Земля любви - Соареш Мария Леонора - Страница 44

- Да, поэтому я и ушла от него! Мы с сыном поселились у моей матери.

- Но в день убийства вы, тем не менее, приходили к мужу. Вас видела соседка.

- Приходила, - подтвердила Ортенсия. - Хотела поговорить с ним о разводе, но он меня вытолкал взашей из дома.

- Значит, вы опять подрались?

- Можно сказать и так.

- А вам известно, что сеньор Эрнандес и та женщина были убиты из пистолета вашего мужа? Вы знали, где хранился этот пистолет?

- Знала. Ну и что?

- А то, что всё могло быть по-другому! Вы пришли, увидели мужа с любовницей, взяли пистолет и застрелился обоих.

- Нет! Он был дома один. А про любовницу я вообще ничего не знала.

- Зато ваш племянник знал! И рассказал об этом сеньору Жануариу. Причём подстрекая его на убийство соперника.

- Неправда! - возмутилась Ортенсия. - Антониу не желал смерти Эрнандеса!

- Допустим. Однако он ненавидел вашего мужа и не раз об этом говорил при свидетелях.

- Ненавидеть - не значит убить! - резонно заметила Ортенсия, и Эриберту с ней согласился.

- Разумеется. Но мало ли, что могло произойти в порыве гнева! Ещё раз повторяю: у вашего племянника нет алиби, он даже не может вспомнить, где находился в тот злополучный день…

С Антониу следователь говорил не менее жёстко, и парень, вернулся домой совсем подавленым.

- Он меня посадит! Я чувствую, что всё этим кончится!

- Но ты ведь не убивал Эрнандеса? Это, правда? - спрашивали его Долорес и Ортенсия, отчего бедняге становилось ещё хуже.

- Вы что, не верите мне?!

- Верим, верим, - говорили они, на самом деле, не будучи ни в чём уверенными.

А следователь, продолжая изводить их новыми допросами. Он выяснил, что серьёзные распри между Ортенсией и Эрнандесом начались после того, как они усыновили ребёнка: муж стал ревновать жену к приёмному сыну и всячески вымещать на ней свой комплекс неполноценности.

- Верно ли, я понял, что вам пришлось выбирать между мужем и ребёнком? - спросил Ортенсию Эриберту.

- Да мне бы в голову такое не пришло! Хуаниту для меня – всё! Я за него жизнь отдам, если потребуется!

- Понятно, - многозначительно произнёс Эриберту. – Значит, вы взяли ребёнка, ушли жить к матери, а муж угрожал вам и не давал развода?

- Да, мне угрожал, а сам, как выяснилось, при этом спал с любовницей. Негодяй!

- Ваши страстные ответы лишь убеждают меня в том, что ради ребёнка вы вполне смогли бы пожертвовать не только собственной жизнью, но и чужой, - заключил Эриберту.

- Я не убивала Эрнандеса!

- А я пока этого и не утверждаю. Я только говорю, что у вас был серьёзный мотив для убийства. Ведь приёмный мальчик принёс вам радость материнства, потому что своих детей вы не в состоянии родить, не так ли?

Ортенсии в тот момент захотелось крикнуть во весь голос: «Я могу родить! Я жду ребёнка!» Но она сдержалась, не желая поставить под удар Амадео. Пусть хоть он останется вне подозрений, пусть его минует сия горькая чаша!

Эриберту в тот раз так и не узнал об отношениях Ортенсии с Амадео, а также о её беременности.

Но Маурисиу знал это и, получая кое-какую информацию о ходе следствия, пришёл к выводу, что настала пора поговорить с Ортенсией об иске Жулианы.

Разумеется, это был жестокий приём, но Маурисиу отстаивал сторону Жулиану, потому у него и не оставалось другого выхода. Аргументы его были простыми: нужно добровольно отдать ребёнка родной матери, потому что в нынешней ситуации суд всё равно решит дело не в пользу Ортенсии.

- Во-первых, вашего мужа - одного из усыновителей - уже нет в живых, во-вторых, вы собираетесь замуж за другого мужчину, и ещё неизвестно, как он будет относиться к чужому ребёнку, ну и в-третьих: пока не найден убийца сеньора Эрнандеса - вы остаётесь в числе подозреваемых, и это обстоятельство может стать решающим для судей. Так стоит ли вам доводить дело до суда? Подумайте, как следует.

- Жулиана тоже не сможет доказать, что Хуаниту её сын! Я не отдам его!

