Погружение (СИ) - Брагинская Ксения - Страница 73

— Тебе не кажется, что уже поздно об этом жалеть? — Бен отодвинулся от него, разве что у виска пальцем не покрутил.

— Да, поздно… Я не знал. Это было важно… для меня.

— Послушай, Арми, ты всегда так делал и будешь делать и дальше. С самой первой твоей книги ты выплёскиваешь всего себя в текст. Там смешаны и твои страхи, и твои желания, и сомнения. Но твои книги — это не ты сам, просто отражение тебя. Достаточно искажённое, надо заметить. Она уже приняла все твои реальные жуткие стороны, которых ты так боишься. Теперь, покажи ей лучшее, что в тебе есть, — он подвинулся ближе к Хаксу и положил ему руку на плечо. — Ты в неё влюбился, я же вижу. Ты ради неё поменялся, она тебя на это сподвигла. И ты больше не можешь её потерять. Так что если боишься, если есть между вами недосказанность, то далеко вы не уйдёте, а опять сбежите друг от друга.

— Ты имеешь в виду, что мне надо с ней поговорить? — Хакс с сомнением поднял бровь и Бен кивнул. — Эй, это не сработает… Наверняка это сильно её задело…

— Не узнаешь, пока не спросишь. У людей есть язык, чтобы разговаривать, и им надо пользоваться.

— Откуда ты такой умный?

Бен рассмеялся и откинулся на спинку стула, взявшись за стакан с водой, но не отпил и просто вертел его в руке.

— Ты знаешь же, что мы были в ссоре с родителями? — Хакс кивнул. — Они много работали. Всегда много работали, любили своё дело больше всего в жизни. И часто ругались. Дома была ужасная атмосфера, мне всё время казалось, что я живу в радиоактивной зоне. Меня бесило это жутко, вспышки гнева начались ещё… Короче, я сбежал. Прошло время, я изменился, они поменялись, и я правда их люблю. Мама позвонила мне сама. Мы говорили о простых вещах, она спрашивала, хорошо ли я ем, не устаю ли на работе. Мне так не хватало этих вопросов раньше, когда мы жили вместе… Постепенно мы стали затрагивать другие темы и дошли до нашей ссоры. И знаешь? Мы просто друг друга не поняли. Не суть важно, в чём конкретно было дело, но они не хотели говорить со мной, потому что думали, что всё обо мне знают. И я с ними — по той же причине. Мы даже не надеялись, что можем понять наши поступки и мотивацию. А поговорили — и поняли. По крайней мере, смогли это принять.

Бен поднял руку и отпил из стакана, всё так же не глядя на Хакса.

— Тебе сложнее, у тебя никогда не было семьи и нормального общения. Мне твои книги понравились, потому что я видел в них себя в юности. Но эта девушка… Она тебя принимает. И ты её принимаешь. Вот, что важно. Вы можете иногда ругаться, это нормально. Но я хочу, чтобы ты понял: в любом случае вам надо говорить, обсуждать это. Не ждать почти три месяца и пока за вас всё решат ваши друзья. Ясно тебе, рыжий остолоп?

Хакс моргал, не веря, что за время этого монолога на глазах у сурового Бена Соло мелькнули слёзы. Он поражённо кивнул и его редактор ухмыльнулся.

— Тебе что, пинка придать для ускорения? — хмыкнул он и Хакс вскочил из-за стола, разворачиваясь на пятках и чуть не снося стул, на котором сидел. — Рей пусть ко мне возвращается, мы тут и без вас замечательно проведём время!

Он шёл к туалетам на автопилоте, всё прокручивая и прокручивая в голове слова Соло-младшего. Говорить — это просто. Говорить — это сложно. Роуз вот тоже ему сказала, что если бы он не решил всё за неё там, на море, могло бы сложиться по-другому. Вот только он Армитаж Хакс, человек, у которого со словами нет проблем только тогда, когда он пишет книгу. В остальное время из его рта вылетает… ну, такое.

Попробовать ради Роуз? Он… попробует.

Ждать их пришлось не долго. Он потусовался рядом с туалетами, не зная как собраться с мыслями, но тут открылась дверь женского, и Роуз вылетела оттуда чуть ли не в слезах, крепко прижимая к груди его книгу. Она затормозила и они уставились друг на друга, пока Рей обходила их боком.

— Я, это, к Бену пойду…

— Ага, он тебя ждёт… — ответил ей Хакс, всё ещё глядя на Роуз. Она крепче обвила руками книгу, медленно моргая.

