Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Свобода – опасная вещь - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:
2

В тот день на фестивале показывали индийский документальный фильм – невыносимый, по мнению Софии Дилейни. От музыкального сопровождения ей хотелось лезть на стену; не лучше была и картинка – грязь, нищета и трущобы, снова и снова. Она с тоской думала, как бы ей вырваться на волю, ведь всего в двух шагах пляж, море, солнце!

И когда на экране возникла больница, набитая мужчинами и женщинами, страдающими от каких-то тропических болезней, и пошли крупные планы гноящихся язв и распухших, обезображенных до неузнаваемости рук и ног, внутри у нее все восстало.

Она украдкой взглянула на мужа. Он подался вперед, обхватив руками колени, и честно старался следить одновременно за действием на экране и за французскими субтитрами. Бесполезно было предлагать ему уйти посреди сеанса. Это не в его правилах – зачем подавать дурной пример? В глубине души он побаивался, что однажды настанет день, когда какой-нибудь влиятельный эксперт вроде него самого захочет уйти с его фильма. Его отношение к профессиональной этике отдавало суеверием: он не любил искушать судьбу, и София прекрасно это знала.

На экране возник мужчина с ужасной раной на груди, и ее передернуло от отвращения. Она дотронулась до руки Флойда.

– Прости, милый, с меня уже хватит. Можно я пойду? – тихо спросила она.

В полутьме она поймала на себе его удивленный взгляд. Но он любил ее и обращался с ней как с ребенком.

– Иди, не мучься, моя сладкая. – Он погладил ее по руке. – Я досижу до конца, но ты иди. Искупайся… или еще что.

Его глаза снова были прикованы к экрану – к той же кровоточащей ране.

– Спасибо, милый, – шепнула она, слегка коснувшись губами его щеки, и пробралась в проход.

Все девятьсот с лишним зрителей в зале видели этот поцелуй – и позавидовали ей: им тоже хотелось бы улизнуть. Выйдя из тьмы на свет, София с облегчением вздохнула и сверилась с часами. Без десяти четыре. Она решила сходить в отель за купальником и поехать на пляж возле казино, подальше от «Плазы» и сутолоки.

Времени у нее было предостаточно – пока этот гнусный фильм закончится, пока его обсудят (без обсуждения никак нельзя)… Флойд освободится не раньше шести.

Она пошла по запруженной людьми улице, улыбаясь знакомым, потом остановилась переброситься парой слов с одним модным итальянским актером, которого Флойд мечтал заполучить. Тот все капризничал и за свой несомненный талант требовал баснословных денег. Итальянец бесстыдно скользил взглядом по ее телу, явно намекая на то, что был бы не прочь с нею поразвлечься.

София давно привыкла к такого рода вниманию и точно знала, что нужно сказать, как улыбнуться – и как невзначай увернуться от блудливых рук. Дружески расставшись с киноидолом, она пошла дальше своей дорогой, втайне надеясь, что этот похотливый самец теперь будет сговорчивее, если кастинг-менеджер Флойда снова сделает ему предложение.

В вестибюле «Плазы», как всегда, яблоку негде было упасть – кругом сплошь знаменитости. В одном углу расположился Жорж Сименон с трубкой в зубах. Курд Юргенс рассказывал ему про свой последний фильм. Эдди Константин, в лихо заломленной фуражке, издали помахал Софии и жестами дал понять, что всей душой рвется к ней, но не может бросить продюсера, который впился в него как пиявка. Любимица публики Мишель Морган и харизматичный Анри Видаль беззлобно пикировались, на радость фотографам, украдкой направлявшим на них свои вездесущие камеры. Жан Кокто, в короткой темной мантии, никого не замечая, стремительно прошел к выходу. Известный французский режиссер Анри Верней с любезной улыбкой слушал воркование Мариз Гибер, уговаривавшей его выступить по телевидению Монте-Карло.

София пробралась к стойке портье и попросила ключ от номера 27. Часы на стене показывали ровно четыре.

– Ключ взял мистер Дилейни-младший, – сообщил ей портье. – Несколько минут назад.

София удивилась, но невозмутимо поблагодарила портье и сквозь толпу направилась к лифту, без конца улыбаясь и кивая, на ходу протягивая то к одному, то к другому левую руку в знак особого расположения, как это принято у итальянцев.

