Предвестница. Дар королеве (СИ) - Квей Клик - Страница 44

— Я поступила ужасно, — признала ошибку Алекса, стараясь говорить ласково с заботой, — если вы пожелаете, можете проучить меня, мой милый муж. Только прошу, не бросайте меня. Я без вас не смогу больше жить.

Сжав кулак, герцог выдохнул и погладил светлые кудри жены. Она ощутила тепло и любовь, от сильной ладони любимого мужа, которая поглаживала её голову.

— Закончим с королевой, — сказал муж спокойным тоном, — освободим тебя и разойдемся. Я дам тебе свободу, о которой ты мечтаешь.

— Нет!.. — взмолилась Алекса, взяв его за руку — Любовь моя, прошу тебя, не бросай меня! Я не смогу…

— Довольно, — чуть строго сказал он, — я все решил. Ты позоришь мою семью, фамилию и память. За три года обучения, у тебя не хватило ума понять, как это важно.

— Я все поняла, дорогой! Правда, поняла! Больше такого не случится!

Он не мог поверить словам жены, потому что она уже много раз его разочаровывала. Пальцев на руках не хватит, чтобы сосчитать все ошибки, которыми герцогиня опозорила род Масур. Однажды эта оторва вылила на голову важного гостя вина, а причина была пустяковой, ей просто не понравилось, как гость мужа отозвался про бывшего графа Холл. Алекса много принижала власть судьи города Оран, ибо пыталась защитить маленьких воришек и карманников. Муж закрывал глаза на поведение жены все почти три года совместной жизни, жалел, пытался понять, но сегодня чаща терпения лопнула.

— Значит так, — вздохнул он, коснувшись теплой ладонью лица жены. — Я устал мириться с тем, как ты себя ведешь. Скоро мы поедем в столицу, а если ты еще раз оскорбишь меня, полезешь туда, куда тебя не звали. Начнешь вести себя вызывающе или позорить фамилию, которую от меня получила, я сделаю все, чтобы ты больше не познала любви. Суд Шарджа позволяет мне отвергнуть тебя. Архиепископ обвинит тебя за бунтарство и отправит монастырь, откуда ты больше никогда не выйдешь. Тебе придется забыть дорогие украшения, красивые платья и прекрасную жизнь дворянки. Облачишься в черную рясу, а за любой постыдный поступок тебя будут наказывать.

— Не говорите так, любовь моя, — встревожилась Алекса. Слова её напугали, потому что она прекрасно понимала, что будет много раз противиться воли своего мужа. Не самая приятная участь оказаться в месте, которое пытаешься избегать, всю жизнь. — Я сделаю все, что вы захотите.

— Вот и проверим, — нахмурился муж, — Ты много раз избегала молитвы. Этот вечер мы проведем в разговорах, чтобы обсудить план, а завтра утром ты наденешь черное платье и пойдешь молиться в храм. Если посмеешь обмануть или сбежишь, больше оттуда не выйдешь.

— Хорошо! Хорошо!.. Я вас…

— Замолишь молитвы, а потом мы закрепим наш брак.

Алекса вскинула брови, удивившись словам.

— Вы хотите…

— Не спрашивай о том, что уже поняла. Пока ты будешь молиться, монахи приготовят наше ложе, а ночью мы консуммируем брак.

О будущем

***

— Жасмин, что же я сделала не так? — прошептала Алекса, глядя, как мачеха убаюкивает младшую дочь.

Она посмотрела на герцогиню так, словно та прибыла из империи или куда дальних стран, где не слышали про устои королевства Шарджа.

— Деточка моя, — улыбнулась Жасмин, — ты получила по заслугам.

Алекса хоть и оскорбилась, но прекрасно осознала свою ошибку. Стало обидно, что мачеха решила напомнить об этом так вульгарно.

— Но…

— Послушай мудрого совета женщины, которая уже родила дважды, — мягко оборвала Жасмин. — Никогда не противься воли мужа. Роберт пытался тебя защитить от внешнего мира, но явно перестарался. Ты даже не понимаешь, почему герцог ударил тебе.

— Я понимаю, — уверила Алекса, — мне не стоило оскорблять его.

