Хорошая (ЛП) - Уолден С. - Страница 50

— Я чёртов придурок, — начал он. — То есть, вчера вёл себя как придурок. И задолжал всем вам извинение за то, как вел себя с Кейденс, — он посмотрел на меня, и я замерла, — и особенно задолжал извинение тебе, Кейденс. Мне нравится думать, что я довольно-таки хороший, справедливый учитель, а вчера я не был ни тем, ни другим. Повёл себя с тобой несправедливо, злоупотребил своей властью, как учителя, чтобы унизить тебя, и был жесток.Все, казалось, задержали дыхание.

— Я никогда не поступлю так снова, — продолжил он, не отрывая от меня своего взгляда, а потом снова обратился ко всему классу, — и с вами себя так никогда не поведу. Не хочу, чтобы вы боялись моего урока. Я хочу, чтобы вы чувствовали, что можете подойти ко мне и попросить помощи.

А потом все разом выдохнули всё то, что сдерживали. Ученики расслабились, напряжение испарилось.

— Пожалуйста, прости меня, Кейденс, — попросил мистер Коннели, снова посмотрев на меня.

Я кивнула, хотя мне всё ещё было больно. Но я осталась впечатлена тем, что взрослому мужчине, учителю, хватило мужества признать свою вину перед целой группой учеников и попросить прощения. Может, показать свою уязвимость перед семнадцати-восемнадцати летними подростками, и было ужасной ошибкой, но что-то подсказывало мне, что они лишь сильнее будут уважать его.

***

Я стояла в дверном проеме, не могла и не хотела заходить внутрь. Он же со стыдом смотрел на меня.

— Прости меня, — произнес он мягко.

Тогда я зашла и закрыла дверь.

— Кейденс, мне жаль, что я так повёл себя с тобой. Это было отвратительно. Просто отвратительно.

— Прости меня, — сказала я.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Во время телефонного разговора я вела себя, как манипулятор. Сказала всё это, чтобы разозлить тебя, все те слова о том, что ты больше не сможешь прикоснуться ко мне, о том, что нам не стоит быть вместе. Я ничего из этого не имела в виду. Хотела только причинить тебе боль.

Он смотрел на меня в замешательстве.

— Я не осознавала, насколько обидела тебя, — продолжила я, — по крайней мере, до вчерашнего урока.

Он скривился.

— Пожалуйста, не пытайся оправдать моё поведение, Кейденс. Оно было тошнотворным.

— Я и не оправдываю, — ответила я. — Но понимаю, из-за чего это произошло. Я была той еще сукой.

— Не называй себя так, — произнес Марк, а потом замолчал на какое-то время. — Я…я признаю, ты сводила меня с ума всё воскресенье. И чем дольше я не говорил с тобой, тем злее становился. Но мне стоило вести себя более зрело.

— Мне стоило вести себя более зрело.

— Кейденс, — возмутился Марк, — пожалуйста, перестань винить себя, ладно? Я был козлом, и мне жаль. Не жду, что ты простишь меня в ближайшее время, но надеюсь, что в будущем…

— Я прощаю тебя, — прервала его я.

Марк улыбнулся, но счастливым он не выглядел. Скорее грустным и разбитым.

— Не стоило мне идти на свидание с Тиффани.

— Я понимаю, почему ты пошёл, — ответила я. — И ты прав. Не можем мы выносить свои отношения на показ. Твоя мама захотела бы узнать, с кем ты встречаешься, — я опустила голову. — Хотела бы я, чтобы не было так сложно.

Марк подошёл ко мне и обхватил руками. Он приподнял меня над полом, укачивая, как ребёнка, и повёл меня к дивану. Он осторожно сел, прижимая меня к груди, и поцеловал в макушку.

— Не всегда будет так сложно, — ответил он, — тебе исполнится восемнадцать, ты окончишь школу. Я прекращу преподавать в Крествью. Перед нами откроется целый мир.

Я улыбнулась.

— Восемнадцать мне исполнится в следующую пятницу.

— Знаю.

— Ты помнишь?

— Кейденс, думаешь, я идиот? Конечно же, я знаю, когда у тебя день рождения, — сказал Марк.

Я куснула его за шею.

— Хочу рассказать тебе секрет.

— Лучше бы тебе сделать это, — ответил он.

Я приложила ладонь к его уху и прошептала, — ты понравился мне с первого же дня в школе. Вот почему я так странно вела себя рядом с тобой, — я отстранилась и ухмыльнулась ему.

