Десятая жизнь (СИ) - Матлак Ирина - Страница 30

Застонав, я мысленно перевернулась на другой бок и тут же наткнулась на все тот же, совершенно не изменившийся за последние часы взгляд.

— Ты что, робот? — Я удивилась абсолютно искренне.

— Мне хватает пары часов сна, — невозмутимо ответил темный маг.

Непрошибаемый! И вот уверена, даже этих двух часов не поспал, а выглядит все равно безупречно. На лице — ни малейшего следа усталости, глаза слегка отливают красным исключительно из природной особенности, а на одежде по-прежнему ни единой помятости.

Тьфу, смотреть противно!

Особой стеснительностью я не отличалась, но лечь спать все-таки предпочла в сарафане. И теперь, не в пример некоторым темным магам, вид имела пожеванный. Да и чувствовала себя так, словно меня целиком засунули в стиральную машинку и поставили на особо рьяный стиральный режим.

Умывалась по привычке у колодца, в этот момент думая о том, что переезд к Лафотьеру — не такая уж и плохая перспектива. Впрочем, я намеревалась переехать к нему лишь на время, пока не заработаю денег на покупку нормальной мебели и не обзаведусь горячей водой. И не потому, что темный маг так пожелал, а потому, что мне так удобно. Для этого и вмешивалась в магию заклинания — чтобы полностью от него не зависеть и, уж конечно, не помирать, если вдруг Лафотьер отправится на тот свет… то есть тьму.

Перед проведением ритуала пришлось заехать в его особняк, чтобы забрать дворецкого и кое-какие вещи, среди которых оказалось белоснежное, похожее на подвенечное, платье.

— Я точно фамильяром становиться собираюсь? — спросила, подозрительно покосившись на мага. — Не женой?

— Высшие силы упаси! — хмыкнул тот. — Платье новое, до тебя никто не надевал. Но если хочешь проводить ритуал в мятом тряпье…

— Да плевать мне, во что буду одета! — моментально вспыхнула я. Да, выдержка — не моя сильная сторона. — И никакое это не тряпье, а приличный сарафан, что б ты вообще понимал!

Мое возмущение было оставлено без внимания.

— Переодевайся быстрее, буду ждать на улице, — сказав это, Лафотьер наконец избавил меня от своего драгоценного общества.

Впрочем, дворецкий остался, но к нему я испытывала только положительные чувства.

— Позвольте помочь вам, госпожа ликой, — услужливо предложил он. — Мелкие застежки находятся на спине, самой вам справиться будет трудно.

При всей к нему симпатии, представив, как моей кожи будут касаться холодные пальцы со слегка длинноватыми потемневшими ногтями, я внутренне содрогнулась.

— Ничего-ничего, я привыкла одеваться сама, — скрасила отказ улыбкой и, вспомнив имя дворецкого, тут же попросила: — Крикко, ты не мог бы отвернуться?

Он отвернулся моментально, и второй раз повторять просьбу не пришлось. Нет, я, конечно, понимала, что имею дело с зомби и вряд ли его способны взволновать полуголые девицы, но все-таки хотелось придерживаться каких-то рамок приличия.

С застежками и впрямь пришлось повозиться, но врожденная гибкость позволила застегнуть каждый крючок. Платье село как влитое. Обычно я отдавала предпочтение удобной одежде, но и красивые вещи ценила. Если уж надевала платье, то обязательным условием было, чтобы оно мне нравилось. Так вот это мне действительно нравилось, хоть оно немного и напоминало подвенечное. Облегающее до середины бедер и струящееся внизу, с обилием тонких кружев, оно подчеркивало фигуру и делало образ женственным. Под такой наряд было бы неплохо собрать волосы, но с ними заморачиваться я не стала. А вот переобуться бы согласилась — сандалии сюда не вписывались совершенно! Но покупкой туфель Лафотьер не озаботился — не то забыл, не то просто не посчитал нужным их приобретать. И ладно.

