Сны голубого цвета (СИ) - Арсе Доминика - Страница 42

— Если я останусь, завтра утром ты меня уже не разбудишь! — Какой — то неуравновешенный псих вырвался из меня. — Мне лучше знать, что пойдет мне на пользу, а что нет.

— Ты пропустишь свой день рождения, — выпалила мама, цепляясь за последние соломинки.

— Я отмечу его на природе с друзьями.

— У меня сердце закололо, — скривилась мама и присела. Подскочила и обняла ее.

— Прости, — прошептала, поглаживая по плечу. — Просто я хочу, как все. Понимаешь?

— Тебе не понять моих чувств, — проскрипела мама. — Я тебя словно в клетку к зверью отправляю. Никогда не думала, что дети могут быть такими злыми.

— А ты помнишь, как я в шестом классе поставила фингал самому задиристому мальчику параллели? — Встрепенулась я, пытаясь взбодрить маму.

— Сидоровский, кажется, его фамилия, — горько усмехнулась мама.

— Ну а Витю, что мне лиф расстегивал через кофту постоянно?

— Ты ему штаны спустила при всех, а меня потом к директору, — вспомнила и это, оживившись.

— Ну мам, я могу за себя постоять.

Мама тяжело выдохнула, посмотрела с грустью. Я ответила улыбкой, понимая, что моя взяла.

Утро. Три огромных автобуса у школы с желтыми знаками «Дети», что смешно. И куча народа с походными рюкзаками, да в демисезонных куртках. Будто собрались месяцами в лесах жить. Нашлись мальчики, что откапали где — то военный камуфляж. Похоже, настроены серьезно, на войну намылились. У меня самой сумка неподъемная, шерстеных вещей мама напихала, несмотря на мои отчаянные возражения. Из дома выскочила и поняла, что может и не стоило кобениться. На улице градусов шесть от силы, на машинах испарина, будто иней ночной растаял.

Приметила собравшихся вместе одноклассников и к ним. Сегодня я не особо заморачивалась с волосами, поэтому шрам можно разглядеть невооруженным глазом. Думала, что так выражу протест. Что скрывать? Все уже все рассмотрели. Тем не менее волнение закрутило живот стоило увидеть знакомые лица.

— Виноградова? — Ирина Григорьевна сильно удивились. Сама она была одета плотно, как дорожный рабочий в зимние морозы, даже бело — розовые кроссовки на ногах никак не говорили об обратном. На голове куль, тканевая повязка вокруг головы, чтобы прикрывать уши, все это придавало «базарности».

Классная оказалась бодра и весела, словно предвкушала что — то грандиозное.

— Перекличка! — Объявила Ирина Григорьевна. — Внимание! По списку.

Я пристроилась сбоку. Даша с Катей, обосновавшиеся рядом, покосились воровато.

— Привет, — раздался едва слышный голос Даши.

Катя тоже поздоровалась. Я просто кивнула, поглядывая на группу учителей, собравшуюся на краю стадиона и занимающуюся подсчетом разложенной мат базы. Наш физрук, похоже, был там за главного и, сверяя список, громко объявлял наименования.

— Приперлась, — недовольно бросила одна из одноклассниц в толпе.

— Я не буду ее откачивать под елкой, — расслышала голос сучки Вероники. — Лес не место для инвалидов.

— Может наоборот, — узнала голос рыжей, что теперь не стояла рядом с двумя своими подругами, а примкнула к стае моих врагов.

Кто — то подхихикнул. Тем временем Ирина Григорьевна дошла и до меня:

— Виноградова!

— Здесь! — Ответила громко и четко.

— Голос прорезался, — брякнул мой сосед по парте. Морда раззадоренная, но красная. Хотела поймать его взгляд, отвернулся и захихикал. Поведение, как в детском саду, я оценила.

— Теперь по палаткам! — Объявила классная, закончив перекличку. — Три четырехместных вижу. Гричко, восьмиместная где?!

— В багажнике! — Нагло ответил любитель порно.

— Артем, что она там делает?! — Возмутилась Ирина Григорьевна.

— Я не потащу, — прогнусавил тот.

— Лебедев, Кривченко, помогите мужчине, — выдала классная. Класс разразился хохотом, реагируя на последнее слово. Женщина с самодовольным видом продолжила выяснять с палатками.

