Хорошая (ЛП) - Уолден С. - Страница 23

— Охх, — сказала она. — Другую чашку? Без сахара?

Я покачала головой. — А воды нет?

Она встала из-за стола и наполнила стакан водопроводной водой.

— Мы тут не богаты в этом доме, — сказала она. — Никакой воды из бутылок. Ни фильтрованной воды. Только это, — она поставила стакан передо мной.

— Я согласна, — ответила я, улыбнулась, и сделала глоток. — Фанни?

— Хмм?

— Как думаешь, любовь — это выбор или чувство?

— Необычный вопрос, — ответила она. — Ты влюблена в кого-то?

— Пока не знаю. Потому и спрашиваю, — ответила я.

— Тогда ладно. Думаю, любовь и то, и другое, — сказала она.

Я нахмурилась.

— Можете пояснить?

— Думаю, в самом начале – это чувство. Тебя привлекает определенный человек больше на химическом, эмоциональном уровне.

— Глубоко, — ответила я.

— О, просто подожди. Получишь больше, — сказала она, усмехнувшись. — Как только ты признаешь свою любовь к другому человеку, то наоборот, начинается настоящая работа, ведь бабочки не длятся вечность.

— Нет?

— Дорогая, если бы бабочки длились вечно, думаешь, были бы разводы, разрывы и разбитые сердца?

— Думаю, ты права, — сказала я.

— И вот тогда-то любовь из чувства становится выбором, — объясняла Фанни. — Помню тот момент в моём браке, когда я боролась с осознанием.

— Правда?

— Яро. Я вытирала мочу своего мужа с унитаза, и думала про себя, — Ладно, бабочки определённо мертвы, так что теперь, мне предстоит сделать выбор, продолжать ли любить этого мужчину.

— Это звучит так…депрессивно, — ответила я.

— Нет, это не так. Уверена, и он пришёл к тому же осознанию однажды, когда заметил, что вот так внезапно я набрала пятнадцать килограмм.

Я хихикнула.

— Люди растут и меняются. И тебе приходится выбирать, расти ли и меняться вместе. Это вовсе не значит, что чувств уже нет. Тебе просто придётся работать над ними немного усерднее.

— Как будто делаешь бабочкам искусственное дыхание? — спросила я.

— Именно. И некоторые вернутся к жизни. Но это не просто, — сказала Фанни.

— Зачем же пускаться во все тяжкие? — спросила я.

Она улыбнулась. — Ну, полагаю, тебе не нужно, если ты этого не хочешь. Некоторые люди зациклены на свиданиях всю жизнь, потому что хотят переживать любовь только как чувство. А как выбор — никогда. Не могу их за это винить, и плохо о них не думаю. Но есть что-то в том, чтобы делиться своим миром с одним определённым человеком, стареть рядом с ним, создавать воспоминания. Думаю, это можно назвать близостью. Ты не можешь испытать этого, если скачешь от одного человека к другому.

Я кивнула.

— А теперь скажи, в кого ты влюблена? — спросила она.

Слова выскользнули просто. — В моего учителя математики.

Брови Фанни взметнулись вверх.

— Не могла выбрать кого попроще? Он явно не сможет отвести тебя на выпускной.

— Ну что тут сказать? Я всё ещё на стадии чувства, — ответила я. — Я это не контролирую.

Она рассмеялась.

— Почему нельзя всё поменять местами? Сначала выбор, а потом чувство? — спросила я.

Фанни покачала головой. — Не спрашивай. Я этого не понимаю.

Я сделала ещё один глоток воды.

— Расскажи мне о своём учителе математики, — попросила Фанни.

Я усмехнулась. Автоматически.

— Вообще-то, вы с ним встречались.

— Правда?

Я кивнула.

— Это тот парень, который починил ваши подтекающие трубы и залатал ту стену.

— О Боже! Он очень симпатичный, Кейденс, — ответила она, её глаза заблестели. Она выглядела так, словно задумала что-то недоброе.

Я вздохнула.

— Знаю, что он симпатичный. Очень симпатичный. И очень умный. И очень мужественный, — я уткнулась лицом в ладони, уперев локти в стол. — И очень недоступный.

— Такие истории всегда самые лучшие истории любви, — ответила Фанни.

— Какие?

Она отпила чая.

— Опасные.

Я задумалась на мгновение.

