Десятая жизнь (СИ) - Матлак Ирина - Страница 5

Я уже говорила, что обожаю эту милейшую пожилую женщину?

О, великие боги кулинарии, дайте этой бабуле вечного здравия и всегда наполненный продуктами холодильник — пирог был мясным! С такой аппетитной корочкой, косичкой теста по краям и проглядывающим в центре куриным фаршем. Что это именно курица, я определила по запаху. Видать, у меня еще и нюх обострился в дополнение к ушам и хвосту.

— Кушай, деточка, — завершив угощение вазочкой конфет, любезно предложила лучшая из живущих в мире женщин.

Изо всех сил сдерживаясь от того, чтобы не наброситься на пирог аки варвар, я положила себе кусочек и… нет, с таким аппетитом я еще не ела! Даже любимая сырная пицца не приносила такого невероятного удовольствия, от которого я едва не мурчала и не закатывала глаза.

Пока бабуля снимала чайник, я стянула еще пару кусочков пирога, которые только раздразнили аппетит. Даже удивительно. Я, конечно, всегда любила поесть и особо себе ни в чем не отказывала, но сейчас голод был буквально зверским!

Совсем ты, Ритка, одичала… не только снаружи, но и внутри.

Чай мне подали с молоком. Можно я ее все-таки расцелую?

Сделав несколько согревающих глотков, я едва не растеклась по стулу лужицей. Мимолетно заметила, что бабуля снова поднялась и принялась рыться в шкафчике. Затем вернулась за стол, держа в руках маленький холщовый мешочек.

— Так тебя обокрали, говоришь? — развязывая его, поинтересовалась госпожа Ериша.

— Угу, — кивнула я и, немного подумав, честно призналась: — Меня машина сбила, а очнулась я в лесу и без вещей. Подскажите, пожалуйста, где я оказалась? Что это за город?

— Так в Морегорье ты. — Узловатые пальцы справились с веревочкой. — Провинциальный городок у нас, небольшой, всего в девять тысяч душ.

Я на миг задумалась, пытаясь припомнить, не слышала ли это название раньше. Вердикт — нет, абсолютно точно не слышала.

— А какой стране принадлежит? — спросила, невольно напрягшись.

Бабуля как-то странно улыбнулась и ответила:

— В Истарское королевство вот уже полтора века как входим.

На этот раз даже память напрягать не потребовалось. Ни о каком подобном королевстве я слыхом не слыхивала и всерьез сомневалась, что такое вообще существует.

Только открыла рот, намереваясь уточнить, где оно располагается и почему здесь говорят по-русски, как меня внезапно будто по голове стукнули.

Запахом.

Мятно-лимониый, с легким намеком на горчинку, он исходил из того самого открытого мешочка, в котором виднелись засушенные листья какого-то растения. Перед глазами в один миг заплясали радужные блики, тело как-то само по себе расслабилось, и я отстраненно подумала, что на моем лице расплывается рассеянная улыбка.

Так хорошо стало…

— Не ошиблась, значит, — словно издалека донесся до меня голос госпожи Ериши. — Ну вот и ладненько. Вот и отлично. Давай-ка мы сейчас твою силу в накопители соберем, а то совсем они у меня поистратились…

Пребывая в состоянии между сном и опьянением, я смотрела, как ко мне подносят какую-то штуковину — металлическую, похожую на коробок. Но даже в этой прострации я обратила внимание на переменившуюся бабулю… впрочем, назвать ее ласковым словом «бабуля» теперь не поворачивался язык. Божий одуванчик куда-то исчез, и вместо нее на меня цепким взглядом смотрела хитрющая такая бабка, явно задумавшая какую-то пакость. Разум застилало марево, но интуиция буквально вопила, что я нехило так попала. По полной попала, откровенно говоря!

— А будешь хорошей кисой, я тебе еще кошачьей мяты дам, — произнесла эта… карга.

А казалась такой милой старушкой! Протухшей рыбы ей на голову, а не полный холодильник продуктов!

Дурман частично рассеялся с той же быстротой, с какой накатил. Сознание несколько прояснилось, и теперь я отчетливо поняла, что… что совершенно ничего не понимаю!

Это вообще что такое сейчас происходит?!

Чувствовала я себя донельзя беспомощной, не в силах пошевелиться и хоть что-то сказать. А сказать хотелось много… так много и выразительно, что ни одна цензура бы не пропустила!

