Король желает жениться - Чернованова Валерия М. - Страница 61

Граф довольно усмехнулся. Но все по порядку. Сначала он разберется с правителем Сантора, а потом уже можно будет всерьез подумать и о государственном перевороте в Глахарре.

Ну а сегодня на повестке дня малое — допрос мары!

Полный энтузиазма и решимости выбить из девчонки правду, его сиятельство спустился в подземелье. Теперь у него было целых две мары. Одна, правда, уже находилась на последнем издыхании. И Мари, вернее, Марэя почувствует себя точно так же, если начнет артачиться. Он найдет способ развязать ей язык — было бы желание. А желание у него имелось, как и Сердце океана, так удачно попавшее ему в руки.

Благодарить за это следовало его величество случай.

А еще придворного выскочку Нахрефата. Это он, выходя из покоев посланника, случайно обронил бесценное сокровище моря. Эмерик поспешил подобрать его, а дальше… Незаметное движение пальцев, и вот уже перстень находит свое пристанище в кармане посольского камзола. Ле Крону же, смиренно опустив голову, граф вручил иллюзию, которая к этому времени уже должна была рассеяться.

Но последнее больше не имело значения.

Здесь их никто не обнаружит. Никто не услышит их зов о помощи. Две юные марочки так и сгинут в этих развалинах, но одна из них прежде ему поведает, как привести в действие самую могущественную реликвию моря.

И тогда уже ничто не остановит его на пути к трону Сантора.

Яна Громова

Прийти в себя получилось не сразу, с попытки эдак пятой. Ужасно болела голова, прямо-таки раскалывалась на части, и веки никак не желали разлепляться. Даже понимание, что лежу на чем-то твердом и ужасно холодном, не помогало взбодриться. Ну или хотя бы пошевелиться.

Так и лежала, краем сознания прислушиваясь к окружающим звукам: мышиному шороху и писку, а еще к плачу. Но ведь мыши не умеют плакать… Может, это Машка?

Тут уж я сделала над собой усилие и все-таки постаралась осмотреться, сквозь наползающий на глаза туман пытаясь разглядеть хотя бы что-то. Разглядела. Марэю, склонившуюся над плачущей рыбодевой.

— Не плачь, все будет хорошо. Нерисс обязательно нас спасет, — увещевала она мару. Наверное, ту самую пропавшую невесту брата.

— Не спасе-о-о-т! — заливалась слезами бедняжка. — Это чудовище наложило на подземелье сильные чары! Мары нас не почувствуют, не услышат и не найдут!

— Ну-ну, не надо отчаиваться. Так ты только еще больше ослабнешь, — журчал ласковый голос дочери сейна.

Не сразу поняла, что меня напрягает в данной ситуации, а потом, как обухом по голове, обрушилось осознание: Рхонда слышит Машку. Вполне возможно, что и видит. Но тогда получается…

— Маш… — Я приподнялась на локтях и поняла, что не смогу ни встать на ноги, ни даже сесть нормально. Не потому, что умирала от слабости, — мои руки, как и руки русалки, сковали кандалы.

Мерзавец.

Марэя метнулась ко мне, скользнула на сырую землю, устраиваясь передо мной на коленях.

— Ты как себя чувствуешь? Этот де Мартен… де Мартен!.. — Она задыхалась от возмущения, разочарования, гнева. — Это все он! Он похитил Рхонду!

Я сочувственно кивнула. Марэя уже успела влюбиться в Эмерика, и вот куда притащил нас этот замечательный мужчина.

— Рхонда тебя видит?

Русалка кивнула.

— А еще прекрасно слышит, представляешь? — Несмотря на кошмарную ситуацию, она негромко хихикнула. — Она, как нас увидела, поначалу решила, что у нее в глазах двоится. Пришлось объяснять, что я — это я, только уже не совсем я. А ты — не я, но уже как бы я.

— Ты прекрасно объясняешь, — похвалила я мару.

А Рхонда с галерки всхлипнула:

— Альда Марэя, и что теперь будем делать?

— Действовать, — в один голос ответили мы с Машкой и обменялись взглядами.

Торчать здесь, пока не превращусь в некое подобие вот этого скелетика, с чьими косточками я сейчас вынужденно соседствовала, я не собиралась.

— Эмерик тебя по-прежнему не видит?

— Не видит, — подтвердила мара.

