Красавица и чудовище (СИ) - Кассета Ирина - Страница 21

— От края до края

Небо в огне сгорает

И в нем исчезают

Все надежды и мечты.

Но ты засыпаешь,

И ангел к тебе слетает.

Смахнет твои слезы,

И во сне смеешься ты.

Припев

Засыпай, на руках у меня засыпай.

Засыпай под пенье дождя.

Далеко, там, где неба кончается край,

Ты найдешь — потерянный рай.

Во сне хитрый демон

Может пройти сквозь стены.

Дыхание спящих

Он умеет похищать.

Боятся не надо,

Душа моя будет рядом.

Твои сновидения

До рассвета охранять.

Припев

Засыпай, на руках у меня засыпай.

Засыпай под пенье дождя.

Далеко, там, где неба кончается край,

Ты найдешь — потерянный рай.

Подставлю ладони,

Их болью своей наполни.

Наполни печалью,

Страхом гулкой пустоты.

И ты не узнаешь,

Как небо в огне сгорает,

И жизнь разбивает

Все надежды и мечты.

Припев

Засыпай, на руках у меня засыпай.

Засыпай под пенье дождя.

Далеко, там, где неба кончается край,

Ты найдешь — потерянный рай.

Во время моей песни Маска сидел неподвижно. Быть может он думал о своем или надеялся что я, наконец замолчу.

— И как я должен это понимать? — устало спросил он, подняв голову и повернувшись, посмотрел на меня.

— Не знаю, кто бы мне объяснить, — ответила я, убирая руки с его плеч.

— София, — он провел своей рукой по голове и вздохнул. — Ты слишком наивна.

— Ну и пусть. Ярослав, расскажи, будет легче, — сказала я смотря в черные провалы глаз.

— Рассказать? — удивленно спросил он. — О чем?

— О том, что съедает тебя изнутри.

— С чего ты взял? — начал, было, он.

— Веселый человек не может исполнять такие песни.

— Да ты психолог, — зло спросил он.

— Нет, я просто хочу помочь.

— Кто сказал, что я нуждаюсь в помощи? — зло поинтересовался он.

— Каждый из нас в ней нуждается, — просто ответила я. Главное, что он не уходил, не старался убежать.

— София ты лезешь не в свое дело, — практически прорычал он.

— Знаешь, а я все это время жду свою маму. Я не знаю где она, что с ней. Отец утверждает, что она убежала, бросив меня. А я… Честно говоря, трусливо не хочу знать правду. Мне ее всегда не хватало, и я придумала образ самой доброй, самой нежной матери и все свои секреты и страхи рассказываю ей. Все мы слабы, Ярослав.

— Соня, я не могу… Не могу, прости, — искренно ответил он. А после мы еще долго сидели и молчали. И я поняла, что окончательно пропала…

***

Несколько дней я избегала его. Пряталась в покоях, почти не выходила, на все его вопросы отвечала, что плохо себя чувствую.

Это время я потратила на то что разобраться в себе, и в итоге так и не разобравшись, плюнула на это дело. Пусть пока все идет своим чередом.

Сегодняшний день я решила провести в библиотеки. Там тихо, спокойно и можно спрятаться. Мне нравиться просто ходить по рядам, просто смотреть на книги, листать, рассматривать иллюстрации.

— Вот мы и встретились вновь, — раздалось сзади, и я замерла, а сердце лишь отзывалось быстрым биением. — Ты прячешься от меня, София? — насмешливо спросил Ярослав.

— Нет, с чего ты взял? — как-то нервно спросила я, стараясь найти пути к отступлению.

— Тогда, пошли танцевать, — спокойно произнес он.

— Что? — ошарашено, переспросила я.

— Я назначил нам урок танца, пошли, — он взял меня за руку и повел. Остановите планету, я выйду.

До зала мы дошли, он дошел, я добралась, встали на середину зала, откуда-то полилась музыка.

Раз-два-три, раз-два-три…

Танцевать было тяжело. Никогда раньше не замечала, какой мускулистый Ярослав. Он был совсем рядом, его грудь касалась моей, и это этого становилось жарко и потели ладошки.

Я вырвала руки и отошла.

— Я… Давай не сегодня? — сказала и, развернувшись, ушла.

