Страсть и ненависть (ЛП) - Уильямс Шанора - Страница 42

Драко прерывисто дышит, его ноздри раздуваются.

— Ты знал моего отца, — продолжаю я. — Ты его хорошо знал, и это, вероятно, единственная причина, по которой я до сих пор стою здесь. Но если бы отец был сейчас здесь, он бы убил тебя голыми руками за то, что они сделали со мной. Он вырвал бы твой гребаный язык и скормил бы его своим гончим. Он бы позаботился, чтобы ты ничего и никогда не достиг снова. Он. Бы. Нахер. Уничтожил. Тебя.

Глаза Драко наполняются яростью. Он делает шаг вперед и, наклонив голову, говорит:

— Но его здесь нет... не так ли?

Мое сердце болезненно сжимается.

— Ничего из этого он сделать не сможет. Так спроси себя, кто сейчас главный? Кто тот единственный человек, на кого ты можешь рассчитывать? — Он обхватывает мою шею сзади, приподнимая голову так, чтобы я посмотрела на него. — Это не Тони. Это не Лион. Это я, Джианна. Я. Ты знаешь это. Лион знал это. Все это знают. Я допустил ошибку, думая, что могу оставить тебя здесь без дополнительной защиты, и я признаю свои ошибки. Но не думай, что я не принимаю это всерьез. Не думай, что я буду мягок из-за этого.

— Ты прав. Ты уже допустил ошибку! — Я толкаю его в грудь. — Ты говоришь, что хочешь сделать меня своей — что ты хочешь меня для себя. Ты говоришь им, что я недосягаема, но у тебя нет способа доказать это! Ты хочешь, чтобы я была твоей, так сделай меня своей! Это значит, ты никому не должен позволять прикасаться ко мне! Не позволяй никому быть рядом со мной! Ты должен сделать меня такой неприкосновенной для них, что они будут поклоняться чертовой земле, по которой я хожу!

Он ничего не говорит, но ослабляет хватку на моей шее. Это первый раз, когда я вижу, как Драко потерял дар речи. Абсолютно потерял дар речи.

— Я видел, что он сделал с тобой… и он заплатил... и они тоже заплатят, — говорит он, но для меня это пустые слова.

— Как? — требую я. — Скажи мне как!

Он опускает подбородок, его обжигающий взгляд задерживается на мне.

— Ты женщина, которую я хочу, и я, возможно, самый разыскиваемый человек в чертовом мире. Меня преследуют, за мной следят и охотятся люди, которых я даже не знаю. И знаешь что? Мне на это наплевать. Потому что это заставляет людей бояться меня. Так что даже ты, Джианна, должна бояться того, что я сделаю с ними. Пико был только началом. Он слишком легко отделался, и это только потому, что я был зверски взбешен, чтобы сдерживаться.

— Что ты сделаешь с ними? — требую я снова, приподняв подбородок.

— Ты скоро узнаешь. Но ты должна пообещать мне кое-что.

— Что?

— Прими свою судьбу. Ты не слабая. Ты сильная, и по тому, как ты стоишь здесь, глядя на меня после того, что только что произошло, я могу сказать, что ты намного сильнее, чем думаешь. Ты сильная, смелая и безжалостная женщина, и ты права. Теперь ты моя. — Драко обхватывает мою задницу ладонями. Я даже не вздрагиваю, хотя чувствую там дискомфорт. Я позволяю ему сделать это, и у меня внутри все горит от такой страсти, какой я не испытывал уже целую вечность.

— Прими меня, и я приму тебя, — говорит он. — Посвяти себя мне, и я позабочусь, чтобы этого, блядь, никогда больше не произошло. Я даю эту клятву тебе. Я клянусь могилой моего отца и душой моей матери. До тех пор, пока ты будешь моей, я сделаю все, что пожелает твое сердце.

— Ты позволил ему сделать это со мной только для того, чтобы я приняла тебя? — Я все еще злюсь и недоверчиво отталкиваю его руку.

Драко злится.

Он прижимает меня к стене и прислоняется своим лбом к моему.

— Я разрезал его на гребаные куски, и сделаю это снова в мгновение ока с любым, кто попытается трахнуть женщину, которую я хочу.

Я с трудом сглатываю, ощущая трепет внизу живота.

Схватив меня за плечи, Драко опускает взгляд на мои губы.

— Было слишком тихо, когда я прошел через ту дверь, Джианна. Я не видел ни его, ни тебя. Было только одно место, где он мог спрятаться. Он это спланировал — они это спланировали. Но они не в состоянии понять, что трахнули не того человека. И теперь они, блядь, заплатят.

