На поле Фарли - Боуэн Риз - Страница 9

Миссис Мортлок ахнула от возмущения.

– Руби, где ты набралась таких слов? – воскликнул мистер Сомс. – Подобные выражения совершенно недопустимы среди слуг в таком доме, как наш.

– Услышала от Элси, – ответила Руби. – Она рассказывала Дженни, о чем читала в журналах про кино. Там всегда только о сексе в Голливуде и пишут. В общем, Элси заявила, что у солдат один секс на уме, они, мол, вечно зовут ее в паб, когда она начищает дверной молоток.

– Надеюсь, она поставила их на место! – заметила миссис Мортлок. – Поговорите с ней, мистер Сомс. Нельзя распускаться по той лишь причине, что идет война.

– Разумеется, я поговорю с ней. Вот что случается, когда в доме ни экономки, ни старшей прислуги, которые бы присматривали за всеми. Молодежь совсем от рук отбилась.

– А они не говорили, что это за труп? – спросила миссис Мортлок.

– Голову даю на отсечение, они залучили к себе невинную деревенскую девушку, совершили над ней непотребство, а бедняжка возьми да помри от ужаса, – гнула свое Руби.

– Хватит, Руби, – отрезал мистер Сомс. – Я не желаю больше слушать подобные разговоры.

– К счастью, Руби так занята мытьем посуды и чисткой картошки, что ей некогда встречаться с солдатами, – заметила миссис Мортлок, выразительно посмотрев на судомойку. – А если она не пошевелится, мы опоздаем с ланчем. Даже думать не хочу, что скажет его светлость, когда снова увидит на столе овощной пирог, но делать нечего, мы уже израсходовали мясные карточки за май.

– По мне, так нечестно, что господам нельзя кушать мясо с ихней фермы, коли уж она есть. Скотина-то своя, чего ж не пользоваться, – заметила Руби.

– С их фермы, Руби. Разве можно быть такой неграмотной, – вздохнул мистер Сомс.

– Я не то чтобы жалуюсь, – продолжала миссис Мортлок. – Разумеется, нам живется куда лучше, чем большинству, и вполне справедливо, чтобы те, кто производит продовольствие, делились с городскими жителями. Но очень уж трудно придумывать вкусные блюда, когда на человека отпускают всего четверть фунта мяса в неделю!

– А еще нечестно, что я тут торчу за мойкой, а могла бы на заводе грести деньги лопатой, – пробормотала Руби как бы про себя.

– Да кому ты на заводе такая нужна? – возмутилась миссис Мортлок. – Туда берут ловких и сообразительных, а ты криворучка. Тебя выгонят в первый же день. Нет уж, моя милая. Лучше бы благодарила небеса, что ее сиятельство согласилась нанять тебя в дом, не то копать бы тебе картошку под холодным дождем в Женской земледельческой армии.

– Ну и пусть, зато хоть поговорить было бы с кем, – надулась Руби. – Все лакеи на войну поуходили, никакой радости. Остались только Элси, Дженни, горничная ее сиятельства да няня.

– Нам ведь тоже приходится нелегко, Руби, – заметил мистер Сомс. – В моих летах и при моем положении не очень-то приятно прислуживать за столом и выполнять обязанности лакеев. Но я не ворчу и не жалуюсь, ибо знаю, как рассчитывают на меня господа. Запомни, самое важное – не подвести его сиятельство с семейством. Мы стараемся, чтобы им казалось, будто все в доме осталось как прежде. Понятно?

– Да, мистер Сомс, – послушно ответила Руби.

– Может быть, приготовить для леди Фиби горячего какао с бренди, мистер Сомс? – спросила миссис Мортлок. – Говорят, бренди отлично помогает от испуга.

– Ах, миссис Мортлок, насколько я знаю молодежь, леди Фиби, скорее всего, не испугалась, а пришла в восторг от того, что нашла труп. И сейчас наверняка с аппетитом завтракает. – Мистер Сомс улыбнулся и направился к двери.

Не успела Фиби открыть дверь своей спальни, как из соседней комнаты выглянула заспанная сестра.

– Это ты с воплями носилась по дому ни свет ни заря? Всех перебудила! – проговорила плаксивым голосом леди Диана Саттон. На ней была голубая шелковая пижама, коротко остриженные белокурые волосы растрепались.

– Заря еще когда была! – отмахнулась Фиби. – Я уже съездила покататься, и ты в жизни не догадаешься, что я нашла!

– Ну не томи. Я прямо-таки сгораю от любопытства, – протянула Диана, вышла в коридор и оперлась о дверной косяк, стараясь казаться элегантной и умудренной опытом. – Неужели грибы? Или, может быть, лису?

– Я нашла труп! – выпалила Фиби.

