Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна - Страница 24

Места оказались у самого панорамного окна, в удобных бархатных креслах, у небольшого столика на четыре персоны. Два кресла напротив занимали усатый господин, и с ним — молоденькая девушка в светло-сером платье. Пан Ионах раскланялся с ними (получив в ответ милую девичью улыбку и смущенный взгляд из-под каштановых ресниц) и, дождавшись, пока его спутницы усядутся, встал за их креслами. Почти на грани слышимости размеренно застучали моторы. Салон вздрогнул, мягко качнулся (барон для надежности схватился за спинки кресел), земля наклонилась вбок, а затем плавно ушла вниз. Пан Иохан не видел лица посланницы Улле, но по тому, как она схватилась обеими руками за поля шляпы, словно ту могло унести ветром, она заключил, что взлет произвел на нее некоторое впечатление. Он склонился к ее уху и самым серьезным образом вполголоса поинтересовался:

— Не испугаетесь, панна Улле?

Посланница издала характерное фырканье и опустила руки.

— Я? испугаюсь? Что это вы себе вообразили? Да я, если желаете знать… впрочем, не важно. Просто я удивилась тому, что эта колымага может, действительно может подняться в воздух. По ее виду ни за что не скажешь…

С последней фразой пан Иохан полностью согласился, однако же вслух выражать этого не стал. Сообщил вместо этого, подпустив в голос немного иронии:

— У этой, как вы выражаетесь, колымаги, целых пять восьмицилиндровых паровых движителей и подъемная сила почти шестьдесят тонн! Кроме того, в баллоны закачан гелий, а не водород, что делает полет совершенно безопасным. А еще…

— Да что вы говорите! — перебила Улле, демонстративно захлопав глазами. — Подумать только, какие сложности: движители, какой-то там гелий… А вот не хотели бы вы полетать по-настоящему, безо всяких там приспособлений? А, барон?

— Что вы имеете в виду?

Она улыбнулась ехидной улыбкой, к которой он уже начал привыкать.

— Когда-нибудь я вам покажу…

— Вы уже столько всего мне наобещали, панна Улле… Боюсь, вам не хватит времени выполнить все обещания, — хмуро усмехнулся он в ответ.

— Почему? Времени у нас с вами как раз достаточно.

Пан Иохан промолчал.

Сбросили балласт, и дирижабль быстро набирал высоту. Внизу уже громоздились серые и голубые полусферы куполов, между ними пеной вскипала зелень парков, кое-где темнела гладь водоемов. Окутанная предрассветной дымкой, словно полупрозрачным газовым покрывалом, столица выглядела романтично и несколько таинственно. Посланница Улле не утерпела и вскочила с кресла, оглянулась на пана Иохана:

— Барон? Вы, кажется, обещали быть моим экскурсоводом?

Бесцеремонно взяла его за локоть и потянула к самому окну. Пан Иохан нерешительно поглядел на королевну. Панна Мариша сидела, как истукан, и лица ее под вуалью было не разобрать. Улле тоже нетерпеливо на нее глянула.

— Итак? Вы к нам присоединитесь?

Королевна поднялась, как деревянная, покачнулась и сразу ухватилась за второй локоть пана Иохана.

— Да, я… простите. Мне вдруг стало нехорошо.

— Вы что, боитесь высоты? — задрала брови бесцеремонная Улле.

— Нет, но я…

— Боитесь, — заключила Улле. — Зачем же вас понесло на дирижабль? Барон, держите ее крепче. Не хватало еще обморока.

Но королевна Мариша уже вполне овладела собой и даже отпустила руку пана Иохана.

— В обморок я не упаду, — заявила она довольно твердо. — Все хорошо. Это была просто небольшая слабость.

— Быть может, вам лучше присесть… — с сомнением проговорил пан Иохан.

— Нет. Не хотелось бы упустить такую редкую возможность полюбоваться городом с высоты.

По правде сказать, пан Иохан предпочел бы, чтобы королевна осталась на месте. Тогда он мог бы спросить у посланницы Улле, кто дал разрешение на эту прогулку… если вообще это разрешение у кого-то спрашивали. А в случае, если это был самовольный побег, кому-то придется отвечать за самовольство… и отвечать как бы не головой. Пану Иохану очень не хотелось навлекать на себя императорский гнев.