- Тут вы не правы, - возразил Маурисиу. – В моём распоряжении есть все необходимые документы и множество свидетелей: женщина, принёсшая младенца в приют из дома Мальяно, монахини, присутствующие при передаче мальчика вам и вашему покойному супругу. Все они подтвердят на суде, что Хуаниту - именно тот ребёнок, которого отняли у сеньоры Жулианы против её воли.

- Не зря я так опасалась Жулианы! Змея подколодная! Проникла в пансион, втёрлась в доверие!… Не отдам я ей Хуаниту! Он мой!

- Не торопитесь, - мягко посоветовал ей маурисиу. - Обсудите всё с отцом вашего будущего ребёнка…

- Вам и это известно? Ну, проклятая итальянка! Всё разнюхала и донесла!

- Не нужно отзываться дурно о сеньоре Жулиане. Её можно понять - она хочет вернуть своего ребёнка.

- Не дождётся! Я уеду с ним на край света!

- Простите, что напоминаю, но вы, кажется, давали подписку о невыезде?

- Как вы жестоки! - бросила адвокату Ортенсия. – Подловили меня в трудный момент и пользуйтесь моим горем.

- Это справедливо лишь отчасти, - поправил её Маурисиу. – Да, я отстаиваю интересы доны Жулианы, однако и вам пытаюсь дать добрый совет, как адвокат. Прислушайтесь к нему.

- Я уже слышала! Вы советуйте отдать Хуаниту добровольно. Такой совет мне не нужен!

- Вам всё равно придётся это сделать по решению суда. А там, во время разбирательства, неизбежно всплывёт имя сеньора Амадео, этим заинтересуются следователь Эриберту… Кстати, чем дольше вы будете скрывать от следствия ваши отношения с сеньором Амадео, тем хуже для вас обоих.

- Вы меня совсем запутали! – с досадой произнесла Ортенсия. – То советуйте отдать Хуаниту добровольно, чтоб на суде не трепать имя Амадео, то предлагаете самой обо всём рассказать следователю…

- Открыться следователю нужно хотя бы потому, что живот со временем всё равно вырастет, и у Эриберту возникнут естественные вопросы: кто отец ребёнка и почему вы так долго скрывали его имя? Не потому ли, что он убил сеньора Эрнандеса, чтобы жениться на вас и получить наследство?

- Да как вы смеете?! - вскипела Ортенсия. - У вас нет никаких оснований обвинять Амадео!

- Я и не обвиняю его, а только лишь предполагаю, как будет рассуждать следователь Эриберту. Логика тут простая: если вы умалчивали об Амадео, значит, что-то за этим кроется!

- Да что там может крыться? Я не хочу вмешивать в это дело Амадео, потому что ваш умник Эриберту подозревает каждого, кто был вхож в нашу семью. Сейчас у него главная подозреваемая я! Он узнал, что Эрнандес ревновал меня к Хуаниту, и теперь утверждает, будто из-за сына я убила мужа!

- Я знаю о существовании такой версии. Поэтому и предлагаю вам добровольно отдать ребёнка Жулиане. Этим вы сразу развеете подозрения Эриберту. А когда он узнает, что скоро вы родите собственного ребёнка, то окончательно убедиться в ошибочности своей версии.

- Я вижу, вы всё продумали, а что же делать мне?

- Последовать моему совету. Поверьте, я - опытный адвокат. И сумею доказать на суде, что вы с сеньором Эрнандесом никогда не были идеальной парой, Хуаниту стал для вас яблоком раздора, и кончилось всё это… убийством!

- Я обдумаю ваш совет, - потупившись, произнесла Ортенсия.

Дома она всё рассказала Амадео, и тот всерьёз обеспокоился:

- Проклятие! Они обложили нас со всех сторон! Что же теперь делать? Этот адвокат от тебя так просто не отстанет. Хотя в чём-то он прав: живот всё равно не скроешь, да и со свадьбой нечего тянуть. Эх, как жаль, что этого рогоносца Жануариу выпустили на свободу! Как-никак он защищал свою поруганную честь.

- Но он же не убивал. Его в тот день не было в городе, - напомнила Ортенсия.

- А ты откуда знаешь? - высказал сомнения Амадео. - Это он так говорит. А как там было на самом деле - никто не знает. Надо мне потолковать с ним. Я слышал, у него полно долгов…

- Что ты задумал Амадео?

- Нет-нет, ничего, – ушёл он от ответа. – Нам с тобой надо решить, как быть с Хуаниту. Если адвокат говорит, что у тебя нет никаких шансов выиграть судебный процесс, то стоит ли в него втягиваться?