Неразгаданные тайны - Веснина Елена - Страница 60

— Чем же я могу помочь? — развел руками Борюсик. — Я действительно не знаю и не могу понять, что произошло на самом деле.

— А может, шприц был какой-то особенный, приметный?

— Обыкновенный, из аптеки.

— Скажу откровенно, мне нужен преступник. Проверил я и вашего Могилевича, — сообщил НикНик. — Он — в полном шоколаде. От клиентов отбоя нет. На телевидение ему еще до вас предлагали идти, он отказался. Нет у него ни одного мотива, чтобы вам… шприцы в колеса вставлять.

Тем более что он там один врач был и подозрение могло сразу на него упасть. Не идиот же он.

— Могилевич? Могилевич — далеко не идиот. Таких умниц, как он, поискать, да не найти. Не мне чета. — Помолчав, Борюсик добавил: — Как это я не подумал, что вы захотите с этим Сидоровым лично поговорить? — И с досадой хлопнул себя по лбу.

— Что же мне с вами делать? Остается под подозрением только Никитина.

НикНику становился все более симпатичен этот смешной, мягкий, но в то же время и самоотверженный доктор.

Диана и Сергей продолжали разговор за столиком в ресторане.

— Что мы все о Доминике и о ее проблемах? Я не хочу больше говорить о своей бывшей жене, — словно от назойливой мухи, отмахнулся от этой темы Сергей.

— Вот как? Ты получил развод?

— Еще нет. Но это — дело техники и времени. Мне нужно еще закончить кое-какие дела. Кроме прочего, мое решение будет напрямую зависеть от твоего.

— Я и твои семейные проблемы? Не вижу связи.

— Слушай внимательно. — Сергей взял ее за руку и посмотрел в глаза. — Я хочу с тобой серьезно поговорить.

Диана рассмеялась:

— Я уже слышать не могу эту фразу. Меня папа ею достает, а теперь ты! У вас это что, возрастное?

Сергей налил вина в бокал и залпом выпил.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — извинилась Диана, — просто мне надоело, что все меня воспитывают и «серьезно» со мной разговаривают.

— Я — не папа, — внес поправку Сергей.

— Не лезь в бутылку. И в прямом смысле этого слова тоже. И не цепляйся к словам. Не будешь же ты уверять, что мы — ровесники?

— Выходи за меня замуж, — просто предложил Сергей.

Ритка, с пакетом в руках, спустилась из своей квартиры к консьержке.

— Теть Люб, я к вам в гости, — объявила Ритка.

— Заходи, чего там. Мне одной скучно, — с радостью пригласила консьержка.

— И мне грустно. На душе кошки скребут. — Ритка вздохнула.

— Отчего грусть-тоска? Стала б я грустить в твоем возрасте! А помню, я была — ух! Как ни наработаешься днем, а вечером — на танцы. А ты киснешь.

Ритка достала из пакета бутылку и поставила на стол.

— У меня закусочка найдется, — обрадовалась консьержка. — Садись. В ногах правды нет.

Ритка грустно смотрела, как тетя Люба суетилась, сооружая нехитрую закуску.

— А вы здесь живете, в этом доме? — полюбопытствовала Ритка.

— Куда мне? Здесь квартиры дорогие, элитные. Только таким птицам высокого полета, как ты, и жить.

— Ладно вам, — нахмурилась Ритка.

Консьержка поняла, что Ритку что-то мучает.

— Чего загрустила? В любви неудачи или как? Поделись, легче станет, — тронула она девушку за плечо.

— И в любви, и или как. Со всех сторон. Что-то я не то делаю. Чует мое сердце — неправильно я поступаю. — Ритка говорила глухо, уставившись в пол, словно надеясь там прочесть ответ, как же ей поступить.

— А ты поступай правильно, — посоветовала консьержка. — Как сердце велит.

— Не могу.

— Почему?

— Боюсь.

На следующее утро Косарева остановила джип «САМВЕЛ» неподалеку от офиса «СуперНики». Она прошла к зданию, присела на скамейке, откуда ей был хорошо виден вход, и стала внимательно следить за спешащими на работу сотрудниками. Однако Ритки среди них не было.

Не было потому, что Ритка в это время подходила к Анжелиной палатке на рынке. Анжела раскладывала товар. Зям крутился под ногами.

— Анж, я к тебе за помощью, — сказала Ритка вместо приветствия.