Не играй со мной, прошу.

***

Он сидел за столом и рассматривал фотографию.

"Все идет по плану, все идет по плану" — говорил он себе. Но слова не утешали, а наоборот заставляли ощущать себя еще хуже. Он чувствовал себя предателем.

"Все идет по плану?"

***

Несколько дней Ярослав прятался от меня. Он избегал наших встреч, отменил танцы. А я чувствовала себя как волк из знаменитого "Ну, погоди".

Контракт уже подходит к концу, а я даже понятия не имею, что будет дальше, с нами. Если "мы" есть.

Я спустилась в сад. Боже, похоже, наши отношения зашли в тупик.

За эти практически полгода мы пережили так много. И взлеты, и падения. Он помог стать мне сильнее. Сколько раз мы сорились, а после мирились, смеялись и плакали. Сколько раз я хотела убежать, я сейчас мне хочется только возвращаться.

Неожиданно я увидела впереди спину Ярослава. Я хотела уйти, но услышала:

— София, останься, — он подошел, взял мои руки в свои. — Мне надо кое-что сказать.

— Мне тоже, — растерянно сказала я.

— Говори первой, — сказал он и я решилась.

— Ярослав, ты для меня стал очень дорог и я… я не хочу оставлять тебя одного, — столько переживаний и все, я сказала. Он замер. Сердце начало биться в страхе. Неужели я одна все придумала, он откажет…

— Я тоже… не готов с тобой расстаться, — тихо сказал он, и я вздохнула с облегчением. Значит, есть шанс.

***

Она смотрела на него глазами полными счастья.

"Получилось" — отметил он про себя.

***

Пульс старательно долбил у меня в голове. Кровь казалось, взбесилась от переизбытка адреналина и ударяла в голову, из-за чего, в глазах поминутно темнело, и на доли секунды я терялась в пространстве, двигаясь лишь по инерции. Ноги толи подкашивались, то ли немели, голые ступни то и дело резались об корни деревьев, торчащих из-под земли. Камни как будто рассыпанные злым шутником, для того чтобы посмотреть как будет мучиться подопытный, резали оголенные стопы, впиваясь в раны.

Ветер усиливался с каждым биением испуганного сердца. Деревья, которыми так умело дирижировал дух воздуха стонали после каждого нового дуновения, оо, что это были за стоны, умирающих в пытках надежд, разрывающего сердца предательства, стон безответной любви… Он не был слышен, он чувствовался, каждой клеточкой, всей душой ощущать ту муку сотни душ… От этой какофонии звуков хотелось, нет, не заплакать, разреветься, заорать, хоть как-то выплеснуть ту скорбь и печаль, которая разъедала меня изнутри.

"Успеть, только бы успеть, бежать, как можно быстрее, только бы успеть", — билось на краю затуманенного отчаянием сознания.

Корявые ветви иссохших, потемневших деревьев цеплялись за ткань роскошного алого платья, чья пышная юбка кровавыми лоскутами оставалась не деревьях, как жуткое напоминание того ужаса творящегося вокруг. Корни старых повалившихся деревьев мешались, создавая преграду на пути к спасению, но собственно, куда я бежала, я не знала, лишь бы подальше, лишь бы быстрее. Силы отказывали с каждой секундой все чаще, а сзади, подгоняя меня, раздавался треск, он бежал, бежал за мной.

Единственным источником света, в этом царстве Аида была луна, покровительница моего преследователя. Она как будто специально освещала меня, оставляя при этом моего преследователя в тени. Несколько раз я оборачивалась ведомая страхом, но видела лишь тьму… Луна светила сквозь паутину веток, она шептала, ее голос разносил ветер: "Тебе не убежааааать".

Я вижу свет, из последних сил я делаю рывок и вот, я в безопасности, на освещенной солнцем поляне. Она излучала свет и покой, добралась, успела. Я рухнула на колени. Смогла, я сбежала…

Сзади послышался звук ломающихся ветвей, я подскочила, но не обернулась. Боясь посмотреть в его глаза, стыд опалил щеки. Просто, так сложно было сделать шаг навстречу. Переборов себя я поворачиваюсь, закрыв глаза и слышу:

— Прости… и просыпаюсь.