— Эм… Мы тоже вернёмся? — хрипло спросила она, но Хакс покачал головой.

— Нам нужно ещё раз поговорить. Да? — Роуз помолчала, а потом кивнула. — Бен нас отпустил, идём.

Он протянул ей руку и она приняла её. Они покинули ресторан в молчании, вышли на оживлённую улицу и Хакс повёл её в сторону небольшого сквера. Они присели на лавочку, мимо то и дело шагали собачники со своими питомцам да пробегали любители спорта. Первой заговорила Роуз.

— Я… Я засомневалась.

— В чём? — Хакс медленно повернул к ней голову, внимательно разглядывая. Её рука всё ещё была в его, но она смотрела перед собой, зажав его книгу на своих коленях и проводя по обложке пальцами.

— Во всем… этом. В нас. В тебе. В себе. Знаешь, мне тоже тяжело общаться…

— Ты упоминала об этом раньше, но я не придал этому большого значения, — Роуз слабо улыбнулась и посмотрела на их руки.

— Но я попробую. Мой мир всегда был рациональным и имел чёткий вектор. Если что-то шло не так, меня это пугало. Так что когда мы с тобой встретились и начало вылезать вот это всё, я была напугана. Но мне так понравилось. Сильные эмоции, которые переворачивают всё внутри тебя. Сейчас же у меня такое чувство, будто я тащу на себе какое-то бремя и почему-то не могу его сбросить.

— Тебе страшно.

— Да, конечно. Я боюсь прыгать в омут с головой. Сжигать мосты. Менять что-то. И при этом не могу отказаться от этих новых для меня эмоций. Ну, как-то так.

Она замолчала и Хакс накрыл второй рукой её руку. Роуз повернула к нему голову и он смутился от прямоты её взгляда, уткнулся ей в плечо, и она хихикнула. Но говорить, не глядя ей в глаза, было легче.

— Я понимаю твоё сравнение с бременем. Для меня это всегда было наследие моего отца, то, что он сделал со мной. Мне казалось, что я неправильный и никому такой не нужен. И всегда пытался подстроиться под другого. Ты первая, кто не стал требовать от меня изменений. Точнее, ты пожелала мне измениться, но ради себя, а не для кого-то.

Роуз подняла руку с книги и погладила его по голове. Хакс двинулся за этим движением, крепче прижимаясь к её руке и закрывая глаза.

— Мне тоже страшно. Почти всегда и во всём, что я делаю. Но единственное место, где я не испытываю это ужасное чувство, это рядом с тобой, — он открыл глаза и посмотрел на неё. Роуз была красивой. Всегда. Плакала она или смеялась, стонала под ним или шутила, там на море или сейчас в этом сквере. Та красота, на которую ты хочешь смотреть всегда и оберегать её. — Я хочу извиниться, если тебя задела эта книга. Но мне надо писать, мне это помогает и я вряд ли смогу когда-нибудь сменить профессию. Поэтому Бен сказал мне, что нам надо говорить.

— Я тоже самое тебе сказала, между прочим, — Роуз беззлобно усмехнулась и потрепала его по волосам. — Почему ты слушаешь грёбанного Бена Соло, твоего ненавистного редактора?

— Ну, он вроде как мой лучший друг, — Хакс снова смутился.

— Не напрягайся так. У меня дурацкое чувство юмора и я источаю сарказм.

— Мне это нравится, — она наконец-то улыбнулась по-настоящему.

— Хорошо. Значит, я сомневаюсь во всём, а ты всего боишься. Хороша из нас пара! — теперь заулыбался и Хакс. — Мы примем какое-нибудь решение?

И тут он понял, что Роуз всегда оставляла за ним последнее слово. Когда они познакомились, когда начинали свой роман. Это он не давал ей права решать что-то. Даже сейчас, разбитая и не знающая, что делать, она спрашивала его, давала ему возможность.

— Примем. Но вместе. Думаю, нам надо составить списки и пройтись по всем пунктам, — Роуз удивилась.

— И ты больше не будешь от меня сбегать, если что-то пойдёт не так?

— Больше не буду.

Она улыбнулась, отложила книгу в сторону и крепко обняла его.

— Вот теперь мы точно начали встречаться, — засмеялась Роуз и Хакс тоже улыбнулся, целуя её в висок.

— Значит, ты тогда спрашивал про меня? — Арми непонимающе повернул к ней голову, и Роуз потрясла перед ним книгой. Они вернулись в его квартиру, решив провести вместе уикенд. Она как никогда была рада, что завтра у неё заслуженный выходной.