— Ой, — вздрогнула Анжела, — ты всегда так неожиданно появляешься. Пугаешь Зямчика. А он у нас скоро заграничным мужем станет.

— Новое письмо?

— Ха, письмо! Француз едет к нам лично свататься. У меня вчера девчонки из собачьего клуба были, сообщили, что он в командировку сюда намылился. А заодно и со мной познакомится.

— Ты-то ему зачем? Не ты же будешь на его Жозефине жениться?

— Грубая ты и нечуткая женщина, Маргарита. Я ему через собачниц свою фотку ткнула. Помнишь, где я в блузке с вырезом до пупа и в блестках?

— А, ну если в той блузке, тогда — конечно. И я бы прилетела.

— Ты чего пришла-то? — оборвала собачью тему Анжела, почувствовав, что Ритке не до того.

— Послушай меня внимательно, Анж. Есть дело. И только ты можешь меня выручить.

— На сколько дело? Если меньше миллиона, я не подписываюсь, — пошутила Анжела, — бери Ваську, он за пару пузырей портвейна способен на многое.

— Мне не до смеха.

— Ладно, уговорила. Кого нужно убить?

— Нужно съездить в Радужный. Я дам адрес и объясню, как найти. Мне нужно узнать об одном человеке. Только это опасно. Он не должен тебя видеть, вернее, понять, что ты его ищешь.

— М-да, иди туда — не знамо куда, принеси то — незнамо что. Кто он?

— Об этом — потом. Вот фамилия, адрес, телефона не знаю. Может якшаться с нищими на базаре.

— Если я начну расспрашивать, меня же сразу попалят, ты же знаешь, Радужный — большая деревня.

— Я все продумала, — успокоила Ритка. — Представим, что ты дом хочешь купить. Ты идешь по указанному адресу, но по дороге заходишь еще в пару домов, для прикрытия. Спрашиваешь, не продается ли?

— И вот он выходит. А я ему — я тебе привет от Ритки притаранила…

— Если он выйдет, расспроси о доме, то да се, — не обращая внимания на шутки подруги, продолжала Ритка. — Мне важно знать, есть он там или нет.

— Я тебя спросить хотела… что с твоим кавалером? — полюбопытствовала Анжела.

— Сидит он, — кратко ответила Ритка, явно не желая вдаваться в подробности.

— Симпатичный такой доктор и — сидит. Совести у них нет, преступника от врача отличить не могут. Ты-то к нему ходишь, передачи носишь?

— Нет. И не пойду. Он меня хотел убить.

— Не может быть!

— Все может быть в этой жизни, дорогая Анжела, — горько и нравоучительно проговорила Ритка. — Я им всем поперек горла встала.

— И ты решила отомстить? — понимающе кивнула подруга.

Ритка помолчала и ответила не сразу:

— Сначала решила, а теперь сомневаюсь. Вот ты съездишь, разведаешь, я тогда и решу, доводить дело до конца или можно спрыгнуть. Выручай, подруга.

— И не думай. Мочи их всех оптом и в розницу, раз они такие! Слушай, а кто в лавке останется? — спохватилась Анжела.

— Я Ваську попрошу, — нашла выход Ритка. — Он мне не откажет.

Наутро после разговора с Борюсиком НикНик позвонил Амалии:

— Здравствуйте, Амалия Станиславовна. Николай Николаевич. А-а-а, узнали… прошу устроить мне встречу с вашими сотрудниками для составления фоторобота.

— Нет проблем, называйте фамилии и время, — с готовностью ответила Амалия.

Через некоторое время Ольга, Людмила и Нина Ивановна под руководством НикНика в его кабинете составляли фоторобот женщины под вуалью.

— Будьте внимательны, напрягитесь, — говорил НикНик. — Давайте сначала вспомним ее образ в общем. А потом перейдем к деталям. Опишите ее.

— Интересная женщина. С хорошей фигуркой, — заметила Ольга.

— Высокая?

— Достаточно высокая, — вставила Людмила.

— Какого цвета волосы?

— Брюнетка, — уверенно сказала Ольга.

— Блондинка, — не согласилась Людмила.

— Шатенка, — выразила свое мнение Нина Ивановна.

— А точнее? Может, рыжая? — нетерпеливо спросил НикНик.

Барышни задумались.

На экране менялись прически. Подбор остановился на темных волосах.

— По-моему, это не важно, — пожала плечами Людмила. — Сегодня белая, завтра рыжая. А вот платье на ней интересное было.