Озаренный Оорсаной 1. Отрочество (СИ) - Вайт Константин - Страница 70

Мэр говорил достаточно долго, и с большим пафосом. Мой циничный мозг легко отсеивал все его слова, но одноклассники с серьезными лицами внимательно слушали. Я же стоял и думал о том, что вот и пройдена первая веха моего пути в этом мире. Я здесь уже полгода, и мне есть, что вспомнить. Когда я только появился в этом мире, то был беден, и впереди не было никаких перспектив. Теперь у меня есть неплохое дело, которое с каждым днем приносит все больше денег. Есть друзья и приятели, сотрудники, и просто знакомые. Правда, появились и враги. Но у кого их нет? Зато от перспектив захватывает дух, а сегодня я стану совершеннолетним. Именно эта церемония меняет статус, а не количество прожитых лет. И, наверно, это правильно.

Наконец мэр закончил свою речь и объявил о начале церемонии. После его слов вперед вышли Ромуал и еще два мага, одним из которых был барон Стахоорс. Подняв руки, они направили магическую энергию в каменную дорожку, на которой мы стояли, и она засветилась, окутывая нас ярким солнечным светом. Это длилось примерно полминуты. Затем свечение спало, и маги, опустив руки, вернулись за спину мэра.

— Поздравляю вас с совершеннолетием! Теперь вы — граждане княжества! Да начнется бал! — после этих слов в зале заиграла музыка, и народ стал разбредаться, собираясь в свои небольшие компании.

Мы встали недалеко от входа. Все ребята успели полюбоваться на свой изменившийся статус. После экзаменов они получили свои персональные Ибри, и сейчас статус с «отрока» изменился на «гражданина княжества». К нам подошел Жюль, ведя под руку симпатичную, но немного стесняющуюся, девушку.

— Знакомьтесь, это Франческа, — представил он ее нам. Девушка смущенно улыбнулась и кивнула в ответ на наши приветствия.

— Что будем делать? — осведомился Жюль, закончив представление.

— А когда танцы? — решил уточнить я. Обязательную часть я вроде как посетил, но и уйти сразу не мог — Луиза бы мне этого не простила. Так что, в любом случае, начала танцев я дождусь, а там уж видно будет.

— Танцы примерно через полчаса-час. Сейчас можно походить, поздороваться со знакомыми, — со знанием дела просветил нас Борут. Он взял под руку Агату, и с любопытством стал осматриваться.

— О, нас уже заметили, — Луиза обратила мое внимание на двух решительных молодых людей, которые двигались в нашем направлении.

— Это же сын барона Малкоорса, — сказал Борут и, повернувшись к Агате, добавил, — пойдем, не стоит влезать в чужие неприятности. — Он сделал шаг в сторону, но Агата решительно выдернула свою руку и осталась стоять на месте, даже слегка придвинувшись к нам, всем своим видом показывая, что, если будут проблемы, она на нашей стороне.

Борут недоуменно оглядел всю компанию — и встретил наши осуждающие взгляды.

— Ребят, ну, он же — сын барона, зачем вам это? Я уверен, что Семюсель сам может все решить, без нашей помощи.

Никто ему не ответил. Сын барона и его друг подошли и встали напротив нашей небольшой группы.

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки: я вспомнил, как с удовольствием лупил по этой роже, и на лице моем появилась улыбка. Стоявший напротив меня Таир Малкоорс заметил это и потер рукой челюсть, видно, вспомнив, как мой кулак по ней прошелся. И вдруг неожиданно протянул мне руку для рукопожатия, как бы подчеркивая этим жестом, что разница в положении для него не имеет значения, и он ставит меня на один уровень с собой. Я пожал крепкую руку, глядя ему в глаза.

— Ты молодец, парень. Хорошо нас тогда отделал. Мне хотелось бы принести тебе свои извинения. Я в тот день был сам не свой, а тут еще ты идешь с девушкой, которая, как я считал, является девушкой моего брата. Приношу свои извинения, — он еще раз слегка обозначил поклон.

— Принимаю, — слегка кивнул я в ответ и твердо добавил, — но было бы справедливо принести извинения и Луизе.

— Не буду спорить, — Таир повернулся к Луизе и, слегка склонив голову набок, произнес, — прошу простить мою несдержанность во время нашей последней встречи. Был неправ.

