За порогом (СИ) - Вяч Павел - Страница 26

– Я бы не рекомендовал оставлять где попало любые свои жидкости, в особенности кровь и слюну. Здешние маги, знаете ли, хорошо продвинулись в ритуалистике, - ровно заметил Константин.

Полковник поморщился, но плевок растер.

Новоиспеченные воины Крепости бросили последний взгляд на огни вражеского лагеря и зашагали в свое расположение, не дожидаясь офицерского окрика.

– В общем, ребята, когда будут давать оружие, хватайте копья. Олег, ты потолще, силенок у тебя хватает, а ты дрыщ, потоньше, чтоб колоть удобней было.

– Так точно, Николаич.

– Лады, кэп.

Практически синхронно ответили парни.

– Слышь, дрыщ, твоим кому-нибудь доверять можно?

– Я бы не стал на это надеяться, - спокойно ответил Константин, не обращая внимания на подначки полковника, - это, скажем так, наемный персонал. Увы, но не в тот бункер вы вломились.

– Хорошо, тогда берем вон тех доходяг, - полковник показал пальцем на трех растрепанных бродяг местного разлива, шедших рядом - они местные, дурить не будут.

– Эй, вы трое! Идите сюда! - тут же гаркнул Олег, сделав шаг по направлению к стоящим неподалеку парням. - Тьфу ты, Николаич, не понимают они по-нашему!

– Ребята, подойдите! - полковник приглашающе махнул рукой.

Троица, опасливо озираясь, приблизилась.

– Кто такие, чем по жизни занимались?

– Родик, ученик библиотекаря, в армию призвали за неуплату воинской повинности, – подал голос парень интеллигентного вида.

– Кенджи, ученик гильдии… теневой гильдии. Поймали на ночной облаве, - этот паренёк был похож на молодого волчка, пойманного в клетку - смотрел настороженно, с опаской.

– Киану. Собственно, произошла ошибка, я потерялся в толпе, и меня сначала повязали, а потом отправили сюда, – последний парень выглядел так, будто до сих пор не понимает, где он оказался.

– И кто же ты по жизни, Киану?

– Ну, – замялся парень, – наша семья живет в рыбацкой деревушке, а отец отправил меня в город учится наукам, чтобы поступить или в гвардию, или в Магическую академию.

– Ого, так ты маг?

– Нет, – понуро помотал головой Киану.

– Ладно, тогда может ты со шпагой ловко управляешься?

Юноша с болью в глазах посмотрел на полковника и горестно вздохнул.

– Погоди, Николаич, попереводи, будь добр, – обратился Олег к махнувшему на всю троицу рукой полковнику. – Слышь, парень, а кого промышляли-то?

– Дома-то? Да все подряд.

– Удочка, сети…, гарпуны? – последнее слово Олег спросил с небольшой паузой.

– Ну да, – кивнул парень, – все использовали.

– То есть ты сможешь попасть гарпуном в человека с пяти или, скажем, десяти метров? – повеселел полковник, довольно переглядываясь с заулыбавшимся Олегом.

– А чего там не смочь-то, только боязно как-то, – воодушевившийся было парень тут же сник, – я ж убью кого-нить!

– Так, мужики! – грозно пророкотал полковник, оглядывая свой штрафбат, который уже вернулся на отведенный ему пяточек. – Ко всем обращаюсь! Все сюда, бегом-м-марш!

– Итак, завтра нас бросят на убой, – дождавшись, пока все скучкуются вокруг него и замолкнут, полковник принялся раскачивать толпу. – Говорю вам это прямо, чтобы у вас не возникло никаких иллюзий касательно предстоящих событий. Завтра нас будут убивать. Кстати, даже не думайте сбежать, свое же командование и прибьет дезертиров. Вон, сволочи, смотрят на нас, зубы скалят!

Полковник злобно покосился на шатер, расположенный на смотровой площадке.

– Вы разбиты на пятерки. Завтра, когда будете выбирать обмундирование и оружие перед битвой, выбирайте доспехи побольше, чтобы отдать их вашему танку. Далее! Два человека берут щиты. Они встают по краям и прикрывают танка от атак сбоку. Еще двое берут копья и колют всех, кто подбегает к щитоносцам. В общем, делаем так, как мы сегодня отрабатывали с вами весь день! Это понятно?