– Труп? В смысле, человека? Мертвого?

– Я же говорю, труп. Мертвее некуда. Он свалился из самолета.

– А ты-то откуда знаешь?

– На нем были обрывки нераскрывшегося парашюта.

– Обалдеть! – Дайдо уже и забыла, что хотела выглядеть взрослой и опытной. – А ты сказала Па?

– Ага. Он отправился поговорить с военными.

– Погоди-ка минутку, – попросила леди Диана, – я что-нибудь накину, и ты мне покажешь этот труп, пока его не убрали с поля.

– Думаю, что Па это вряд ли понравится, – нахмурилась Фиби. – Тем более при солдатах.

– Ой, не будь такой трусишкой, Фибс, – возмутилась Диана. – Здесь такая скукотища, хоть какое-то развлечение. Не знаю, как ты, а я просто умираю от тоски. Все это так несправедливо. Я должна была выйти в свет и танцевать весь сезон напролет. Может, я бы даже обручилась с симпатичным французским графом, как Марго. Вместо этого торчу среди унылых солдат и дряхлых фермеров, а Па не отпускает меня даже в Лондон. И пойти в Женскую земледельческую армию помогать тоже не позволил, мол, у парней на фермах одно на уме. Неужели он не понимает, что мне как раз это и нужно?

– А что тебе нужно? – спросила Фиби. – Парень?

– Секс мне нужен, деточка. Ты пока не понимаешь таких вещей, но однажды поймешь. – Она окинула сестру презрительным взглядом. – Ненавижу эту дурацкую войну! Не хочешь показывать – ну и не надо, я все равно увижу этот труп.

Она развернулась и с такой силой захлопнула за собой дверь, что вздрогнули картины на стене.

Глава четвертая

Поле в Фарли

Май 1941 г.

– Ну что? – Лорд Вестерхэм поднял глаза на стоявшего рядом офицера. – Ваш или нет?

Ему не доставляло никакого удовольствия терпеть в своем доме Королевский Западно-Кентский полк, но к командиру, полковнику Притчарду, он относился без раздражения. Притчард был джентльменом, из хорошей семьи, и с самого начала приложил все усилия, чтобы присутствие солдат как можно меньше досаждало графскому семейству.

Судя по зеленоватому оттенку лица, полковника мутило, однако он продолжал вглядываться в труп. Невысокий и тщедушный, бережно ухаживавший за своими усиками, Притчард вовсе не походил на военного. В гражданском костюме его можно было бы принять за праздного джентльмена или, например, банкира. Шагнув подальше от забрызганной кровью травы, он наконец сказал:

– Наши ребята с самолетов точно не прыгают. Мы же пехота, и только.

– Но разве это не ваша форма?

– Трудно разобрать. Впрочем, похоже на то, – нахмурился полковник. – Но так или иначе, получи военнослужащий моего полка разрешение прыгнуть с парашютом, мне бы об этом доложили. Также меня бы проинформировали, если бы кого-то недосчитались по непонятной причине.

– Допустим. И что теперь? – спросил лорд Вестерхэм. – Нельзя оставлять его на поле, он мне всех оленей перепугает. Кому-то придется его убрать. Может быть, вызовем полицейских, пусть отвезут его в ближайший морг?

– Сомневаюсь, что это было бы правильно. Как-никак парень одет в военную форму, значит, и заниматься им положено армии. Кто-то же должен его знать. Да и те, кто послал его так неудачно прыгнуть с парашютом, тоже отыщутся. Кстати, понятия не имею, зачем ему потребовалось выпрыгивать именно здесь.

– Может быть, ветром отнесло.

– Прошлая ночь выдалась на редкость безветренная, вот в чем штука, – задумчиво заметил полковник Притчард. – Да и по виду парашюта ясно, что долго он в воздухе не пробыл. Вот что, давайте поглядим на его армейские жетоны. Так мы хотя бы узнаем, из какой части бедняга и как его звали.

При мысли о том, что ему предстояло сделать, полковника передернуло от отвращения. Мужчины наклонились перевернуть труп. На ощупь он оказался точно мешок с разнообразным хламом – похоже, каждая косточка в теле покойника была раздроблена. Тут уж даже лорд Вестерхэм содрогнулся. Спереди труп выглядел как кровавое месиво, черты лица было невозможно различить. Отвернувшись, полковник расстегнул верхнюю пуговицу на кителе неизвестного и достал измазанные кровью жетоны. Было бы нелегко догадаться, что когда-то один был красным, а другой – зеленым; шнурок, на котором они висели, стал липким и шершавым от засохшей крови. Мухи уже заприметили труп и с громким жужжанием слетались на него целыми тучами. Полковник Притчард вынул из кармана нож и разрезал шнурок с жетонами.