Жюльетта. Том I - де Сад Маркиз Донасье?н Альфонс Франсуа - Страница 6

Ах, Жюльетта, если бы только ты, так же как и я, могла обрести счастье в злодействе – а я не скрываю, что наслаждаюсь подобной жизнью, – если бы, повторяю, ты нашла в преступлении ту же радость, что нахожу я! Тогда со временем оно станет твоей привычкой, и, в конце концов, ты настолько сольешься с ним, что не сможешь прожить и дня без этого пьянящего напитка. Тогда все придуманные людьми условности покажутся тебе смешными, и твое мягкое, но тем не менее грешное, сердце привыкнет к тому, что порочна человеческая добродетель и добродетельно то, что люди называют злодейством. Сделай так, и перед тобой откроются новые перспективы, новый волшебный мир; всепожирающий пожар разгорится в твоем теле, и забурлит тот заряженный электричеством сок, в котором находится жизненная сила. Тебе повезло, что ты можешь жить в светском обществе, чего лишила меня моя злосчастная судьба, каждый день у тебя будут все новые и новые возможности, и их реализация каждодневно будет наполнять тебя неземным чувственным восторгом, похожим на безумие. Все люди, все окружающие будут взирать на тебя как твои рабы, закованные в цепи и предназначенные для того, чтобы насытить твою извращенную душу. Не будет никаких обязанностей, никаких пут и препятствий, сковывающих тебя, все они исчезнут в мгновение ока, растворятся в океане твоих желаний. И никакой голос больше не будет с укором взывать со дна твоей души, надеясь сломить тебя и украсть твою радость. Никогда предрассудки не будут мешать твоему счастью, разум сметет все границы, и, гордо подняв голову, ты пойдешь по дороге, густо усыпанной цветами, и будешь шагать до тех пор, пока, наконец, не достигнешь вершин разврата. Вот тогда ты увидишь, как глупо было все то, что в прошлом диктовали тебе от имен» Природы; ты будешь насмехаться над тем, что глупцы называют ее законами, ты будешь попирать их ногами, с наслаждением стирать их в порошок, и вот тогда– то ты свысока посмотришь на эту Природу, униженно и льстиво улыбающуюся тебе, перепуганную до полусмерти страхом насилия; ты увидишь, как эта низкая девка поджаривается на огне твоих желаний, как она будет на брюхе ползать перед тобой, умоляя заковать ее в цепи, будет простирать к тебе руки, желая стать твоей наложницей; сделавшись твоей рабой, а не твоей госпожой, она вкрадчиво будет наставлять тебя, как еще сильнее истязать ее, как будто самоуничижение – единственное ее наслаждение, и только научив тебя, как довести ее мучения до высших пределов, она сможет навязать тебе свою волю. Не мешай ей. Как только ты достигнешь этого, не сопротивляйся своим порывам; как только ты узнаешь, как господствовать над Природой, ненасытной в своих требованиях к тебе, она поведет тебя дальше, от ступени к ступени, от одного извращения к другому, и все они будут лишь шагами к запредельным высотам, но вершины ты так и не достигнешь – ты будешь неуклонно подниматься к ней, и твоей верной помощницей на этом пути будет сама Природа. Как шлюха из Сибариса,[10] которая из кожи лезет, «чтобы возбудить того, кто ее купит, она охотно подскажет тебе сотню способов осквернить и покорить ее, и все это для того, чтобы сильнее затянуть тебя в свои сети, чтобы окончательно сделать тебя своей собственностью. Но повторяю: один лишь намек на сопротивление с твоей стороны, только один нерешительный жест – и все пропало, ты потеряешь все, чего достигла до сих пор своей порочностью. Наслаждайся, иначе ты не получишь ничего и ничего не узнаешь; если будешь робкой и нерешительной с ней, Природа ускользнет от тебя навсегда. А пуще всего берегись религии – ничто так не искушает нас, как вредоносные религиозные выдумки. Религию можно сравнить с Гидрой, чьи срубленные головы тут же отрастают снова; она непрестанно оболванивает того, кто недостаточно решительно нарушает ее принципы. Всегда существует опасность, что иные нелепые идеи насчет фантастического Бога, которыми оболванивали наши детские мозги, возвратятся к нам, чтобы мешать нашему повзрослевшему воображению, когда оно будет свободно парить на седьмом небе. Ах, Жюльетта! Забудь, выбрось из головы само понятие этого бесполезного и смешного Бога! Его существование – это туман, который можно рассеять при малейшем усилии ума, и ты никогда не будешь знать покоя, пока эта отвратительная химера держит в своих лапах твою душу, нечаянно попавшую в ее сети. Не переставай обращаться к великим мыслям Спинозы или Ванини, автора „Системы Природы“. Мы будем изучать их, будем анализировать их вместе – я обещаю тебе дать авторитетные работы на эту тему; мы вместе будем наслаждаться этими авторами и проникнемся их духом и их мудростью. Как только тебя вновь посетят сомнения, обратись ко мне, и я направлю тебя на путь истинный. Когда твой разум достаточно закалится и станет непреклонным, ты будешь следовать за. мной в своих делах и по моему примеру никогда больше не произнесешь имя этого мерзкого Божества – разве что с отвращением и проклятьями. Признание этого, в высшей степени жуткого призрака является пороком, непростительным для человека. Я могу простить любые капризы, самые нелепые и глупые поступки, я готова сочувствовать и потакать всем человеческим слабостям, но никак не могу равнодушно видеть, как человек возвеличивает это чудовище, и никогда не прощу человеку, который добровольно заковал себя в тяжелые цепи религии, который безвольно бредет, опустив глаза вниз и вытянув шею, чтобы сунуть ее в поганый ошейник, изготовленный одной лишь Собственной глупостью. Что стало бы со мной, Жюльетта, если бы меня не привело в ужас отвратительное учение, основанное на признании Бога; простое упоминание о нем приводит меня в ярость; когда я слышу его имя, мне кажется, что вокруг меня начинают трепетать тени всех тех страдальцев, которых смел с лица земли этот ужасный предрассудок. И эти страдающие тени отчаянно взывают ко мне, умоляют меня употребить все дарованные мне силы и возможности на то, чтобы искоренить в душе моих собратьев по разуму химерическую идею, которая принесла столько несчастий.

