Неразгаданные тайны - Веснина Елена - Страница 72

— Как по-твоему, можно узнать, откуда пришло это письмо?… — поинтересовался Юрий Владимирович.

— Электронный адрес, с которого прислали письмо, нам ни о чем не скажет.

— Как, неужели нельзя узнать имя, фамилию?

— Папа, это не абонентский ящик. Документов здесь никто не спрашивает. Человек себе может сделать одноразовый ящик за одну минуту, выбрав фиктивные имя и фамилию.

Знаешь, как карточка в мобильном телефоне. Выбросил — и никто тебя не найдет.

— Анонимка, значит, — погрустнел Юрий Владимирович. — Вот вам и штука: технологии новые, а методы старые. Ведь человека запросто могут очернить, оболгать, сообщить о нем лживые сведения.

— А я, например, в этом не сомневаюсь.

— Скажи еще, что ты не удивилась.

— Ну…

— Ты необъективна. Ты на Артема зла, потому что у тебя есть причина — ревность. Ведь так?

— Нет! Он мне безразличен. Но просто я вспоминаю, что он был сама загадочность, всегда и во всем. Меня мама время от времени доставала: кто он, где, откуда? А он на все вопросы только отшучивался или с темы съезжал. Всегда меня держал на расстоянии. Только и слышала: «Ди, дорогая, маленькие девочки не должны вмешиваться в скучные дела взрослых»… Козел.

— Диана!

— Ой, вспомнила…

— Ну, говори скорее.

— Он однажды при мне вообще говорил с одним парнем о стволах?

— Этого не хватало. Ты уверена? Может, ты ослышалась или это что-то, ну, из деталей машин или мотоциклов, ну, сленг их, специфический, байкерский, как на зоне… Что я говорю?! — сам испугался своему сравнению Юрий Владимирович.

— Вот именно.

— Так. Нужно ехать в Радужный.

Васька спал в своей сторожке на рынке, когда к нему зашел Борюсик.

— Кто живой, стройся! «Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало. Что оно горячим светом по листам затрепетало». Ха-а-арош спать, сурок! День на дворе.

Васька еле продрал глаза и, не совсем соображая, пробормотал:

— Гражданин начальник, это не я… как пить дать, не я… — Наконец он начал приходить в сознание. — А? Что? Это ты? А я тогда где?

— Гражданин начальник, докладываю: подследственный Медведев по вашему приказанию прибыл, — смеясь отрапортовал Борюсик.

— Во черт! Ты чего, сбрендил? — окончательно прийдя в себя, спросил Васька.

— Короткая у тебя память оказалась, Василий. Ну-ка, быстренько встали, взбодрились, умылись, побрились, оделись в чистое, если имеется, и шагом марш!

— Слышь, не грузи… и не ори… — скривился Васька.

— Это я так, чтоб дошло быстрее. Я тебе должен обед в ресторане, и тебе от него не отвертеться — даже если мне придется тебя на руках нести.

— Гонишь? — вытаращил глаза тот.

— Век воли не видать! Я тебе и свой пиджачок захватил на всякий пожарный.

Через некоторое время Васька, приодетый в пиджачок Борюсика, который был ему по колена, и Борюсик вошли в ресторан. Пара была довольно примечательная и странная, поэтому они не выдержали фейс-контроль у официанта.

— Извините, у нас спецобслуживание, — остановил он странную парочку.

— Понятно, — сказал Борюсик и, достав визитку, протянул ее официанту царственным жестом, со словами:

— Мил человек, если тебя, не дай бог, замучит ломота в суставах — приходи, не бойся, вмиг вылечим. Куда бы нам с коллегой присесть? — Борюсик повернулся к Ваське. — Профессор, вы предпочитаете место у окна с видом или в уютном кабинете под пальмой?

Официант отступил, указав на свободный столик.

— Вот, зарезервированный столик специально для особых случаев.

— Вы правы, наш случай — экстраординарный, — подтвердил Борюсик.

— Что ты ему сказал? — полюбопытствовал Васька. — Я уж думал, выпрут.

— Не о том думаешь. Ты лучше прикинь, что будешь заказывать.

Официант подал шикарное меню, больше похожее по размерам на толстый семейный альбом. Борюсик подвинул его Ваське.

— Давай займись.

— А на фиг такая толстая? Тут что — все рецепты записаны? — Васька начал листать меню.

