Мир, после вируса. Прорываясь на Юг (СИ) - Птица Алексей - Страница 29

Притянутый к этому гипнотизирующему взгляду, Филатов начал понемногу растворяться в нём, пока внутри него не поднялась волна неприятия этих чувств и желаний.

— "Я, не такой, я не хочу, мне чуждо это. Я пришёл, помочь. Я готов, даже погибнуть, но спасти других. Это правильно, так должно быть. Иначе мы все будем такими — как ТЫ, ГАД!"

И он вырвался… с трудом, — из липкой паутины этого взгляда, весь мокрый, как мышь, с бешено стучащим сердцем и дикой болью в голове. Рядом с ним валялся Макс, будучи без сознания, а ящеры, уже торжествующе рычали, расшвыривая остатки левой стороны баррикады, с ожесточением рвясь к лежащим тут и там обессиленным её защитникам.

Пришёл и мой черёд, шепнул обветренно губами

Исторгнув с памяти своей, он образы не королей, а всех солдат

Когда-то бившихся с врагом, и будучи солдатом плоским

Он снова встал, как будто в строй, взываемый всем сердцем!

Таким, что смог преодолеть, соблазнов гадкие порывы

И жизнь свою отдать, за интересы мiра!

Весь остальной бой закрутился калейдоскопом непривычных образов. Вот ставшие полупрозрачные фигуры, пошли стеной ломать врага. Гранаты, слетев с широких труб гранатомётов, вонзились сгустками яростно-горящего огня в широкие тела ящеров прожигая в них сквозные дыры.

Вот, хрупкая фигурка, спрыгнувшая справа, роняя смешную девчачью шапочку, выбрасывая в стороны нити светлых и тонких волос, расправила широко, свои тонкие девичьи руки и послала вперёд, волну огненного шторма, которая на секунду поглощает монстра и уносится дальше.

Вот, раскрывается пасть "хищника" и оттуда вылетает зубастая пасть на длинном и гибком языке и устремляется к девушке, Но рядом срываясь с верхушки баррикады, падает и снова встаёт на ноги парень, в котором узнаётся Макс и вовремя поднятый щит закрывает их обоих, а пасть отскакивает от него в бессилии клацая ужасными зубами.

Дальше, мир снова вернулся в настоящее.

Десять поднятых солдат с гранатомётами, дожгли последних ящеров и атаковали "хищника", расстреливая его со всех сторон, но только бесполезно тратя снаряды.

Его броня с лёгкостью отражала как пули, так и гранаты. Филатов пытался менять гранаты на осколочные, фугасные, кумулятивные — всё было бесполезно.

Осколочные — высекали искры, фугасные — только подкидывали монстра, а кумулятивные — оставляли только копоть на его чёрном теле. Один за другим призванные солдаты гибли от его челюстей, пока Филатов не отдал им команду добивать обычных рептилоидов.

— Настал, последний миг сраженья, когда ни мысли, ни движенья, не создадут преград врагу;

И остаётся лишь прозренье, не дай и шанса, своему врагу!

Второй удар инфразвуком, опять вывел из строя Макса, вместе с его подопечной и оставил их лежать в объятиях друг друга на холодном снегу без сознания.

Все, кто смог очнуться, снова впали в бессознательное состояние, никто ничего не мог противопоставить сильному врагу. Филатов, смог очнуться, когда хищник подполз уже очень близко.

Кровь лилась непрерывной тонкой струйкой из его носа, по шее тоже что-то текло, наверно это тоже была кровь, только уже из ушей, как при контузии. Голова невыносимо болела, словно раскалываясь надвое.

На какое-то мгновение, он опустил голову, фактически падая вперёд, когда его потряс сильный удар. Это хищник, выстрелил в его голову, своей второй пастью.

Удар пришёлся вместо лица — в шлем и вцепившись клыками в него, хищник потащил его к себе, поближе к основной челюсти, вибрирующей в ожидании добычи, как циркулярная пила.

ОН тащил его всё ближе и ближе к себе, а Филатов, собирался с силами для последнего боя. Его правая рука вытягивала клинок из ножен, а левая ослабляла застёжку шлема.

Тело собралась, для последнего рывка, а мозг, избавился от боли и очистился перед нужным мгновением.

— "Сейчас или никогда", — пришло понимание момента и расстегнув ремёшок шлема "ратника", Филатов выскользнул из смертельных объятий монстра.