— Ух, а и сильная ты! — Смотрящие на меня глаза возбужденно, практически фанатично заблестели. — Вроде же не помнишь ничего, и сила после запечатывания должна быть не та…

Да она чокнутая! Маньячка! Сунула мне под нос какую-то дрянь… кажется, упомянула кошачью мяту? Ну что за наказание! Я теперь и на валерьянку так же реагировать буду?

Я бы даже посмеялась над тем, что все происходящее уже напоминает не просто сюрреалистический сон, а настоящий театр абсурда, если бы главная роль не досталась мне самой. Не знаю, чего старая карга хотела добиться, суя мне под нос металлический спичечный коробок, но мое самочувствие ухудшилось. Накатило легкое головокружение, к горлу подступила тошнота, а внутри все словно льдом покрываться начало — цепким и колючим.

Старушка чуть ли не пританцовывала на месте и выглядела как человек, который вот-вот сорвет крупный куш. Я сделала еще одну тщетную попытку пошевелиться, мысленно успела в очередной раз проклясть этот сумасшедший день, как вдруг раздался грохот. Кажется, кто-то выломал дверь. В прихожей раздались громкие шаги, и через несколько мгновений в комнату вошли трое мужчин, одетых в темно-серую форму.

— Ну что, ведьма, попалась наконец? — усмехнулся тот, на груди которого красовалась крупная нашивка в виде дважды перечеркнутого, заключенного в квадрат круга.

ГЛАВА 3

По госпоже Ерише явно плакал факультет актерского мастерства, поскольку она снова стала той самой милой бабулей, к которой я обратилась на улице. Подняла на него невинные глаза, сделала бровки домиком и беспомощно поморгала.

Не убедись я на собственном примере, что это выражение лица — лишь маска, прослезилась бы!

— О чем вы, господин старший зерр? — непонимающе переспросила госпожа Ериша и, обведя рукой стол, как ни в чем небывало заявила: — Мы вот с моей гостьей чаевничаем.

— Чаевничаете, значит? — Мужчина дал знак своим сопровождающим, и те обступили ее с двух сторон. — А это что такое, не желаете пояснить?

Подцепив двумя пальцами тот самый металлический коробок, он демонстративно им потряс.

— Так жестяночка обыкновенная. — Хозяйка дома снова блестяще изобразила невинную овечку. — Травки там всякие храню…

— Знаю я ваши травки, — поморщился мужчина. — Так. Ребята, эту пакуем до выяснения обстоятельств. А эту…

Его взгляд остановился на мне, откровенно обалдевающей от всего происходящего. Примерно в этот же момент я внезапно осознала, что сжимающий внутренности холод исчез, и более того, я могу шевелиться.

Наличие дара речи проверить не успела, так как меня опередил все тот же неведомой профессии мужик.

— Кто, откуда, регистрационный номер? — перечислил он, глядя на меня в упор. — Если с документами все в порядке, пойдешь как пострадавшая и свидетельница. Хотя… — В его наглых, осматривающих меня глазах появилось сомнение. — Судя по виду, легальным использованием магии здесь и не пахнет…

Дар речи я все-таки проверила, поскольку наконец взяла себя в руки и до поры до времени принципиально решила не обращать внимания на все странности. Сейчас главное — прояснить основные волнующие меня вопросы.

Поднявшись с места и ощутив при этом, как затекли ноги, спросила:

— Я так понимаю, вы представители местной власти?

Взгляд того, к кому я обращалась, стал уж совсем недоверчиво-подозрительным.

Не дожидаясь ответа, продолжила:

— Понятия не имею, что тут сейчас произошло, но вы в любом случае должны мне помочь. Этим утром я очнулась в лесу, как там оказалась — не знаю. И меня обокрали.

Подробности решила опустить и не озвучивать до того времени, пока не окажусь в полицейском — или каком тут у них? — участке. Попутно невольно отметила, что этот… господин старший зерр, как назвала его бабуля-карга, мужик видный. Бессовестно хорош, по правде говоря. Высокий, подтянутый, темноволосый, с легкой щетиной и выразительными чертами лица. Нет, ну правда хорош! Всегда симпатизировала шатенам и щетине. Только вот взгляд напрочь перечеркивает все его достоинства. Смотрит так, как будто я заведомо преступница!