Десятая жизнь (СИ) - Матлак Ирина - Страница 21

Остановившись на втором варианте, я уже вознамерилась выйти из мастерской, когда мой взгляд упал на дверь, ведущую в соседнюю комнату. В мыслях тут же всплыл образ из сна, который был до того ярким, что я могла с точностью описать, где стояла мебель, какого цвета был лежащий на полу ковер и… под какой половицей скрывался вход в подвал.

Немного помедлив, почему-то испытывая необъяснимое волнение, я вошла во вторую комнату. И снова возникло ощущение, что я нахожусь во сне. Перед глазами вспышками пронеслись кадры заставленной лаборатории, ночи за окном и скрипа отодвигаемой половицы.

Тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, я подошла к тому месту, где во сне стоял стеллаж. Отсчитав четыре половицы, присела и, особо ни на что не надеясь, попыталась ее приподнять. Когда ничего не вышло, поочередно надавила на нее в разных местах, но и здесь меня постигла неудача.

— Глупость какая! — Похоже, разговоры вслух с самой собой уже входили у меня в привычку. — Это же был просто сон!

Тем не менее попытки я продолжила, а когда решила, что в самом деле страдаю ерундой, от души треснула по полу кулаком. И вот тут меня поджидал сюрприз. Я даже не поверила своим глазам, когда в половице обозначился незаметный ранее шов и она чуть приподнялась. Теперь сдвинуть ее не составило никакого труда, и моему взгляду предстал узкий темный проем — совсем как во сне.

— И как это понимать? — снова спросила у самой себя. — Я же туда никак не пролезу! Туда вообще ни один человек не пролезет, разве что…

«Кошка», — закончила уже мысленно, силясь осознать еще одно свалившееся на мою бедную голову потрясение.

Во сне весь мир виделся мне слишком большим, но что, если это не он был большим, а я — маленькой? И видела я в темноте отлично, и тело ощущала как-то странно, и шла слишком тихо… Если допустить, что этот сон не был просто сном, а игрой подсознания, подкидывающего образы из прошлого, то… я что, в прошлой жизни могла превращаться в кошку? То есть вот прям в кошку-кошку?! Не только с ушами и хвостом, но и с усами, шерстью, когтями и прочей звериной радостью?

Мамочка моя…

Пока ошарашенная я, сидя на полу, пыталась осмыслить этот потрясающий факт и понять, как к нему относиться, во дворе скрипнула калитка. Опомнившись, я быстро пристроила половицу на место и как раз успела выйти в первую комнату, когда на пороге мастерской появился темный маг собственной персоной. Несмотря на раннее утро — неприлично бодрый, собранный и выглядящий до отвратительного безупречно. Царящий в его особняке бардак никак не вязался с идеально отглаженной и сидящей без малейшей складочки черной одеждой.

— Доброе утро, — приветствовал он меня.

— Было доброе. — Играть в гостеприимную хозяйку мне совсем не хотелось. — Пока ты не пришел.

— Я тоже не рад тебя видеть, — ответил он взаимностью. — Едем.

Вот так — никакого вопроса, сугубо констатация факта. Не озвученное, но хорошо улавливаемое предупреждение, что если откажусь ехать, то он потащит меня силой.

— Идем, — возразила чисто из вредности. — Прогулки пешком способствуют расслабленности и успокоению, чего тебе явно не хватает.

Пока Лафотьер не успел ответить, я протиснулась между ним и дверным косяком, после чего позвала уже с улицы:

— Ну и долго тебя ждать?

Цель «вызвать раздражение мага» была с успехом достигнута. Правда, когда я вешала на дверь замок, его раздражение уступило место сначала недоумению, а потом насмешливости. И вот эта вот насмешливость, проступающая в направленном на меня взгляде, ужасно бесила.

— Сила настолько измельчала, что ты даже не можешь защитить собственное жилье? — Вторя взгляду, губы Лафотьера растянулись в усмешке.

Демонстративно проигнорировав эту реплику, я сунула ключ в сумку и гордо прошествовала к калитке. Точнее, попыталась гордо, но все испортил какой-то куст, зацепившийся за подол сарафана колючими ветками. Хорошо, что сарафан не порвался, но раздавшийся позади смешок градус настроения значительно понизил.