Но в присутствии королевны Мариши он все равно не мог заговорить об интересующем его предмете.

— Смотрите, солнце восходит… — посланница Улле буквально прилипла к окну, упершись ладонями в стекло и едва не расплющив от него нос.

Показавшееся из-за горизонта солнце заметила не она одна. По салону пронеслись вздохи и радостные восклицания, кто-то даже зааплодировал. Пан Иохан досадливо обернулся. Конечно, восход солнца — зрелище безусловно красивое и заслуживающее внимания, но к чему столь преувеличенное выражение эмоций? Но хотя бы его спутницы вели себя сдержанно.

Стоя вплотную к окну, Улле глядела вниз с живейшим интересом. Пан Иохан пододвинулся и встал рядом, чтобы удобнее было показывать достопримечательности. Императорский дворец с монументальным столпом перед ним, Музей Искусств, Галерея, грандиозное здание Оперы, Академия, площадь Фонтанов и тут же — лобное место, летние резиденции знати, окруженные парками, храмовый квартал…

— Вы так хорошо знаете город, — повернулась к нему Улле. — Можно подумать, вы здесь родились.

— В самом деле, — заметила королевна Мариша, — вашей памяти, барон, можно позавидовать.

Она помолчала и добавила:

— И свободе передвижений тоже. Наверное, вы много повидали…

— Больше, чем хотелось бы, — отозвался пан Иохан.

— О чем вы? Ах, верно, вы говорите о войне. Ведь вам приходилось воевать. Так ли?

— Да.

Посланница Улле отлипла от стекла — не отнимая, впрочем, ладоней, — и повернулась к барону, широко и по-детски жадно распахнув глаза.

— На что похожа война у вашего народа, барон? Расскажите, прошу вас.

— На что может быть похожа война? — пожал плечами пан Иохан. — Много крови, боли, сотни мертвецов… По правде, мне не хочется об этом говорить.

— Я знаю мужчин, которые всегда рады поговорить о своих подвигах, — тихо заметила королевна Мариша, и на этот раз барон не понял, что означает ее странный тон. Он снова пожал плечами.

— Вероятно, все дело в том, что я не совершил никакого подвига, о котором стоило бы рассказывать…

Посланница Улле прыснула и оборотилась к стеклу.

— Глядите, что это там такое? Вон там, над водой, поднимаются башни. Видите? Это чей-то дворец?

Пан Иохан взглянул на башни, потом — коротко — на невозмутимую королевну Маришу, и только после этого ответил:

— Это Лазуритовая крепость. Самая знаменитая тюрьма Империи. Странно, что вам про нее еще ничего не рассказали.

— Тюрьма? Вы шутите?

— Если бы.

— Однако же вы, люди, очень странные существа, — Улле покачала головой и вернулась к созерцанию крепости.

Дюрвишта с ее пригородами полукольцом охватывала огромное озеро, дальний берег которого едва-едва можно было различить. В его серо-синих водах взблескивало солнце, уже поднявшееся над горизонтом. Посредине озера, с небольшого островка, поднимались в небо пять белоснежных тонких башенок, увенчанных шатровыми крышами цвета яркой лазури. Видно их было еще из города; правда, они терялись среди плотной городской застройки. Стены крепости белизной могли соперничать с кусками колотого сахара, в солнечный день их блеск слепил глаза. Сказочная красота этого чуда архитектурной мысли удваивалась, отражаясь в темных озерных водах.

Дирижабль начал разворачиваться в сторону озера.

— Мы пройдем прямо над крепостью, — пояснил пан Иохан.

— Зачем было устраивать тюрьму именно здесь? — пробормотала посланница Улле. — Других мест разве не нашлось?

— По правде, прадед нынешнего императора строил Лазуритовую крепость как летнюю резиденцию, так что по сути крепостью она никогда и не была, разве что по виду. Но деду императора показалось, что в помещениях слишком сыро. И он отправил туда в заключение надоевшую жену. А где один узник, там и второй, и, чего уж, третий… Так и пошло.

— Очаровательная история…

— Насколько известно, никто еще отсюда не сбежал, — добавил пан Иохан. — Даже если какому-нибудь бедолаге посчастливилось бы выбраться из камеры — в озере полно ядовитых змей. Эффективнее и надежнее любых ловушек…