Как мы садились в дожидающийся нас экипаж — отдельная история. Как бедолагу-кучера не хватил инфаркт — загадка. Судя по виду, он и в нашем с Лафотьером присутствии еле-еле держал себя в руках, а уж когда его пассажиром оказался зомби…

Когда экипаж остановился у погоста, я почти не удивилась. Кажется, уже начинала привыкать и к надгробиям, и к мрачности, и ко всяким сомнительным ритуалам. А вот когда мы направились к тому самому склепу, где я имела честь побывать пару дней назад, все-таки испытала удивление. При таком антураже мое платье уже не напоминало свадебное… скорее ассоциации с саваном вызывало!

Апофеозом стал наш спуск в расположенное под склепом подземелье. Когда мы вошли в склеп, Лафотьер с помощью магии отодвинул тяжелую мраморную плиту, открыв проход в подвал. Спускаться по темной, утопающей во мраке лестнице мне не хотелось совершенно, но кто бы меня спрашивал?

Первым шел Крикко, следом я, и замыкал шествие Лафотьер, видимо по-прежнему опасающийся, что я могу сбежать. Наивный, убегать мне уже незачем.

Внизу все оказалось не так жутко, как мне представлялось. Обычный темный зал, где источником света служили факелы, зажженные Лафотьером с помощью все той же магии. Что примечательно, запылавший на них огонь был фиолетово-синим и холодным, совершенно не источающим тепла. В центре зала высился постамент, при первом же взгляде на который в мыслях всплыло слово «алтарь». Хотелось верить, что не жертвенный.

— Миленько здесь, — невольно поежившись, проронила я.

— Чувствуй себя как дома, — съязвил Лафотьер, явно забавляющийся моей реакцией.

Фыркнув, я расправила плечи и демонстративно зашагала прямо к алтарю, у которого уже остановился Крикко.

ГЛАВА 13

На меня, не мигая, смотрели темные, подсвеченные красным глаза, контрастирующие с собранными в хвост серебристыми волосами. На бледной коже Лафотьера просвечивался узор вен, убегающих под воротник аккуратной черной рубашки.

«Страшно красив» — первое, о чем я подумала, впервые его увидев. Притом, что больше — «страшно» или «красив», не решила до сих пор.

Хотя, пожалуй, в настоящий момент к нему больше подходит определение «самодоволен». Смотрит свысока, на четко очерченных губах играет легкая усмешка, которую так и хочется стереть!

— Кхм-кхм, — прокашлялся Крикко. — Хозяин, мы можем начать?

— Начинай, — не сводя с меня пристального взгляда, разрешил темный маг.

Все так же не прерывая зрительного контакта, Лафотьер взял меня за руку, переплетая наши пальцы. Почему-то думала, что его рука окажется холодной, но она была лишь слегка прохладной, даже теплой. Совсем некстати вспомнилось, что губы его были поразительно горячими, даже обжигающими, как бы пошло ни звучало… нет, ну сколько можно об этом вспоминать!

Пока я была занята совершенно непозволительными мыслями, дворецкий начал читать хитросплетенное заклинание. И вот теперь похолодало — ощутимо, до пробежавшего по коже озноба. В подземном зале и без того не царила атмосфера пляжного курорта, а сейчас температура и вовсе приблизилась к той, что бывает в середине осени. Впрочем, не только температура навеяла ассоциации с осенью. Пробежавший по подземелью ветер тоже был совершенно не майским, а холодным и колючим. Он стремительно забрался под одежду, развеял подол моего платья и наши с Лафотьером волосы. Да, волосы у мага сейчас тоже были распущены, и это невольно завораживало. Никогда не понимала, зачем некоторые мужчины носят длинные волосы, и не находила в этом ничего привлекательного. Подобные личности всегда казались мне либо слишком женоподобными, либо наоборот, неряхами, у которых на голове вечно неопрятные пакли.

С Лафотьером все было иначе. Длинные серебристые пряди прекрасно вписывались в его образ, контрастировали с черной одеждой и придавали его облику что-то такое… потустороннее, даже демоническое. Нереальная, притягательная красота, сосредоточение которой — черные как тьма глаза, в которых то и дело вспыхивают красные искры.

Я отдавала себе отчет, что слишком пристально на него смотрю, но в эти мгновения поделать с собой ничего не могла. Меня будто затягивало в ненасытную черную воронку, и единственной опорой, не позволяющей потерять равновесие, оставалась рука Лафотьера, которая теперь, на фоне окружающего холода, казалась по-настоящему теплой.