Примерно через пятнадцать минут мы погрузились в автобус. Не знаю, по какому принципу нас сажали в транспорт, но когда я села к окошку, ко мне подсела крупная девочка из параллельного. Хоть и была она не очень на лицо, но с самодовольным и брезгливым видом сразу же закупорила уши наушниками и вперилась в планшет, предварительно обозначив локоть на общем подлокотнике, мол, мне территорию уступать не собирается.

Суета закончилась быстро, классная, обозначившись у кабины водителя, сделала пару объявлений по поводу техники безопасности и уселась на переднее сиденье, зарезервированное специально для нее. О чем свидетельствовал ее возглас на Олега, которого она согнала оттуда. Забавно, наглый парень, занявший некогда козырное место, теперь плелся назад к сиденью у прохода. По дороге с досады взъерошил худощавого одноклассника, которого, похоже, периодически тыркал с поводом и без.

Полтора часа по трассе в область в сопровождении полицейской машины пролетели очень быстро. В комфорте, на мягком новеньком сиденье чуть не уснула. Свернув на проселочную дорогу, стали углубляться в лесистость. Автобус затрясло по ухабам, многие проснулись, уровень шума поднялся.

Шлагбаум с примыкающим вагончиком преградил нам дорогу. Показались военные. Кто — то из учителей вышел, что — то там решал минуты три, и нас пропустили. Думала, сейчас появятся танки, ракеты с торчащими макушками над кронами на боевом взводе, солдаты, бегущие строем и поющие песни под шаг. Но лес продолжился, кажется, что еще более дремучий стал. Теперь уже по каркасу заелозили ветки.

Вспомнилось путешествие с Глорией, как страшный сон. Далекий, туманный, но не без впечатлений. Нет… все то лишь мои бурные фантазии, перерастающие потом в недуг. Даже и думать не хочу! Сразу перед глазами трубки, капельницы, иголки и ошалелый взгляд мамы. Эти чертовы последствия.

Автобусы выехали на лужайку и остановились.

— С вещами на выход! — Бодро скомандовала классная. Кажется, командный тон забавлял ее саму.

Еще через окошко я увидела огромную палатку болотного цвета и прямоугольной формы, из центра крыши которой валил белый дым. За ней виднелось что — то еще, но разглядеть было сложно. Замелькали военные.

Вышла из автобуса в числе последних. Вся параллель вывалилась на лужайку и глазела по сторонам, будто прибыли на другую планету. За густыми зарослями кустарника виднелась еще палатка и несколько военных машин. Крупная с каким — то бочкообразным прицепом и поменьше, похожая на джип.

Нас построили, как на линейке, буквой «П». В центр, к завучу школы, вышел взрослый мужчина в камуфляжной форме и фуражке темно — зеленого цвета. При виде незнакомого строго дядьки гам снизился на пару тонов.

Я тут же вспомнила папу, взгрустнула и сконцентрировалась на настоящем.

— Я начальник полигона подполковник Давыдов Сергей Юрьевич! — Выдал мощным голосом, что вся толпа разом и замолчала. — Первое, оно же самое главное. Вы на территории полигона, а это значит, что в зону за ограждение, обозначенную красными отметками ни ногой. Иначе оторвет руки и ноги. Если повезет, еще и хвост по самую голову. Всем все ясно?!

Хорошее начало.

Кто — то в толпе неуверенно сказал, что ясно. Подполковник, проигнорировав писк, продолжил инструктаж с периодической жестью во фразах. Не забыл упомянуть и о туалетах, в виде деревянных уборных неподалеку. Сказал, что всех, кого застанет писающих мимо, заставит выкапывать дерн. Выдал это с улыбкой, сам пошутил, сам посмеялся. Ирина Григорьевна, стоящая рядом с невозмутимым видом, кивала, как дура. Мол, тоже впитывает и внимает.

— Я закончил, — брякнул Давыдов на выдохе и обратился уже к учителю. — Полевая кухня исправна. Обед для личного состава накроем в четырнадцать нуль — нуль. Для управления ровно в час.

— Поняла, — кивнула Ирина Григорьевна, сделавшись мышкой. — Эм, мы палатки…

— И мы палатки, — усмехнулся военный, перебив учителя. — Бойцы для управления домик прибрали, можете заезжать. Буржуйка будет, истопник прилагается.

Как поняла, управлением он называл учителей школы. Забавно, до мозга костей военный попался.