— Зато видит русалка… Есть шанс, что увидят и другие. Маш, — подняла на нее глаза, — а сгоняй-ка к своей родне. Нерисс будет счастлив узнать, где пропадают его сестра и невеста. Ну то есть невеста и оболочка его сестры.

— Я мигом! — пообещала Марэя, взмывая к каменному своду. Обнадеживающе улыбнулась Рхонде и растворилась в бугристой кладке, по которой расползались мшистые кляксы.

В подземелье вернулась тишина, нарушаемая русалочьими всхлипами и моими тихими проклятиями в адрес глахаррского выродка.

— Альда Марэя… — спустя какое-то время позвала меня Рхонда.

— Яна, — поправила ее мягко и, следуя примеру своей неунывающей копии, подарила ей ободряющую улыбку.

— Яна… — протянула пленница. — Это так странно. Человек занял место мары, чтобы потом снова стать человеком.

— Да, без ста грамм тут точно не разберешься.

— Я все ему рассказала, — неожиданно заявила русалка и, всхлипнув, отвела взгляд.

— Рассказала что?

— Об альде Марэе. О том, что она невеста морского владыки и только ей ведомо, как привести в действие перстень.

Вот, значит, что ему нужно. Чертово колечко. Честное слово, от этого артефакта одни проблемы. Лучше бы Невор подарил Машке набор косметики.

— Вот только она не знает… — Я осеклась, услышав, как где-то вдалеке, во тьме скрипнула тяжелая дверь.

Замерла, прислушиваясь к быстрым решительным шагам, которые звучали все громче, и каждый отдавался внутри меня невольной дрожью.

Рхонда тихонько застонала, прижалась к стене хрупкими плечами и прошептала побелевшими губами:

— Это он. Он идет…

Я в отчаянии дернулась — без толку, оковы держали крепко. Придушить бы де Мартена этой цепью.

Не успела так подумать, а еще лучше — помечтать как следует, как совсем близко зазвучал знакомый ненавистный голос мерзавца-графа:

— Уже очухалась?

И меня ослепила яркая вспышка света.

На стенах полыхнули факелы, все разом, осветив довольно улыбающуюся физиономию глахаррского посланника. Рванулась было к нему, позабыв о железяках, перехватывающих запястья, и едва не зашипела от боли, когда металл врезался в кожу.

— Смотрите, какие мы буйные. — Де Мартен опустился передо мной на корточки. — Не трясемся и не плачем, как и положено всем юным марочкам. Даже в воду не просимся. Надо же!

— Это так ты помог мне сбежать? Сволочь! — презрительно сплюнула ему под ноги.

Промазала. В том смысле, что попала не на землю, а прямехонько на припыленный сапог этой нечисти, и ослепительная улыбка иностранного гада превратилась в уродливую гримасу.

— Осторожно, Мари… Или мне стоит называть тебя Марэя? Я ведь могу и разозлиться. — Он протянул ко мне руку, явно порываясь коснуться моего лица.

Провел по щеке пальцами, нарочито медленно, будто издеваясь, а я даже не подумала тряхнуть головой, чтобы избавиться от этого пыточного прикосновения. Зацепившись взглядом за кроваво-красный камень в серебряной оправе на указательном пальце мерзавца, замерла ледяной статуей, а потом едва не взвыла от отчаяния.

Не может быть! Не может. Такого. Быть!!! Артефакт, за которым я так долго гонялась и который в итоге прошляпила, теперь украшал руку отпетого негодяя, садиста и просто отъявленного гада.

Очевидно, что закон подлости в моей жизни работает всегда и исправно, без выходных и праздников.

Вот ведь трудяга.

Де Мартен проследил за моим взглядом и, перестав меня лапать, поднялся.

— Мне стоит сказать тебе спасибо, Марэя. Если бы не ты, я бы еще неизвестно сколько ломал голову, как забрать Сердце океана. Но благодаря тебе его вынесли из сокровищницы, а дальше уже заполучить артефакт оказалось совсем просто. Ну и тебя в общем-то тоже.

На лицо Эмерика наползла благодушная улыбка, от которой у меня затряслись поджилки. Никогда не считала себя трусихой, но сейчас мне было по-настоящему страшно. Рхонда тихонько плакала, с ужасом следя за действиями мерзавца. А тот, подхватив приставленный к стене саквояж, водрузил его на стол и стал сосредоточенно в нем рыться.