— Что ж, я слишком труслива, чтобы пытаться, так что, думаю, мне не стоит волноваться об опасности, — ответила я. — И разве вы не должны отговаривать меня или ещё что? В смысле, влюбленность в учителя математики? Это совершенно неприемлемо.

— Кто я такая, чтобы говорить, что приемлемо, а что нет? — ответила она.

Я недоверчиво покачала головой.

— Сколько ему лет?

— Понятия не имею, — ответила я. — Причем тут это вообще? Он мой учитель.

— Кейденс, успокойся. Я не предлагаю тебе начать незаконный роман с учителем математики. Я просто говорю, не мне судить тебя, если ты так решишь. Любовь приходит разными посылками. Некоторые аккуратно связаны, а некоторые в полном беспорядке. Но это вовсе не значит, что те, что в беспорядке не настолько же хороши.

— Хороши?

— Да, хороши.

Мы уставились друг на друга с разных концов стола.

— Конечно же, было бы гораздо проще, если бы ты подождала, пока окончишь школу, — сказала Фанни, подмигивая мне.

Я ухмыльнулась.

— Ничего я не жду, потому что этого никогда не произойдет. И вы должны пообещать, что не скажете моим родителям.

— Ха! С чего ты вообще взяла, что я стану чем-то делиться с твоими родителями? — спросила Фанни.

— Не знаю. Но они держат меня на коротком поводке. В смысле, это не так уж и плохо. Но всё же, я не удивлюсь, если мама позвонит вам, чтобы спросить о моём визите, — сказала я.

— Что ж, если позвонит, что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Просто скажите, что это было мило.

Фанни ухмыльнулась, — Правдиво, но без деталей.

Я кивнула.

— А если она захочет узнать больше?

Я допила воду. — Скажите ей, что это было очень мило.

Глава 9

Послушай

Должна отдать Эвери должное. Девчонка была хороша. И абсолютно права насчет наших родителей. После того, как мы несколько раз переночевали друг у друга, родители перестали нам звонить. План работал. И всё же, я страшно нервничала в нашу первую ненастоящую ночевку. Эвери собиралась остаться у меня на ночь (перевожу: с Гэвином), а комком зудящих нервов была я.

— Возьми себя в руки! — кричала она на меня по телефону.

— Я пытаюсь, — ответила я, расхаживая по комнате.

— Мои родители не позвонят, Кейденс. Всё путем.

Я сделала глубокий вдох. — Я не очень хорошо умею обманывать, Эвери.

— Тогда начинай упражняться, — огрызнулась она. А потом я услышала, как она фыркнула в трубку, — Из всех идиотских девчонок я выбрала для помощи в плане своего освобождения…

— Эй! Просто подожди минуту! Я справлюсь, — я не верила ни единому своему слову.

— Тебе ничего не нужно делать. Просто расслабься. Вот и всё, — ответила Эвери. — Мне нужно идти. Я у Гэвина.

— Передавай ему привет.

— Нет, — а потом на линии повисла мёртвая тишина.

Я повесила трубку и заперлась в своей комнате. Я оставалась там всю ночь, за исключением походов в ванную. Я вела себя нелепо и по-детски, но я боялась. И мне было страшно все выходные, пока Эвери не написала мне, что она была дома. Был вечер субботы, и она посвящала меня в подробности наших занятий во время этой фальшивой ночевки. Вместо ответной смски я просто позвонила ей.

— И как я должна запомнить всю эту чушь? — наехала я на нее.

— Не так уж там и много. И в любом случае, это не важно. Не то, чтобы моя мама станет расспрашивать тебя завтра в церкви. Мы даже не сидим рядом с вами.

— Ну, ладно, не важно. Я думаю, что раз уж ты провела ночь у меня, то это я могла бы придумать всю ерунду, которой мы занимались, чтобы хотя бы запомнить это.

Эвери захихикала, — Знаешь, Кейденс, ты словно «Американская Кукла» (марка американских игрушечных кукол).

— Заткнись, Эвери.

— Нет, серьёзно. Как звали ту, что со светлыми волосами? Кристен? Кирстен? Да как, блин, её звали?

— Я не «Американская Кукла»! — прокричала я в телефон.

— Ты настолько «Американская кукла», и поэтому ты мне и нравишься.

— Поцелуй меня в зад, Эвери. Я не «Американская кукла», и не знаю, смогу ли снова это сделать.