За первого встречного? - де Рамон Натали - Страница 13

Я закричала, а мой мучитель, разорвав на мне одежду и еще сильнее надавливая на мою грудь и плечи, самозабвенно простонал: «Кайф!» — и, сев на меня верхом, стал приближать к моему лицу то, что было у него между ногами… Я услышала, как кто-то ломится в дверь с криком:

— Открой, Гарри! Что ты там делаешь?!

Но я уже потеряла сознание.

Глава 19,

в которой Леон посчитал беседу бессмысленной

— Бросьте, Вонахью, — сказал Леон, отодвигая от себя ворох писем, справок, заключений и отворачиваясь от компьютера, на экране которого в разных проекциях поворачивалась злосчастная «Нинетта». — Наша беседа бессмысленна. Вы же отдаете себе отчет в том, что мастер колумбовой эпохи, вырезавший эту фигуру, должен был быть гением, если столь точно сумел предугадать развитие моды, причем английской. Все ваши эксперты заняты возрастом древесины и конструктивными особенностями остатков киля и кормы, кстати говоря, в этом я не разбираюсь совсем. Но неужели никому, кроме Шмерлотта, не пришло в голову обратить внимание на внешний вид фигуры, которую совершенно спокойно можно было вырезать из старого бревна, да из того же киля «Ниньи», и «состарить» соответствующим образом? Не обижайтесь, Вонахью, но я множество раз сталкивался с аналогично подделанной одеждой, сшитой сегодня из подлинных старинных тканей.

— А мне действительно обидно ваше недоверие, сэр. Я устал повторять, что это аллегорическая фигура, и вы сами признаете, что несведущи в кораблестроении. Извините, но ваши дилетантские рассуждения порочат мировых светил. — Вонахью похлопал ладонью по бумагам. — Это все написано знатоками своего дела.

— Но ведь Шмерлотт по-прежнему не согласен с вами?

— Пока, — Вонахью многозначительно улыбнулся, — но он любит свою дочь, как другие любят славу, деньги, субсидии на собственные открытия. Думаю, он не встанет остальным поперек дороги: у каждого свой бизнес.

— Значит, я прав? — Леон резко вскочил с кресла. — Что вы сознательно затеяли эту гигантскую авантюру, бессовестно планируя шантаж всемирного размаха?

— Слишком громко, сэр, — Вонахью поморщился, — просто у каждого человека есть свои слабости, нужно помогать друг другу, тем более людям исторической науки, которая почти перестала цениться в наше меркантильное время, когда всех интересуют лишь собственные барыши, а средства и фонды на науку все скудеют. Успокойтесь, не перебивайте меня, сэр. Все эти анализы и тесты — дорогое удовольствие, а ведь каждому хочется вкусно есть и красиво одеваться, не правда ли, маркиз Высокой Моды? Ваш бизнес процветает явно не за счет нищих.

— Но в отличие от вас я не занимаюсь подделками!

— И никто не занимается, сэр, только бизнесом! Нам нужно не ссориться, напротив, помогать друг другу.

— Это бессмысленный разговор, Вонахью, думаю, завтра вся моя семья уедет отсюда!

— А по-моему, Клео здесь очень нравится. Вашей жене — тоже. Кстати, я и не знал, что вы снова женились, она очаровательна. А вот друг другу они нравятся не очень… Думаю, что Клео предпочтет остаться в моем обществе. Извините, в девять, — Вонахью демонстративно взглянул на часы и поднялся с кресла, — у нас с ней свидание, мне не хочется заставлять ее ждать. Почему вы удивлены, сэр?

— Кажется, она уже полчаса назад отправилась на встречу. Я не знал, что с вами, не стал бы вас задерживать, — Леон не скрывал ненависти.

— Видите, уважаемый маркиз, как ей нравится мое общество, девушка пришла на свидание заранее! Терпите, папочка, на дворе не средние века, вам не удастся запереть ее в замке! Может быть, в один прекрасный день вы назовете меня своим любимым зятем…

— Никогда!

— А может быть, я услышу это от Шмерлотта, — ухмыляясь, закончил Вонахью.

Леон едва сдерживал себя, чтобы не спустить Вонахью с лестницы и не переломать ему все ребра. Если бы мог, он испепелил бы Вонахью взглядом. Перед такой запредельной наглостью и самодовольством бессильны здравый смысл и любые рассуждения о честности и порядочности.

