним всё серьезно.

— Киса? — Катька сунула в руки Тошке плащ и, оглянувшись, смерила девиц монаршим взглядом — благо, высокий рост позволял, — а кто это?

— Не твое дело, — вызверилась блондинка и, выхватив из окошечка номерок, потянула подружку в сторону, — ходят тут всякие… не пойми кто.

Леденцова скривилась, нервно поправила башню прически и, буркнув под нос «разберемся», торжественно возложила длань на руку Калистратова. Они двинулись вверх по мраморным ступеням, изредка переглядываясь и усердно делая независимый вид. У молодежи в длинных футболках с ликом кумира, разноцветных рубашках, коротких платьях и бриджах парочка в вечерних костюмах вызывала недоуменные взгляды.

— Смотри, интервидение, — Антя кивнул на пеструю группу с видеокамерами, расположившуюся неподалеку от дверей в служебные помещения. Вход в святая святых охраняла пара угрюмых здоровяков с цепкими взглядами.

— Твоя звезда собирается устраивать пресс-конференцию?

— Понятия не имею, — буркнула Леденцова, а Антя, медленно продвигаясь ко входу в зал, принялся разглядывать представителей СМИ. Судя по разноцветным бейджикам, на концерт явились корреспонденты не только Нижегородских компаний, но и Питера, Гамбурга и даже, кажется, Уссурийска. Особенно Калистратова заинтересовала невысокая девушка в объемном вязаном берете и круглых старинных очках в роговой оправе. Кажется, корреспондентка страдала дальнозоркостью — серые глазищи ее казались величиной чуть не с яблоки, и Антон сочувственно покачал головой. Не иначе, в Гамбурге совсем плохо с офтальмологией. Девица перехватила взгляд и, засмущавшись, поспешно отвернулась к панорамному окну.

— Не спи, — Катька дернула спутника за руку, и они вошли в огромный зал, подсвеченный под куполом россыпью голограмм-солнышек. Над головами зрителей то и дело мелькали разноцветные бабочки, роняя сияющую пыльцу, а ниши баров, встроенные в стены, светили мистическим алым.

— Нам туда, — Леденцова кивнула в сторону второго яруса. — Лёва расстарался. От лимонадов далековато, но вид отличный. И кресла удобные.

Они миновали танцпол, вскарабкались по высоким ступеням на обрамляющий зал балкон и чинно уселись в первый ряд, кивнув незнакомой девчачьей компании.

— Надеюсь, они не станут визжать? — шепнула спутнику Катерина и тут же болезненно сморщилась, потому что грянули фанфары, солнышки под потолком пригасли, а визжать принялась как минимум половина зала. Соседки, естественно, тоже.

Пелена бордового занавеса дрогнула, растворилась, и глазам алчущей публики открылась сцена. Декорации представляли собой дикую смесь старинного земного городка и космических мотивов — посреди площади с фонтанчиками и уютными домиками с балконами стоял бутафорский челнок. Вокруг челнока старательно извивались полураздетые девицы.

— Сегидилья, — вздохнул Антя. — Началось.

Девицы синхронно вскинули руки и застучали кастаньетами — разноцветные обрывки, очевидно означающие юбки, закружились во всё ускоряющемся темпе. К танцовщицам, раскинув руки, из-под потолка стал медленно опускаться на лонже длинноволосый блондин в серебряном комбинезоне. Визг в зале набрал вовсе уж небывалые мощь и высоту. По авансцене поползли клочья тумана, на заднем плане грохнул и разлетелся салют, а Кристиан Грэй, спланировав вниз, проорал:

— Здравствуй, Нижний! Ути-пути всем!

— О. Мой. Бог, — раздельно проговорила Катька в ухо Калистратову и закрыла лицо ладонью. — Зачем этот придурок осветлился?!

Звезда красиво тряхнула волосами, волной спадающими на худые плечи, и, прижав руки к груди, запела:

— Уа-Уа! — нестройно, но громко взвыл зал, а подтанцовка пала к ногам Кристиана и протянула к нему руки в немой мольбе.

— Кто теперь мне поможет?[2]

— Я-а! — точно резаная, завизжала позади Калистратова юная фанатка. Антя подскочил, а Катька закрыла уши.