— Толстая, чтобы нули от цен поместились, — пошутил Борюсик. — На цены не смотри, кондратий хватит, и даже я тебя не откачаю. Не стесняйся. Бери все, что хочешь.

Васька с тихим ужасом глядел в меню: складывал, вычитал, умножал… Наконец принял решение:

— Мне бы колбасы — варенки грамм двести, только без сала — не люблю сало в колбасе, и батон. И запить, а то пересохло.

Борюсик рассмеялся, раскрыл меню, щелчком подозвал официанта и сказал ему, отчеркивая пальцем в меню:

— Отсюда и досюда — два раза.

Довольно быстро на столе появились различные блюда и выпивка. Васька с аппетитом уплетал яства, Борюсик, не отстававший от него, поднял бокал:

— Ну что? За исполнение желаний!

Они выпили. Васька поморщился:

— Не, у нас на рынке вино круче забирает.

— Извини, брат, не знал. Хотел, как лучше.

— Да ниче, в следующий раз приходи ко мне. Я места знаю. Приличные, — заверил Васька.

— Я хочу тебя кое о чем попросить, Василий. Как друга, — нагнулся к нему Борюсик.

— Падлой буду, если не сделаю. Проси.

— Моя подруга сидит под следствием по этому же делу…

— Красивая?

— Она красивая, но она мне только друг, понимаешь?

— Не баба, — уточнил Васька.

— Точно.

— Понял. А говорят — интеллигенты. Все, блин, по ментовкам парятся, кого не копни. За что ее повязали? Ну, не мое дело. Передачку спроворить надо?

— Сложнее. Я подвел следователя к версии, что перед эфиром колол одного пациента и случайно захватил с собой на телевидение ампулу, из-за которой все и произошло с Маргаритой…

— Для меня это слишком сложно, — прервал его на полуслове Васька. — Давай лучше выпьем за настоящую дружбу.

Они снова выпили.

— Но у меня нет этого пациента, понимаешь? — продолжал Борюсик.

— Понимаю, как не понять. Фуфел ментам подсунул. Что ты от меня-то хочешь?

— Я заведу на тебя карточку в моей клинике, напишу, что колол этот препарат тебе. А ты подтвердишь следователю этот факт. И все.

— Ловко. Токо я не понял — ты же себя подставляешь.

— Мне важно ее вытащить.

— Уважаю. Но ничем не подсоблю по этому делу. У меня есть одна страшная тайна. Не моя. Потому раскрыть я ее не могу даже тебе.

Анна Вадимовна вела прием в процедурном кабинете в поликлинике Радужного.

— Следующий, — позвала она.

Зашел Юрий Владимирович. Анна Вадимовна не поверила своим глазам.

— Добрый день, — поздоровался он.

— Вы на укол? — спросила Анна Вадимовна почему-то, хотя совсем не собиралась этого говорить.

— Я? Не уверен, — замялся Юрий Владимирович.

— Ой, простите. Я не ожидала вас увидеть.

— Я сам не ожидал.

— Наверное, вы по делу?

— Да. В смысле — нет. В смысле — не совсем, — как-то растерялся Юрий Владимирович. — Извините, Анечка, я взволнован и несколько утратил способность внятно излагать свои мысли. Но я сейчас соберусь. Да, меня привело сюда серьезное дело. И я очень рад, что оно подвернулось и позволило мне еще раз увидеть вас.

Анна Вадимовна смущенно заулыбалась, тем самым подбадривая Юрия Владимировича.

— Я все поняла. Я тоже рада вас видеть. Но, к сожалению, поговорить о вашем деле сейчас не получится. Я — на работе. Там люди ждут.

— Да, я видел, тут очередь. А я вошел без очереди, сказал, что по личному делу. Я подожду, с вашего позволения. Когда мне зайти за вами?

После ресторана Борюсик направился на квартиру Юрия Владимировича. Ему открыла Диана.

— Здрасьте, — поприветствовала она Борюсика.

— Меня выпустили, — сообщил он.

— Я рада, — улыбнулась она в ответ.

— Спасибо, я тоже рад. Где Юрий Владимирович? Мне срочно нужно его видеть.

— Он уехал. В Радужный. Должен к вечеру возвратиться. Может, зайдете?

— Нет, спасибо, не зайду. Какие новости о Доминике? Я ничего не знаю.

— У нее завелся адвокат.

— Замечательно, теперь мы справимся. Как его фамилия и где его можно найти?

— Вы его знаете. Это Артем Боев.