Все твои минусы на мои минусы (СИ) - Мур Снежана "Snezhana_Moore" - Страница 33

— А этот парень, тот друг о котором ты говорил и просил для него пригласительное? — кивнув в сторону Тэхена, спросил отец. — Никогда не видел его раньше.

— Если бы ты интересовался чем-то, кроме драгоценной работы и бывающих в твоей постели проституток, то знал, что «этот парень» — как ты выразился, мой лучший друг, с которым мы дружим с трех лет. И имей чувство такта. Он стоит прямо перед тобой, прилично для начала с ним поздороваться. Или ты не общаешься с людьми, которые не имеют золотой ложки во рту? Так я тебе скажу, что мы с сестрой тоже тебе не ровня.

— Закрой свой рот, щенок, — отец мгновенно вспыхнул от злости. Его ладонь легла Чимину на шею, придвигая ближе к себе, и теперь он имел возможность говорить тише. — Иначе вылетишь отсюда, как пробка из шампанского.

— Ха-ха! Хочу огорчить тебя папуля, — выделил последнее слово блондин. — Но я не горю желанием здесь находится. Но в твоих интересах сделать все, чтобы я остался. Так ведь?

Отец поменялся в лице. Былая злость испарилась, а на ее место вернулась улыбка. Хотя больше похоже на оскал. Мужчина убрал руку с шеи Чимина и поправил его бабочку.

Отношения между отцом и сыном всегда были плохими. Их не было, как таковых. Чимин ненавидел Доена, как и он его. Ведь по мнению отца брат — сплошное расстройство, никудышный сын, что не оправдал возлагаемых на него надежд. Мужчине нужен был наследник, продолжатель излюбленного бизнеса, но Чимин слишком любит танцы и слишком ненавидит отца, чтобы потакать ему в чем-то, что сильно подрывало самолюбие Пака старшего.

— Пак Доен, а это я понимаю твои дети, о которых ты так много рассказывал? — к нам подошел незнакомый мужчина, здороваясь с отцом и бросая беглый взгляд на нас с Чимином.

Мне было не интересно знать, кто он такой и как он выглядит. Я не отрывала глаз от своих туфлей на высоких каблуках. Честно, мои пятки адски жгло от них, я бы с удовольствием переобулась в изношенные любимые кеды, и плевать, как бы это выглядело со стороны.

До меня доходили лишь обрывки фраз их разговора. Хотелось уже поскорее свалить домой, чтоб больше не видеть лживое лицо отца. Никогда. Тэхен взял мою ладонь в свою, переплетая пальцы, а по коже побежали мурашки. В душе разлилось приятное тепло, обволакивающее собой сердце, что заставляло его биться чаще. Чувствую себя такой защищенной, когда он так делает, моментально успокаиваюсь. Проблемы исчезают, а внутренний мир восстанавливает баланс. Моя маленькая холодная ладонь и его большая, мужественная и теплая, будто так и надо, будто так было всегда.

— Это мой сын — Чимин, а это Сонун — любимая доченька, она у меня на экономическом учится, — я оторвалась от разглядыванья носков туфель, убирая с лица глупую улыбку, посмотрела на отца.

Мужчин в брендовых, выглаженных костюмах стало больше. Все без исключения пялились на меня, а я растерялась. Боковым зрением замечаю насупленного брата, потом бросаю вкрадчивый взгляд на спокойного Тэхена и не знаю, что мне делать. Какой там у нас был план? Что мне делать?

— А кто этот молодой человек? — спрашивает один из «элиты», бросая брезгливый взгляд в сторону Кима.

— А это… — Доен замялся. — Никто. Друг сына.

Кулаки зачесались от злости. Я была в ярости от брошенных недопапашей слов, в мыслях четко представляя, как заряжаю ему смачную оплеуху. Пофиг, что родитель, пофиг, что старше. Если человек гавно, то никакой факт не оправдает свинского поведения, особенно возраст. Можно в семнадцать быть хорошим человек, а в пятьдесят настоящей паскудой. Если уж человек с гнильцой, количество прожитых лет этого никак не исправит. О каком тогда уважении может идти речь?

Сжимаю челюсти до боли в зубах и выпаливаю четкое, без единой запинки:

— Он ни никто. Тэхен мой парень!

Доен давится шампанским, которое он недавно прихватил с подноса официанта, разносившего напитки. Закашлявшись, мужчина выплевывает алкоголь обратно в бокал, а я гордо вздергиваю подбородок вверх. Никогда и никому я не позволю оскорблять близких мне людей. Особенно такому ничтожному человеку, как мой отец. Я, правда, жалею, что внутри меня есть частичка его генов.