– Да иди ты, ажарсыз, - сплюнул один из яйцеголовых, еле стоящий на ногах.

После земельных работ полковник, дав своему отряду отдохнуть десять минут, устроил часовую тренировку по работе в пятерках. И сейчас стоящие вокруг него люди смотрели на него апатичным, смертельно уставшим взглядом. Казалось, в этих парнях и молодых мужчинах умерла надежда.

Андрей Николаевич понимал, что выглядит сейчас в глазах большинства самым настоящим злом во плоти, но позволять отчаявшемуся человеку ронять свой авторитет не собирался.

Олег, не дожидаясь кивка полковника, подошел и легким тычком в челюсть уронил умника на землю. Десантник как никто другой понимал полковника и то, что Андрей Николаевич сейчас пытался сделать.

– Если хоть одна тварь прохудит строй – мы все там ляжем! И не дай Бог, если какая-нибудь сволочь побежит, лично прибью!

Полковник почувствовал, как его начинает распирать от воодушевления, что-то изнутри забурлило, пытаясь вырваться наружу.

– Забудьте, кем вы были! Забудьте, что вы цивилизованные люди! Мы сейчас пехота, мясо, гладиаторы! Наша задача своей яростью удержать натиск врага и не умереть! Да, мать вашу, мы русские! И плевать я хотел, что вы казахи, у меня у самого отец родом с Астаны. И плевать я хотел, что большая часть из вас местные! Вы сейчас под моим командованием! – внутри полковника сжималась тугая невидимая пружина. - И моя задача сделать так, чтобы мы все выжили, ясно?! Поэтому завтра утром берём эти сраные щиты и копья и рвём врага, как рвали фашистов полвека назад! И мы порвём их, это я вам как полковник погранцов говорю! Все поняли?

В ответ раздались разрозненные крики. Александр Николаевич нахмурился:

– Я спросил, все поняли?

– Да…

– Да!

– Да, поняли!

– Я не слышу вашего ответа!! - полковник наконец-то отпустил пружину, сжимавшуюся внутри.

На секунду ему показалось, что вокруг него разошлась едва видимая взгляду волна. Его голос неожиданно громко загремел над всем лагерем, командиры соседних отрядов с удивлением и интересом наблюдали за разворачивающимся шоу. Олег же, дождавшись, когда полковник начал набирать воздух в грудь, крикнул:

– Так точно!

Толпа, постепенно превращающаяся в строй, послушно прокричала в ответ:

– Так точно!

– Так точно, кто? – проревел побагровевший полковник.

Строй грянул:

– Так точно, тащ полковник!

Даже местные орали вместе со всеми, пытаясь попадать в слова. Народ ожил, расправил плечи, руки в поисках штыка, ружья или копья принялись судорожно сжиматься, а глаза со злостью принялись сверлить далёкие огни костров.

– Так, бойцы, остыньте, не сжигайте себя ненавистью. Всем отбой! И запомните: копите в груди праведный гнев и завтра слушайте, что я вам буду орать, понятно?

– Так точно! – хором проревели записанные в смертники мужчины.

– А теперь всем вольно! По лежакам разойдись!

Со зрением полковника творилось что-то неладное, будто тысячи невидимых мушек вновь замельтешили перед взором. На мгновение ему показалось, что он чувствует моральный настрой каждого бойца, ощущает местный штрафбат единым организмом, и ему понравилось это чувство.

Сбросив с себя небольшое оцепенение, он усилием воли не позволил улыбке появиться на лице и, не обращая внимания на еле видимые символы, дрожащие перед глазами, пошёл к своей палатке. Андрей Николаевич затылком ощущал настороженные и заинтересованные взгляды своего вынужденного начальства, но ему было абсолютно плевать. Его цель была выжить и… победить?

Интерлюдия II. Максимилиан, Ната и Костян

Ната уже не шла – летела вперёд. Музыка в голове звала ее всё громче: она не видела коряг, паутины, ям; не замечала свисающих по пути веток и вечерней прохлады. Она бежала на Зов. Парням оставалось лишь молча следовать за ней. Поначалу они пытались что-то кричать, хватать ее за руки, но потом бросили эту безнадежную затею и просто бежали следом, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

«Только не потерять из виду, только не потерять из виду, – билось в голове у Костяна.