Восточный пакт (СИ) - Извольский Сергей - Страница 49

— Сериосли? — вернул он мне ироничный комментарий. — В одной усадьбе же живете.

— Но мы не работаем в одном отделе.

— Мы тоже, — пожал плечами Мустафа. — Тем более сразу после инцидента меня перевели в прямое подчинение Демидову.

Последняя фраза мне многое сказала. Потому что если Мустафа сейчас не подчиняется руководителям Ковальского, у меня появляется серьезный шанс на успех. Я по-прежнему на тонком льду, и сейчас сканируя эмоции Мустафы, готов в любой момент через айди экстренно связаться с Фридманом, требуя незамедлительную эвакуацию. И если возникнет обоснованное подозрение, что Мустафа играет заодно с командой Ковальского, надо бечь отсюда как можно скорее. Фиксировать убытки, а Шиманскую записывать в безвозвратные потери. Иначе никак не получится.

— Сейчас обратно вернулся?

— Нет.

— Будешь брать власть в нижнем городе?

— Не во всем, — лаконично ответил Мустафа.

— Ты под крылом прежних руководителей? — спросил я, и наткнулся на говорящий взгляд. Да, я действительно перегибал палку, но на кону слишком многое. — Не смотри так, для меня это очень важно. И готов ответить откровенностью за откровенность, — попробовал я немного сгладить острый угол разговора.

— Я сейчас не в зоне ответственности отдела, курирующего работу Войцеха.

Надо было принимать решение. Подумав немного, я обстоятельно изложил Мустафе события, произошедшие в квартире Шиманской, рассказал о кулинарии Уэлча и высказал все свои догадки.

Сириец сидел с каменным лицом, но действуя в заявленном режиме «откровенность за откровенность» ментальную защиту по-прежнему не ставил — я чувствовал эхо недоверия и интереса.

— Почему ты обратился ко мне? — спросил Мустафа, когда я закончил.

— Потому что у меня есть для тебя взаимовыгодное предложение.

— Слушаю.

— У меня сейчас под контролем некий Антон Аверьянов, совсем недавно изгнанный из клана Власовых. Одаренный, воздушная стихия, перспективный ранг невысок. Антон Аверьянов в ближайшее время будет замечен за передачей крупной партии наркотиков курьеру из протектората. Можете Аверьянова забрать и наказать, а можете воспользоваться его заинтересованностью в грязных делишках, и сбывать через него «слезы» золотым мальчикам и девочкам в Елисаветграде.

Мустафа, судя по виду, совсем не понял, зачем ему нужен канал сбыта «слез» в имперском городе. Ну да, он по корпоративной вотчине протекторатов работал, а не с одаренной аристократией, поэтому не сразу ухватил суть.

— Ты никогда не был на закрытых вечеринках молодой аристократии? Они везде примерно одинаковы: загородный дом или целый этаж отеля, возможно и не один, где присутствуют только избранные. Вариаций много — это может быть эротизированный маскарад, жесткая попойка с последующем дебошем, или вовсе разнузданные оргии. Слышал о… ну, допустим, о радуге?

— Нет, — коротко ответил явно заинтересованный Мустафа.

— Приглашенные эскортницы красят губы разной помадой, и дарят гостям оральные ласки, а парни потом хвастаются цветами радуги, у кого больше. Где именно появляется радуга, думаю догадаешься сам.

Переспрашивать Мустафа ожидаемо не стал. Лишь кивнул, показывая что теперь понимает о чем речь.

— Начинаются все закрытые вечеринки по-разному, — продолжил я. — Вот только заканчиваются всегда одинаково — биомасса похмельных или упоротых полуголых тел. Не думаю, что твоя служба откажется от знаний о происходящем на этих вечеринках…

В ходе разговора я вполне свободно оперировал знаниями своего мира, и делал это уверенно — еще Сократ и Гесиод тысячи лет назад критически высказывались о нравах молодежи. Так что убежден, что в этой реальности все устроено также, как и у меня дома. Может быть только с появлением магии особая изюминка в оргиях появилась.

— Это закрытые вечеринки одаренных, — после короткого раздумья ответил Мустафа.