Лифт поднял ее на третий этаж, на часах было семь минут пятого.

Она прошла по коридору к люксу 27, повернула ручку и недовольно нахмурилась. Дверь была заперта.

Она громко постучала:

– Джей! Это София.

Ей никто не ответил. Начиная терять терпение, она постучала снова.

София не первый год была замужем за Флойдом и уже усвоила привычки жены миллионера – топтаться в гостиничном коридоре перед закрытой дверью было для нее нестерпимо.

– Джей, открой, ради бога!

И вновь молчание. Не на шутку разозлившись, она стала дергать ручку и колотить в дверь.

– Прошу прощения, мадам, вам помочь?

Из дежурки выглянул коридорный.

– У вас есть ключ? – спросила она, умело пряча раздражение за милой улыбкой. – Наверное, пасынок уснул.

– Сию минуту, мадам.

Она посторонилась, коридорный отпер замок служебным ключом и впустил ее в номер. София поблагодарила и, хлопнув дверью, прошла в гостиную.

Первое, что она заметила, – запах чужих духов.

Она резко остановилась, принюхиваясь к нежному аромату. Ее прекрасные фиалковые глаза гневно сузились. Кроме них троих, никто не имел права заходить в номер, Флойд принципиально никого не допускал в семейные апартаменты. Следовательно, чужой запах мог означать только одно – к ним наведалась незнакомка.

Неужели Джей привел подружку, недоумевала София. Чего доброго, она застигла парочку в самый неподходящий момент. Иначе как все это понимать?

Флойд сказал Джею, что они с Софией вернутся после шести. Неужели мальчишке хватило наглости воспользоваться их отсутствием и притащить в семейный номер одну из тех мерзких полуголых дурех, которые с утра до вечера слоняются по вестибюлю «Плазы», точно заблудшие души в поисках спасения? Финансового, само собой разумеется.

От возмущения Софию бросило в жар.

Из спальни Джея донеслись какие-то звуки – шаги, копошение, – потом дверь открылась, и он собственной персоной показался на пороге; дверь в спальню он за собой плотно закрыл. На лице у него, как водится, были темные очки. Его дурацкая привычка носить солнцезащитные очки в помещении и раньше действовала ей на нервы. Очки создавали непроницаемый барьер – поди знай, что он думает и как реагирует на твои слова. Когда она разговаривала с ним, ее не покидало странное ощущение: вроде бы он стоит перед тобой, а кажется, будто вас разделяет высокая стена и оттуда, из-за стены, тебе отвечает голос невидимки.

Хотя на лице Джея, по обыкновению, ничего нельзя было прочесть, она моментально почувствовала, что с его появлением атмосфера в комнате наэлектризовалась. Не ускользнули от ее глаз и бисеринки пота над его верхней губой.

– А, это ты, София, – непринужденно (пожалуй, слишком непринужденно) сказал он. – Что так рано?

Неужели и правда у него в спальне девица? Какая гадость, подумала София. Только представить: какая-то грязная шлюшка сидит там под дверью и слушает их разговор!

– Ты не слышал, как я стучала? – спросила она резче, чем хотела бы: ей невольно передалась его нервозность.

Он сделал пару шагов вперед, но так, что дверь в его спальню по-прежнему оставалась прямо у него за спиной, и София еще больше насторожилась.

– Может быть, и слышал, – ответил он, – но я никак не думал, что это ты.

Он вынул сигарету из подаренного ею золотого портсигара, и на тыльной стороне его левой руки она увидела несколько свежих глубоких царапин; одна кровоточила.

– Ты поранился, – заметила она. – Смотри, у тебя кровь.

Он посмотрел на руку, положил портсигар на стол, достал носовой платок и стер кровь.

– Это кошка. Шлялась по коридору. Расцарапала меня.

Его глупая, неприкрытая ложь взбесила ее.

У нее на языке вертелся саркастический ответ, но она сдержалась и молча пошла к окну, прочь от него. Она не знала, как поступить. Обвинить его в том, что он привел в номер девицу? Но к лицу ли ей читать ему мораль? Положение третьей жены его отца этому не способствовало. Он запросто может сказать, что его личная жизнь ее не касается. К тому же нельзя исключить, что она ошибается, хотя ей с трудом в это верилось. Наверное, лучше рассказать Флойду, пусть сам разбирается с сыном.