Чимин расплывается в кошачьей улыбке, смотря с вызовом на мужчину, мол «Выкуси, папуля» и разворачивается в направлении столов с закусками и выпивкой.

— Сонун, можно тебя на пару минут? — отец тянется ко мне, но я пугливо отступаю на шаг, прячась за широкой спиной шатена. — Господа, вы же не против, если мы с дочерью отойдем ненадолго? — обращается к коллегам, не сводя с меня черных очей и продолжая наступать.

— Наверное, мы просто оставим вас наедине, — говорит один из них, и компания удаляется.

— Тэхен, да? Можешь, оставить меня с дочерью наедине?

— Не думаю, что идея хорошая.

— Твоего мнения никто и не спрашивал.

— Вашего тоже.

Пак Доен запыхтел от злости, как паровоз, движущийся по рельсам на огромной скорости. Тэхен так умело выводил его из себя. Я говорила, что он мастер в порче чужих нервов, и если раньше меня это бесило, то сейчас я восхищалась «талантами» новоиспеченного друга. Гениальный план Чимина шел, как по маслу. Отец не просто зол, он в ярости.

Тэхен развернул меня в сторону брата, поглощающего алкоголь бокал за бокалом. Парень крепко держал мою руку. Спиной я чувствовал на себе негодующий взгляд отца. Ощущение, что он пилит им нас на части. Мы собирались уйти, но и метра не ступили, как нас остановил стальной голос Пака старшего.

— Я никогда не допущу развития ваших отношений. Ты не получишь мою дочь.

Тэхен остановился, шумно выпустил носом воздух и, хмыкая, развернулся.

— А мне, казалось, я ясно дал вам понять, что не собираюсь спрашивать вашего разрешения.

— Я ее родной отец!

— Правда, что ли? — шатен выпучил глаза, ложа руку на грудь. — Тогда, где вы были все эти годы? Где были вы, когда ваши дети росли без отцовской любви? Где вы были, когда они плакали, нуждаясь в поддержке и сильном плече? Где вы были, когда вашей дочери была нужна защита? — мужчина сконфуженно отшатнулся назад, потрясенный всем сказанным. Лицо побледнело, он опустил веки и молчал. — Молчите? Правильно, потому что вас не было. Вот и сказать нечего.

Больше отец нас не останавливал. Мы быстро оказались возле Чима, встретившего нас с довольной кошачьей мордой, которая будто объелась сметаны. Карие глазки хитро поблескивали от выпитого алкоголя. Еще одна часть чиминовского плана — напиться и опозорить папочку неприемлемым поведением. Поправляю на груди платье, неприятно прилипшее к коже. Я вся вспотела от нервов, пока мы там стояли. Парни начали весело переговариваться, а я безучастно смотрела в толпу.

Бизнесмены, владельцы крупных компаний, иностранные инвесторы, одежда и аксессуары которых будто сигнализировали о том, что дядечьки при деньгах, привлекали к себе взгляды противоположного пола. Возле каждого крутилась женщина. Будь то жена или молодая любовница, или может, дамочка, решившая обзавестись богатеньким буратино. Тут не важны принципы, не важна гордость и честь. У человека не остается внутри ничего, когда он чувствует привкус больших денег. Сборище пираний и шакалов — других слов не находится, глядя на это. Зал так же был переполнен молодежью, видимо дети тех самых бизнесменов. Взгляд движется дальше, сканируя гостей и, вдруг, натыкается на знакомую темноволосую макушку. Моргаю несколько раз, фокусируя зрение, но картинка не меняется. Напротив, с бокалом игристого стоит ОН, тот, кого я хотела бы встретить меньше всего, особенно здесь. Ин Гукду с прищуром наблюдал за моими действиями, на губах красовалась кривая полуулыбка, я шумно сглотнула, вспоминая, что Тэхен по-прежнему держит меня за руку, и поспешила это исправить. Но поздно. Гукду заметил такую явную деталь. Его черные, как бездна, глаза не сулили ничего хорошего, а на первый взгляд расслабленное лицо, точно не было признаком спокойствия.

— Сонун, ты чего застыла? — голос брата вырвал из транса. Как в замедленной съемке поворачиваю к нему голову с открытым ртом, где на полпути застряли все слова, и учащенно моргаю.