Сегодня я встала, что называется, не с той ноги, и присутствие Лафотьера отнюдь не способствовало подъему духа. Надеялась, что хотя бы короткая прогулка до участка это исправит и, как я сказала — поспособствует расслаблению и успокоению, чего мне сейчас не хватало тоже.

У калитки Лафотьера дожидался экипаж. Вернее, дожидался, видимо, нас, но я решения прогуляться пешком не изменила. Как, впрочем, не изменил своего решения и темный маг.

Дорога до участка зерров вышла во всех отношениях странная. Я неспешно шла по тротуару, а наравне со мной так же неспешно трусила лошадь и бренчал экипаж, из которого за мной неотрывно наблюдал Лафотьер.

Как-то папа сказал мне, что я не могу завести нормальные длительные отношения из-за своего скверного характера, включающего вредность и непомерное упрямство. Так вот, официально заявляю: это он просто с одним конкретным темным магом не общался! Вот у кого и вредность, и упрямство, и действующая на нервы снисходительная ироничность.

Стараясь отвлечься, я мысленно возвращалась к своему сну и обнаруженному под половицей проходу. Больше всего меня по-прежнему волновала возможность превращаться в кошку, и я собиралась расспросить об этом Федю. А вторая и не менее важная занимающая меня вещь — увиденная во сне книга. Собственно, интерес представляла вся подвальная комната, ведь там была уйма всяких штуковин, из которых можно было извлечь пользу. Но вот Книга мудрости ликой волновала особенно. Шестое кошачье чувство подсказывало, что на ее страницах я найду множество занимательных ответов.

Но все это потом, а сейчас следовало разобраться с экспертизой и предстоящим ритуалом, не позволив темному магу свесить ножки с моей фамильярской шеи.

У входа в отдел мне улыбнулась удача в лице веснушчатого рыжеволосого парня. Федя как раз собирался войти внутрь, когда его остановил мой оклик. И если, увидев непосредственно меня, он не только не испугался, но даже скупо улыбнулся, то при виде выходящего из экипажа Лафотьера судорожно сглотнул. К двойному удару его неокрепшая молодая психика была явно не готова. В глазах парнишки промелькнула паника от понимания того, что этот день обещает быть малоприятным — и, надо признать, в своих предположениях он был прав.

Не обращая внимания на следующего за мной темного мага, я обратилась к Феде:

— Есть минутка?

— Экспертиза назначена на восемь, — подал голос Лафотьер. — Но если ты не желаешь присутствовать, то…

— Желаю, — заверила я и, сознавая, что подачу заявления придется отложить на потом, снова обратилась к Феде, но уже совсем другим, можно сказать, официальным тоном: — Зерр Феорд, не согласитесь ли вы присутствовать при проверке на подлинность одного важного документа?

— На экспертизе не должно быть посторонних, — отрезал поравнявшийся со мной Лафотьер.

— Зерр Феорд, — не глядя на темного мага, с нажимом произнесла я, — никак не может быть посторонним, поскольку здесь работает.

— Проходит практику, — возразил Лафотьер.

— Приобретает опыт, — парировала я. — Вот и расширит профессиональный кругозор.

— Акира… — угрожающе, с раскатистым «р» протянул темный маг.

— Йен какой-то там Лафотьер, — в тон ему ответила я.

Судя по виду, Федя мечтал только об одном: незамедлительно исчезнуть, перестав находиться меж двух огней.

Развернувшись, я наткнулась на мрачный, медленно меня препарирующий взгляд мага, но не отвернулась. Так мы и стояли, глядя друг другу в глаза и едва сдерживая желание дать волю кулакам и когтям. Кажется, у Лафотьера прямо-таки чесались руки меня придушить, но тот факт, что живой фамильяр лучше мертвого, его останавливал. Мне, в свою очередь, неимоверно хотелось выпустить когти и испортить к чертям его безупречный вид. Но тоже приходилось себя сдерживать, поскольку мы находились рядом с зеррами и получать еще одно пятно на своей и без того сомнительной репутации я пока не собиралась.

Наши гляделки прервало негромкое покашливание побледневшего Феди. Не дожидаясь, пока он сбежит, я взяла его под руку и потащила внутрь.