— Примите и мои извинения, — произнес его приятель, кивнув мне и Луизе.

Луиза величественно повела плечом:

— У меня больше нет к вам претензий.

Слегка кивнув всем остальным, Таир и его приятель покинули наше общество.

— А ты здорово ему врезал? — поинтересовался у меня Жюль.

— Ну, так… им с приятелем досталось, — скромно ответил я.

— Они же здоровые, больше тебя, — округлила глаза Агата. В ответ я лишь пожал плечами, показывая, что на эту тему больше разговаривать не желаю.

Из соседнего зала появилась группа молодежи, в которой я признал учеников магической школы из моего ненавистного класса.

— Это маги, они отдельно проходят церемонию, заодно дают присягу княжеству. А мы ее даем по достижении семнадцати лет, — пояснила Луиза, заметив мой взгляд. — Пойдем лучше танцевать.

Танцы в этом мире были незамысловатые, и чем-то напоминали вальс. Берешь девушку в объятия — и крутишься под музыку на раз-два-три. Очень удобно, и весьма приятно, особенно, когда ты прижимаешь к себе такую очаровательную девушку, как Луиза. После третьего танца она раскраснелась, и мы, решив сделать небольшой перерыв, направились к столикам с напитками. В выбранных нами бокалах был слабый глинтвейн. Луиза стояла рядом со мной, радостно рассказывая о своей подружке, которая, вот незадача, пришла на такое мероприятие одна, без парня, при этом показывая пальцем куда-то в глубину зала. Глинтвейн на нее подействовал весьма благотворно: было видно, что она расслабилась, и готова веселиться и танцевать. Подловив Луизу на очередной ничего не значащей фразе, я наклонился к ней близко-близко, заметив, как расширились ее глаза, и впился в ее губы поцелуем. Она закинула мне руку на шею и притянула к себе, прижавшись ко мне своим разгоряченным телом. Но этот романтический момент прервал наглый голос, раздавшийся из-за спины:

— Ты смотри — что здесь забыл этот слабосилок и худородок?

— Не льсти ему. Ему даже до слабосилка далеко!

— Да он тут еще и с девкой какой-то лижется!

— Видать, у нее совсем все плохо, если она явилась сюда с этим, — этих я узнал бы и из тысячи: мои бывшие школьные «приятели» из школы магии — Римуаль и Колуан. Я почувствовал, как мое тело испуганно сжалось, превратившись в трусливый комок. Однако я уже научился бороться с этими рефлексами и, переждав пару мгновений, развернулся им навстречу, расправив плечи. Я с удивлением посмотрел на подошедших. Они совсем не выглядели такими могучими и страшными, как в воспоминаниях Семюселя. Обычные нескладные сухощавые подростки. Заметив мой презрительный взгляд, Римуаль толкнул меня в плечо:

— Отвали от девчонки, сегодня мы с ней будем развлекаться.

— Да ну, ты собираешься с ней общаться, после этого придурка? От нее уже попахивает бедностью и слабостью, еще заразишься, — Колуан радостно расхохотался собственной шутке.

Я не мог оставить их слова безнаказанными. Меня распирало от злости, которую я с трудом сдерживал. Драться здесь и сейчас — означало поставить крест на всей своей дальнейшей жизни. Однако был отличный выход: все мы час назад были объявлены совершеннолетними, и я мог вызвать их на дуэль. Римуаль, насколько я помнил, был троечкой, и дуэль с ним должны были одобрить официальные лица, а вот Колуан был двоечкой, поэтому таких проблем не должно было возникнуть.

— Ты ответишь за свои слова, — прошипел я в лицо Колуану, и, видимо, в моем голосе было столько злости, что он непроизвольно отшатнулся от меня, — я вызываю тебя на дуэль. Здесь и сейчас, — потом я повернулся к Римуалю, — а ты будешь следующим!

Привлеченный шумом, к нам подошел наставник Нутр. Он услышал мои последние слова и удивленно оглядел нас:

— Что происходит? Помиритесь и разойдитесь. Зачем нужна дуэль?

— Извинений мне будет мало, я хочу видеть цвет его крови, — произнес я ритуальную фразу.

— Я хочу видеть цвет его крови, — поддержал меня Колуан, сжав челюсти с такой силой, что на лице побелели желваки.