— Говорю же… — вздохнула мачеха, обернувшись к падчерице. — Ты даже этого не поняла. Позволь объяснить, пока тебя плетями в монастырь не погнали. Стоит женщине выйти замуж, она перестает принадлежать себе. Твоя жизнь, тело, сердце и слово принадлежит герцогу Карлу Масуру. За ошибку жены всегда будет отвечать муж. Скажешь что-то непозволительное, сделать неподобающее, будешь вести себя некрасиво — за все это ответит герцог. Разумеется, мужчина хочет быть оскорблен или публично унижен. За это они наказывают своих женщин, воспитывая так, чтобы жена больше не заставляла его краснеть. Ты видела, как Карл краснеет? Он смущался?

Алекса почему-то серьезно задумалась над этими нелепыми вопросами, стараясь вспомнить такую ситуацию. Но муж слишком серьезно относиться ко всем вопросам, а слабость ему неприсущая черта, которую он никогда ни знал.

— Мой муж всегда ведет себя строго и только иногда может позволить себе слабость, — ответила она, выдержав паузу.

— С тобой он может вести себя раскованно, потому что хочет, чтобы тебя к нему притягивало. Это любовь, дорогая дочка. У любви другие правила, которые ты должна разграничить с этикетом. Никогда не смей обращаться к дворянину по имени.

— Даже к тебе?

— Разве ты смеешь назвать отца именем?

— Нет, но он ведь мой отец…

— И что? Это не имеет значения. Ты можешь себе позволить говорить только с мужем по имени, когда вы находитесь наедине. И даже при этом, тебе нужно получить позволение. К остальным обращайся только по титулу, даже если тебе позволили перейти к личностям. Это неподобающее поведение, особенно если ты обратилась к мужчине. Как ты думаешь, что почувствует твой муж, если тебе вздумается назвать другого мужчину по имени?

— Это тоже плохо.

— Ужасно! — заявила Жасмин, выпучив глаза. — Карл позволит называть себя по имени, потому что так готов проявить симпатию, дорогая дочка. Это значит, что он тебя полюбил и стал уважать. Как он отреагирует, если ты проявишь свою симпатию к тому, с кем не венчалась? Разграничь в голове рамки. Можешь даже заговорить с торговкой так вежливо, словно перед тобой стоит сама королева. Не стыдись уважать всех, для этого и создали этикет. Обычный фермер тоже заслужил уважения, ведь благодаря его стараниям на твой стол приносят еду.

— Жасмин, спасибо тебе за урок. Подскажи мне еще что-нибудь.

— Этот список можно продолжать вечно, я постараюсь тебе объяснить лишь часть из них. Возможно, некоторые ты уже выучила, но есть такие правила, которым просто не научат. Не говори за столом, пока тебя не спросили. Никогда не влезай в разговор мужчин, а если речь зашла о войне, поклонись и уйди. Часто проси прощения, даже не совершая нечего. Не заглядывайся на других мужчин, не смотри им в глаза, пока вы молчите. Старайся улыбаться, но не строй глазки. Это воспримут как баловство, а с таким клеймом тебя больше никто не захочет видеть в своем доме. Пока есть время, я постараюсь тебя подготовить. С этого момента называй меня только по титулу. Не смей говорить моего имени, пока я тебе не позволю.

— А как же мне вас называть?

— Уже учишься, — улыбнулась Жасмин, — если не хочешь назвать своей матушкой, просто общайся, как к тетушке.

— Хорошо, тетушка. Я постараюсь все запомнить.

Три года долгого обучения этикета у Розы, Жасмин уместила в получасовой разговор. Алекса сразу заметила разницу и поняла его причину. Сводную сестру мужа отыскали на улице, а еще она не вышла замуж. Мачеха с раннего детства изучала все тонкости дворцовой жизни, поэтому вбила себе этикет в голову. Она быстро стала приучать к этому своих сыновей, а вот Алексу не могли никак приучить к поклону до восьми лет.

***

Когда близнецов уложили спать, за окном наступили сумерки. Солнце спустилось за горизонт, и два семейства встретились за обеденным столом в главном зале. Прямоугольный стол мог бы принять сотню гостей, но вместо этого, все заняли один конец, рядом с камином и принялись завтракать.

Алекса стала усыхать уже на втором часу разговора о ведения политики с соседними королевствами. В диалоге мужа и отца не было намеков на войну, но герцогиня Масур и графиня Холл слушали, стараясь забить рот чем-то, лишь бы только не заговорить. Еще один прокол и Алексу отошлют в монастырь. Как бы выносимо не было, она сохранила гордость, выслушав все, о чем говорили мужчины. Эти разговоры слишком утомили, но на помощь пришло вино, которое приятно раскрасило вечер.