И этот мерзавец нравится Клео! Я же не могу запретить ему встречаться с моей дочерью… А почему не могу? Не средние века? Да хоть какие! Это моя дочь, в конце концов!

— Подождите, Вонахью! — Леон нагнал Вонахью в холле.

Вонахью остановился.

— Вы что-то надумали, сэр?

— Я запрещаю вам приближаться к мой дочери!

— Прелестно, — Вонахью всплеснул руками, — что еще? — И рассмеялся прямо в лицо Леону.

Леон побледнел и хотел сказать, что Вонахью — мерзавец, но вдруг рядом с ними оказалась Жаннет в компании незнакомого пожилого мужчины. И то, что Леон услышал от Жаннет… Он даже не сразу понял, о чем ему бурно толковала ненавистная бывшая любовница.

Глава 20,

в которой Леон узнает о выходке Катрин

— Катрин угнала лодку у рыбака? — переспросил Леон. — У него? У вас, мистер? Я должен вам заплатить за нее?

— Спасибо, сэр, — старик с сожалением смотрел на него, — но только после того, как полиция ее найдет.

— Полиция? Зачем?! Я оплачу все убытки! А где Катрин?

Жаннет и старик переглянулись.

— Так она же на этой самой лодке, Леон. — Жаннет произнесла это с интонацией, с какой разговаривают с детьми или с больными. — Полиция уже все знает, на рассвете ее обязательно найдут. А сейчас темно, видишь?

Леон послушно посмотрел в темное небо, потом обвел взглядом посетителей за столиками ресторана. Среди них действительно не было Катрин. Его королева угнала лодку… Это бред, зачем ей чужая лодка? Жаннет, как всегда, врет! А рыбак симпатичный, он мне все расскажет, решил Леон и полез за бумажником.

— Сэр, я уже сказал, что сейчас не возьму ваши деньги, — отреагировал на его действие старик, — только после того, как полиция найдет лодку и я буду знать, какой потребуется ремонт. А пока у меня есть залог вашей жены. — И он показал Леону обручальное кольцо. Это было кольцо Катрин, Леон сам покупал его и велел выгравировать надпись внутри, он не мог спутать его ни с каким другим. — А вашу жену, сэр, надо бы отвести к доктору, — заметил рыбак, опуская кольцо в карман. — Крепитесь, сэр, всякое бывает в жизни, — философски добавил он и, попрощавшись, ушел.

Глава 21,

в которой Леон совсем бледный

— Леон, ты совсем бледный, — услышал он голос Жаннет. — Присядь, вот кресло, я принесу тебе чего-нибудь выпить. Что ты хочешь?

Интересно, думал Вонахью, с любопытством наблюдая за происходящим, эта мисс Рюш накоротке с нашим французом, без его жены и дочки всякие «мсье» да «маркизы» побоку. Стоп, а действительно, куда делась его жена? Неужели она все видела? И на чужой лодке погналась за катером? О-о-о…

— Почему она это сделала? — наконец произнес Леон, осушив стакан чего-то, даже не почувствовав никакого вкуса.

— По-моему, что-то произошло между ней и Клео… — В голосе Жаннет звучало сомнение. — Я видела Клео на скале и хотела подойти к ней. Потом… там не было видно за валунами, но вдруг мне навстречу выбежала твоя пейзанка… не морщься, я тебя предупреждала об этой особе… и с безумными глазами кинулась к тому заливчику, где всегда много лодок. Я видела, как она подбежала к рыбаку, что-то дала ему, как я теперь понимаю, свое кольцо, и умчалась на его лодке. А Клео на скале уже не было. Кстати, она не вернулась, пока мы с рыбаком ходили в полицию?

Вонахью наслаждался зрелищем шокового состояния Леона. Ай да мисс Рюш! Кто бы мог подумать, что нежданно-негаданно я обрету такого отличного сообщника! — ликовал он. Да еще и настоящего свидетеля — рыбака. Теперь никто не усомнится, что к исчезновению Клео причастна ее мачеха!

— Какой ужас! — воскликнул Вонахью. — Сэр де Коссе-Бриссак, это я виноват, я назначил ей свидание на скале! Простите меня! — От небывалой удачи он даже умудрился пустить слезу. — Но я же не знал, что она пойдет туда заранее!