Аромат счастья - де Рамон Натали - Страница 8

И он занял позади меня эту самую замечательную позицию, а я еще раз повторила вслух свои намерения относительно шаров и как бы ненароком прижалась спиной к его груди. Наши четыре руки дружно направляли кий.

— Вы готовы? — прошептал Марега возле моей щеки.

— Да, — так же тихо произнесла я.

Кий буквально выстрелил первым шаром по двум другим, лежавшим на одной линии. Они все покатились...

— Добрый вечер, господа. — Я вдруг услышала голос Эньяроша и повернула голову в его сторону, оставаясь все в той же «обучающей» позиции. — Педро сказал, что вы здесь.

Я узнавала и не узнавала Игнасио. Вместо обычных бесформенных штанов и выгоревшей рубахи на нем была серая шелковая рубашка с рукавами по локоть и роскошные белые брюки. Но самое главное Игнасио привел в порядок свою бороду и подстригся. Нет, не коротко, я терпеть не могу подбритые затылки, а именно так, как если бы посоветовался со мной. Только дешевые очки были все те же.

— Добрый вечер... Доктор Марега учит меня играть на бильярде.

— Жаль, что я не потренировал тебя заранее, Мари. Тогда бы ты наверняка обыграла мистера Марегу.

Его дружеская фамильярность почему-то застала меня врасплох, а Марега иронично заметил:

— Полагаете, что вам это удастся самому, мистер Эньярош?

Между прочим, мы по-прежнему сохраняли «позицию».

— Даже не сомневайтесь. Какую хотите фору?

— Фору? — отстраняясь от меня, хохотнул Марега и велел Хулио снова сложить пирамидку. — Лучше подумайте, сэр, какую сумму проиграть вам по карману?

— Я бы тоже сыграл, — неожиданно пробасил Педро.

И как только эта туша умеет материализовываться словно из воздуха?

— На поцелуй сеньориты! — добавил он.

Похоже, сегодняшнему вечеру предстояло войти в анналы истории этой бильярдной, потому что опять вся публика напряженно следила за разворотом событий у нашего стола.

— Отличная идея, Педро! — сказала я. — Не так ли, господа?

Марега и Эньярош уставились на меня как на заговорившую статую. Конечно, я повела себя как полная идиотка под действием чар Мареги, но до чего же хороши были они оба! Честное слово, если бы сейчас мне предложили выбирать, я оказалась бы в серьезном затруднении...

Я слегка переживала за травмированное плечо Эньяроша, но напрасно: в первой же партии он в пух и прах разнес ошеломленного Марегу. Я чувствовала, что для доктора медицины это полная неожиданность, он настолько по-детски расстроился, что в следующей партии я болела уже за него. И Марега выиграл! Но теперь я огорчилась из-за Эньяроша...

В третьей партии Игнасио лидировал с небольшим перевесом, но все же лидировал. А четвертая снова принесла удачу доктору Мареге. Пятая партия, в которой победителем должен был стать определенно Эньярош — шары летели в лузы как заговоренные, — близилась к концу, но, судя по всему, не к концу «турнира». А мне уже очень хотелось есть, ведь в последний раз мы с Игнасио перекусили часов в одиннадцать утра, потом нашли дневник и нам было уже не до обеда, а потом явился Марега...

— Господа, может быть, еще одна партия и мы закончим на сегодня? — дипломатично предложила я, чувствуя полную готовность расцеловать обоих, если мне сейчас принесут кусок мяса. Впрочем, я была уже согласна даже на порцию пустых макарон. — Будет по три партии, все поровну: по три поражения и по три победы.

— Вы уверены, мисс Судья, что в следующий раз проиграю именно я? — Эньярош загнал в лузу последний шар, не оставив ничего противнику.

Хулио принялся собирать шары в рамку.

— Обязательно, — ответил за меня Марега, — иначе и быть не может.

И он оказался прав.

— Может быть, самую последнюю? — с надеждой в голосе спросил Эньярош.

Марега тоже умоляюще смотрел на меня.

— Нет, — непреклонно сказала я, наслаждаясь ролью повелительницы. — Давайте ужинать.

— Выходит, сеньорита не поцелует никого? — расстроился Педро.

Надо же, он все время был тут, а я видела только Игнасио и Марегу. Сейчас они послушно сложили свои «клинки» и вытирали испачканные мелом руки, но я чувствовала, что не только я, но и они оба находятся все в том же головокружительном состоянии куража, которое толкает взрослых людей на совершенно неожиданные и не характерные для них поступки.