Он приблизился и прижал ладонь к моему уху.

— Знаю.

Я ударила его по руке.

— Марк!

Он усмехнулся.

— Знаю, потому что чувствовал то же самое.

— Так почему ты ждал так долго, чтобы сказать мне?

— Не так уж и просто сделать это, Кейденс. В смысле, то, что мы делаем…опасно. Я думал, моё притяжение к тебе со временем исчезнет, поэтому ничего и не говорил. Я практически желал этого, ведь знал, как будет сложно.

— А зачем же ты делал для меня все эти милые вещи, если пытался отвлечься от меня?

Марк усмехнулся.

— Потому что отвлечься от тебя невозможно. Я ничего не мог поделать. Каждый день после школы готовился начать всё сначала, игнорировать то, какая ты милая, стараться не поддаваться твои чарам. Но на следующий день ты входила в класс, и вся моя решимость таяла. Я чувствовал себя бессильным, но это не раздражало. Мне нравилось это ощущение. Мне до сих пор оно нравится.

Улыбнувшись, я села к нему на колени.

— Рада, что твоя решимость растаяла.

— Я тоже. Потому что не могу представить свою жизнь без тебя, — он взял мои руки и держал их ладонями вверх. — Помнишь, когда я вытирал твои руки?

— Да.

Он прильнул и поцеловал мои распахнутые ладони.

— Именно тогда я по-настоящему осознал, что пути назад нет.

Он попытался снова поцеловать мои руки, но я прижала их с двух сторон к его лицу и заставила поцеловать вместо этого мои губы.

— Никогда больше я не унижу тебя, Кейденс, — прошептал он у моих губ. — Клянусь.

— Я тебе верю.

И с каждым поцелуем боль исчезала, пока моё сердце вновь не исцелилось.

Глава 19

С широко открытыми глазами

— Я люблю тебя.

Тарелки упали на пол с громким треском. Одна разбилась, и я поморщилась, а потом наклонилась, чтобы собрать осколки.

— Мне так жаль, — сказала я, сидя на корточках и сгребая кусочки, пока его слова снова и снова проигрывались в моей голове.

— Кейденс, всё в порядке, — произнес Марк, — я могу купить ещё тарелок. — Он сел на корточки рядом со мной и взял меня за руки. — Стой. Послушай меня.

Я замерла, не в силах посмотреть на него. Вместо этого уставилась на осколки разбитой тарелки.

— Я люблю тебя. Я понял, что люблю тебя на прошлой неделе. Знаю точный день и час.

— Правда?

— Мммхм, — он встал и поднял меня на ноги. — Это был понедельник, 16:37. Ты сидела у меня на коленях и шептала на ухо свои секретики, тогда-то я и понял, что люблю тебя.

Я уткнулась лицом ему в грудь, а он обнял меня.

— Так почему ты мне не сказал? — спросила я.

— Потому что не был готов.

— Ох.

— Не жду, что ты скажешь то же в ответ, Кейденс, — добавил Марк.

— Ладно.

Он слегка сжал меня.

— Но разве ты не нервничаешь из-за этого? Ожидая, отвечу ли я взаимностью? — спросила я.

— Нет. Это не условности. Я люблю тебя не за то, что ты любишь меня. Я люблю тебя просто потому, что люблю.

Что ж, в этом есть смысл. И это наполнило меня счастьем. Я думала, что никогда не смогу быть счастливой. Помню, как думала так в начале учебного года, но теперь всё изменилось. Я счастлива. Наконец, счастлива.

— Я..

— Даже не смей это говорить, — предупредил Марк.

Я посмотрела на него и заметила усмешку.

— Почему бы и нет?

— Потому что ты ещё не готова. И скажешь это лишь из-за того, что я сказал.

Я улыбнулась.

— Не так.

— Серьёзно, Кейденс.

— Но я…

— Не смей этого делать! — потребовал он, приподнимая меня над полом. Я обхватила его ногами за талию.

— Марк! Мне можно говорить это, если это правда! — заспорила я.

— Я не уверен в твоих мотивах, — ответил он, усаживая меня на кухонную стойку. Он стоял между моих ног, удерживая за бедра.

— У меня и нет других мотивов, кроме как сказать тебе правду.

— Кейденс…

— Я люблю тебя! — выпалила я, пока он не успел меня перебить.