— Я хочу, чтобы они исчезли — меня не волнует, как, — говорю я, едва сдерживаясь.

Драко проводит пальцем по моей дрожащей нижней губе.

— И это обязательно произойдет. Вот увидишь.

Кивнув, я опускаю взгляд.

— Прими, — шепчет он напротив моих губ. — Позволь мне действительно сделать тебя своей.

Я встречаюсь с ним взглядом. В его глазах целый водоворот. Что-то обжигающее и притягательное. Я никогда раньше не видела такого взгляда у него. Он смотрит с отчаяньем и надеждой.

Прикусив нижнюю губу, без каких-либо колебаний я пробегаю руками по его предплечьям, а затем переплетаю наши пальцы.

— Я принимаю, Драко.

Уголки его скульптурных губ слегка приподнимаются. Вместо того, чтобы победоносно взять меня, как это сделал бы дикарь, он сжимает мою руку и ведет обратно к ванне.

— Садись. — Я делаю шаг вперед, глядя на него. Опускаю свое тело в теплую воду. Она уже не такая горячая, как раньше.

Драко подходит к небольшому шкафчику и достает губку для тела. Вернувшись, он присаживается на корточки возле ванны и протягивает руку, чтобы взять кусок мыла.

Намылив губку, он протягивает руку и начинает меня мыть. Я наблюдаю, как пена окружает меня, а потом поднимаю взгляд.

Драко сосредоточен. Лицо суровое. Я не могу прочесть выражение его лица. Он проводит губкой от моей шеи к груди, нежно обтирая вокруг нее, а затем скользит к подмышкам. Спускается к животу, и затем ниже, но останавливается и бросает на меня взгляд.

— Он прикасался к тебе здесь? — спрашивает Драко на испанском языке

Я качаю головой.

— Пытался, — отвечаю я. — Но я боролась.

Драко с трудом сглатывает, а затем продолжает опускаться вниз, пробегая губкой по лобку. Его рука исчезает в воде, но я чувствую его там, его пальцы. Губку.

Его глаза блестят, когда он моет меня вокруг чувствительной области.

— Приподнимись, — командует он, и я опираюсь локтями о края ванны, чтобы приподнять бедра. Он проводит губкой по моим ягодицам, а когда спускается до самой складки и проводит по саднящей дырочке, я вздрагиваю. — Все хорошо, niñita. Позволь мне позаботиться о тебе.

Я слабо киваю, пристально наблюдая за ним. Мы смотрим друг на друга в течение некоторого времени. В его глазах я вижу злость, да, но там есть и раскаяние. Он чувствует вину.

Несмотря на мое плохое поведение и неповиновение, он ненавидит то, что со мной сделали.

Когда Драко заканчивает мыть меня, он опускает губку, а затем наклоняется вперед. Его губы всего в сантиметре от моих, и он внимательно изучает меня.

— Я позабочусь, чтобы они умоляли тебя о прощении, а затем умерли мучительной смертью за непослушание и неуважение.

Я качаю головой.

— Я серьезно, Джианна. Я не буду мягок с ними. Я заставлю их страдать.

— Я знаю, — шепчу я. И в самом деле, знаю. Я была свидетелем его гнева.

Вздохнув, Драко отстраняется и встает на ноги. Подходит к шкафу и берет маленькую черную коробочку. Открыв его, он роется в ней и достает что-то маленькое.

— Думаю, пришло время кое-что тебе объяснить. — Он ставит коробочку обратно на полку шкафа.

— Что например?

Драко возвращается ко мне и, опустив руку, кладет предмет на край ванны. Я смотрю на него, и когда вижу знакомое кольцо с бриллиантом, сердце болезненно сжимается.

— О твоем бывшем муже... — говорит он.

Я застываю на долю секунды и отвожу от него взгляд.

— Что насчет него?

— Ты все узнаешь, как только я кое о чем позабочусь. Мне нужно послать кого-нибудь убрать этот беспорядок в подвале. Но я обязательно вернусь. Просто оставайся в этой комнате — моей комнате. Больше никуда не ходи.

Он делает шаг вперед и обхватывает пальцами мой подбородок, поглаживая волосы. Я вижу искренность в его карих глазах. Мне кажется, он чувствует себя ужасно. Во всяком случае, это выглядит так.

Потому что Пико отнял у меня то, что я никогда не верну.