Вероятно, медик мог бы объяснить все это действием гормонов и чего-то там еще скучно-физиологического, но зачем какие-то объяснения, когда рядом с тобой два самых красивых в мире мужчины, радостно-готовых сражаться за тебя! И будоражащее ощущение сложности выбора, и излучаемый нами троими пьянящий аромат приближающейся неизбежной страсти, который вызывает завистливый восторг окружающих, и волшебное чувство внутри тебя уже сейчас от одного их присутствия... А пустой желудок только делает эти все переживания объемнее и острее.

Вместо ответа я подмигнула Педро, подошла и поманила его пальцем. Польщенный моим вниманием гигант наклонился. Я привстала на цыпочки и решительно чмокнула его в лоб. Осчастливить поцелуем тигриную улыбку я все-таки не решилась.

— Однако! — в один голос воскликнули Иг-насио и Марега. И смутились оттого, что «однако» вырвалось у них одновременно.

Педро, открыв от изумления рот, трогал свой лоб, как будто от моего поцелуя там могли вырасти цветы, а я милостиво повелела Эньярошу и Мареге пожать друг другу руки в знак окончания поединка. Наверное, игроки с других столов наблюдали за нами, но для меня уже не существовало никого, кроме моих красавцев, да еще, пожалуй, растроганного силача Педро. Ха! Итого у меня уже три поклонника! Или я схожу с ума?..

— Вы великолепно играете, Марега. — Игнасио протянул руку доктору медицины.

— Вы тоже, мистер Эньярош! — со всего размаху Марега сжал руку Игнасио и в знак искренности своего расположения с силой потряс ее.

Игнасио побледнел и опустил глаза. Боже мой, догадалась я, ведь это же больная рука!

— Вы не верите мне, сэр? — растерялся Марега, продолжая сжимать и трясти руку Эньяроша.

— Пойдемте, пойдемте ужинать, — поторопила я их, не решившись сказать про травму Игнасио.

— Все нормально! Мы еще сразимся с вами, мистер Эньярош. Выше голову, дружище! — Марега все еще тряс руку Эньяроша.

Он по-своему понял нежелание Игнасио разговаривать и, желая дополнительно ободрить, энергично похлопал его по больному плечу!

Игнасио пошатнулся. Хорошо, что Педро оказался рядом и вовремя подхватил его, так что окружающие ничего не заметили, и помог выйти из бильярдной на улицу. На лбу Игнасио блестели капельки пота. Педро усадил его за ближайший столик и заботливо предложил принести чего-нибудь выпить. Игнасио отрицательно помотал головой, пристраивая свою руку поудобнее. Как глупо, подумала я, стесняться боли.

— Что с ним? — недоумевал Марега.

— У него сильно ушиблено правое плечо. Это я виновата. Я не должна была допускать этого идиотского состязания.

— Пустяки, — хрипло сказал Игнасио. — Мы замечательно поиграли. Вы прекрасный бильярдист, Марега.

— Извините меня, мистер Эньярош. Я совсем не хотел причинять вам боль. Лучше покажите мне вашу травму. Я все-таки врач.

— Бросьте. Все в порядке.

— Игнасио, покажи, не надо стесняться, — попросила я.

— Сеньорита права, пусть док посмотрит, — поддержал меня Педро.

Подошел официант. Марега вопросительно посмотрел на меня. Я мило улыбнулась и заказала гору еды и море напитков с расчетом и на Педро. Официант отправился на кухню, а Игнасио сдался на наши уговоры, потому что ссадина опять кровоточила сквозь рубашку. Он смущенно закатал рукав, открыв часть плеча. Но и того, что предстало нашему взору, да еще в тусклом уличном освещении, было достаточно, чтобы доктор Марега пришел в ужас.

— Дева Мария! Да как же вы играли?! А потом еще выдержали мои знаки внимания! Чем это вы так? Лестницей? Боже! Вы обращались к врачу? Нет?! Вы с ума сошли! Вы можете остаться без руки! Такая гематома способна переродиться во что угодно! Как вы можете быть уверены, что не пострадала кость? Это же месиво какое-то! А столбняк? Вы хоть представляете, какую инфекцию вы могли туда занести?! Вы падали? Теряли сознание? Вы уверены? А я не исключаю сотрясение мозга!