— А у тебя уже почти есть свой карманный одаренный, который будет допущен на все эти вечеринки.

— Изгнанный из клана? — хмыкнул сириец.

— Он будет банчить слезой, Мустафа, — озвучил я очевидную для меня вещь. — Через год-два станет своим парнем везде, и ему откроются двери, который в Елисаветграде закрыты даже для… допустим, даже для проезжих принцев и принцесс.

— Ты принял решение отказаться от титула?

— Почему ты так решил?

— Как же классовая солидарность?

— В гимназии Витгефта учатся в основном представители национальных кланов Вольных княжеств, а на эти кланы мне чуть больше, чем наплевать. К тому же большая часть из них — это одаренные из кланов Разумовских и Юсуповых, которым я как оскорбление еще по праву рождения.

— В чем твой интерес?

— Ты поможешь мне с эвакуацией Шиманской.

— Не смешно, — покачал головой Мустафа. — С эвакуацией Шиманской я помог бы тебе и так. Ты обещал откровенность.

— Люблю котиков.

— И? — совершенно не смутился Мустафа неожиданным ответом.

— Поговорю с Халидом, он с прибылей канала поставки твоему одаренному организует фонд помощи котикам здесь, в протекторате.

— Ты уверен, что Халид так любит котиков? — спросил Мустафа и демонстративно усмехнулся, показывая понимание замысла.

— Все любят котиков, — только и развел я руками. — К тому же у него выбора не будет.

О том, чтобы заиметь прибыль со «слезы», которую погонит в Елисаветград Халид и продажу которой гимназистам и им сочувствующим наладят фээсбэтмены через Аверьянова, я размышлял почти сразу после примерного появившегося в мыслях отчетливого плана. Но только сейчас в ходе разговора полностью продумал и озвучил всю схему.

И она мне нравилась. Потому что «слеза» для одаренных — даже не наркотик, а создающее необратимость алкогольного опьянения вещество. Учитывая круг потребителей, прибыли планируются ощутимые. Вопрос же с тем, чтобы мне иметь с этого прибыль, но никоим боком не принимать участие, решался прямо здесь и сейчас: Халид будет выплачивать долю не мне, а моему доверенному человеку. Осталось только решить, кого на это подрядить. Потому что по взгляду Мустафы я видел — для того, чтобы подвести голову змея Уробороса в нужное место, давая кольцу моего поначалу кажущегося безумным плана замкнуться, осталось совсем немного.

Вот только в протекторате оставались еще важные проблем и вопросы, время на решение которых постепенно утекало. А мне ведь еще в школу завтра утром, и поспать бы надо успеть хоть немного.

Глава 11

Целый день я провел в лавке Халида. Чувствуя себя запертым в клетке диким зверем, расхаживал по кальянной из угла в угол. Хотелось бежать и что-то скорее делать, но понимал, что сейчас остается только ждать.

Несколько раз пробовал пытаться заснуть, но из-за нервного напряжения получалось плохо. Тяжелую полудрему, в которую я проваливался, сном назвать было сложно. Впрочем, недосып сильно не мешал, даже привычного утомления не чувствовалось. Я все же был в юном теле — здоровья в котором не просто много, а очень много. Поэтому недостаток сна мало сказывался на общем тонусе, а переживания только подстегивали бодрость и жажду действий.

Несколько раз ко мне заглядывала услужливая симпатичная девушка, предлагая самое разное — от сладостей, до сладкого. В другой момент я бы может и не устоял, но сейчас все мои мысли занимали параллельные события. Это и удалившийся за консультациями Мустафа, и наемники из моего отряда, которые должны устранить Мюллера — я всерьез переживал об исходе дела после устроенной собственноручно веселой карусели. Полиция Града сейчас на ногах, наверняка почти весь штат вызван в усиление, и смогут ли змееглазые индианки справится? Особенно после того, как Элимелех засветился в информационной сети?

Но опять же, задача поставлена, повлиять на ее выполнение я никак не могу. Только ждать. Нет ничего хуже, чем ждать и догонять, говорят люди. Хорошее выражение, но уверен — так уверенно говорят те, кто ни разу не брал валютные кредиты в канун кризисов.