Мадам Дельбека остановилась и обеспокоенно поинтересовалась, насколько далеко я сама зашла в этом заблуждении.

– Я еще не приняла первого причастия, – отвечала я.

– Тем лучше! – И она заключила меня в свои объятия. – Тем лучше, мой ангел, я охраню тебя от этого идиотского ритуала. И если тебя об этом спросят на исповеди, говори, что ты еще не готова. Мать– монахиня, отвечающая за новеньких, – моя подруга, и ее положение зависит от моей благосклонности. Я скажу ей, и тебя оставят в покое. Что же касается мессы, тебе придется там появляться вопреки нашему желанию. Кстати, ты заметила эту маленькую библиотечку? – вдруг спросила она, показывая на пару дюжин томов в красных сафьяновых переплетах. – Я пришлю их тебе, и ты сможешь почитать эти мудрые книги во время той скучнейшей церемонии. Они в какой-то мере облегчат тебе эту пренеприятнейшую обязанность.

– О, моя наставница! – вскричала я растроганно. – Как я вам обязана! Мое сердце и мой разум уже устремляются к источнику, который вы мне обещаете… Знайте же, что, хотя ваши речи были для меня новостью и новостью приятной и неожиданной, я в очень раннем возрасте почувствовала отвращение к религии и с великой неохотой исполняла ее обряды. Вы не можете себе представить, как я рада услышать, что вы собираетесь расширить мой кругозор! Увы, до сих пор я не слышала философских рассуждений насчет этого идолопоклонства, а свой скромный запас религиозной нечестивости скопила только благодаря подсказкам Природы.

– Тогда следуй ее советам, милая, потому что они никогда тебя не обманут.

– Меня очень убедили ваши речи, – продолжала я. – В них столько здравых мыслей… Осмелюсь заметить, что редко можно встретить подобную мудрость в вашем возрасте. Трудно поверить, что человеческое сознание способно достичь высот, каких достигли вы, если только человек не обладает самыми необыкновенными талантами. Поэтому простите мой вопрос: как вам удалось совершить столько зла и сделать себя до такой степени жестокой?