Опёршись левой рукой об утоптанный снег, он рывком бросил тело вверх, крепко встал на ноги и занеся саблю для удара, встретил челюсть хищника ею.

Видимо, монстр, даже предположить не мог, что ему можно что-то отсечь, но сабля смогла и отсекла верхнюю челюсть. Хлынула чёрная кровь, а Филатов бросился вперёд в последнем усилии, и вбил саблю в глотку хищнику, пропоров ему горло насквозь, а затем обратным движением, располосовал ему всё нёбо пилообразными наростами на ней и снова нанёс удар, и снова и снова.

Монстр хрипел, брызгал чёрной кровью, бил его хвостом, но бронежилет держал удар, он терзал и терзал его. Наконец поняв, каким-то чутьём, как надо поступить, обвил Филатова всем телом и свалив на снег, стал душить, сжимая в своих смертельных объятьях, но было уже слишком поздно и жизнь стала уходить из могучего тела, но Филатов уже этого не знал.

Он лежал полузадушенный и без сознания, погребённый под телом врага и ничего не чувствовал. В голове мелькали неясные образы, женщина с мечом, женщина с белыми крыльями, и ещё много всяких образов и неясных фигур, последнее, что запомнилось ему, это карие глаза его давно умершей матери и еле слышный шёпот — "держись сынок".

Минут через пятнадцать, к монстру стали спускаться выжившие люди. Осторожно обходя тело монстра, они тыкали его палками и оружием — не веря, что он издох, пока не сдвинули случайно одно из колец, которое закрывало Филатова.

Наступило прозрение, после промедления, которое едва не стоило жизни ему. Взявшись за хвост хищника, они раскрутили его во всю длину и вытащили из под него Филатова.

Он лежал перед ними распластавшись на снегу, протаявшему от обилия чёрной крови и смешанной с человеческой. Его лицо было залито кровью, волосы, слипшиеся от крови, пота и грязи, приобрели чёрно-бордовый оттенок и торчали под немыслимыми углами.

Лицо бледное, как у покойника было умиротворенно чувством выполненного долга, а грудь еле видно вздымалась под искорёженным бронежилетом.

Подбежавший Хатаб с Юрганом, взяли его подмышки и ноги, и потащили в дом, который указал Гамов. Пронося его мимо проулка, где они встретили старушку, они увидели, как поднимают с земли её мёртвое тело найденное недалеко от того места, где они повстречали её вместе с внуком.

Кругом суетились подбежавшие люди, оказывая помощь раненым и снося убитых в одно место. Вдалеке виднелся Макс, в обнимку с девушкой и ещё непонятно было, кто кого тащил.

В нужном доме, у них приняли Филатова, а самих отправили помогать другим и устраиваться на ночь.

Глава 13 Дорога на Саранск. (Пират)

Филатов очнулся от звука хлопнувшей двери, он медленно открыл глаза и увидел над собой низкий беленый потолок, посреди которого располагалась огромная аляповатая люстра.

Повернув голову направо, он увидел столик с лежащими на нём бинтами, ватой, марлевой повязкой и прочей медицинской дребеденью. Неосторожно шевельнувшись, он ощутил мгновенную боль во всём теле, но большевсего болели рёбра и руки.

Откинув одеяло, которым был накрыт, он увидел, что его тело было покрыто чёрными синяками, впрочем, уже изрядно пожелтевшими, что выдавало их несвежесть.

— Есть, кто-нибудь? — выдало его пересохшее горло неясный всхлип, который он ошибочно выдал за человеческую речь. Тишина. Тогда он попытался встать, но острая боль откинула его назад, пронзив всё тело. Не выдержав боли, он застонал.

Этот звук, был услышан, и в комнату вбежала пожилая женщина в белом халате и засуетилась возле него.

— Сейчас, сейчас, очнулся, Слава Богу! А мы уж и не знали, что делать! Лекарств то, никаких нет, одни бинты и остались. Товарищи твои тебя притащили, полуживого. Мы перевязали, да смотрели за тобой, уже третьи сутки пошли, как принесли.

— «Ни хренасе девки пляшут, по три пары сразу в ряд». — «Рыжий лист кленовый, я лежу и мне хреново» — невольно подумал Филатов. И долго лежу, третьи сутки, не хило меня так, «хищник» приобнял, что называется с чувством. Правда чувства были не взаимные и его объятия мне на хрен не сдались. Но где же все остальные.