Безусловный рефлекс (СИ) - Райн Эльна - Страница 58

Но Джея же допустил.

«Я так сильно тебя люблю,» – думает он, прижимая дрожащего Эда к себе. Но вместо этих слов, банальных до жути, но таких весомых, шепчет кое-что важнее:

– Спасибо. За то, что ты есть именно такой, – и дышит ему в мокрую щеку, не решаясь прикоснуться губами.

После, он, как все, берет грудку земли, мнет ее, замерзшую, твердую. И бросает. Смотрит и отчетливо понимает, что вместе с грудкой он прощается с нерожденным сыном. Отпускает, хоронит, пусть в чужой могиле, пусть мысленно.

Он не плачет. Не может плакать. Боится моргнуть и упустить из виду именно ту горсть, которую бросил. Смотрит на нее, пока ту не засыпают сверху. Вот и все.

Вот и все.

Прощай.

Оборачивается, идет к Эду и вцепляется в его пальто, шумно выдыхая. Вывернутая наизнанку душа, изодранная терниями, на место становится, перерождается будто. Пусто так – пусто-пусто. Теперь ее заново наполнять надобно. Новыми впечатлениями, радостями-горечью. Всем понемногу. И конечно, Эдом. Центром его внутреннего мира.

***

Темная комната, кофе, подоконник, тишина. Часов с кухни не слышно, дверь закрыта. Джей смотрит в окно, в свое отражение в нем. Эд напротив сидит. Напиток горчит, сахар добавить забыли. Молчат оба. И в тишине этой некий шарм. Высшая степень доверия. Кофе противно-горький, но Джей продолжает его пить. Видит, как Эд кривится, но держит чашку двумя руками и тоже не останавливается. В окно смотрит, а там – тысячи огней. Они так и не пошли на фестиваль свеч. Не до празднеств сейчас. С восьмого этажа хорошо видно. Джей переводит взгляд на альфу и вздыхает. Что ему сказать?

Две раненные души встретили друг друга.

И слов не надо, чтобы понять.

Трель звонка – коммуникатор. Отвлекает, рассеивая невидимую атмосферу между ними. Эд ставит чашку со стуком и слезает. Нехотя – заметно. Фыркает, взъерошенный. Но коммуникатор поднимает и уходит на кухню. Джей провожает его взглядом и прислоняется лбом к стеклу. Блики. Обретенное спокойствие внушает уверенность в завтрашнем дне.

Дверь не закрыта и невольно Джей слышит приглушенный голос:

– Прошу тебя, Эд, вернись в клан. Кроме тебя некому занять это место.

Глаза сами по себе закатываются и он давит желание встать и пойти разобраться с этими родственниками. Как они не поймут, что Эду их клан только в тяжесть? Что у альфы другие планы на жизнь? Его интересы «любящие» родичи в счет не берут. Вот, когда о нем вспомнили. Раньше что-то не сильно интерес к нему проявляли.

– Есть двоюродные братья, – послышалось твердое от Эда.

– Но они не из главной ветви…

– Мне что до этого? – чуть резче.

– …Я был не прав, – приглушенное.

– Да-да. И что? – Эд кажется совершенно безразличным.

– Прости.

Альфа выдавил звук, похожий на хмыканье и зашел в комнату. Бросил коммуникатор на кровать и выдохнул краткое, но объясняющее все, «Си». Имя его неродного папы. Их надобно помирить, или поговорить заставить. Эти недомолвки, ссоры, обиды только усугубляют ситуацию. Ладно еще Эд со своими восемнадцать годов от роду, но Си – взрослый омега, и должен сам понимать, что поступал неправильно. Что Эд не виноват в том, кем являются его родители и мстить ему за измены мужа – тупость совсем. Да, Джей может понять обиду Си и нежелание мириться с тем, что ребенок от другого омеги жил наравне с его сыном в особняке. Но всему должна быть черта.

«Эдди… Я хочу помочь ему, излечить его, стать для него семьей,» – думает он с замиранием сердца.

– Иди ко мне, – Джей тянет руки навстречу и вскоре обнимает его, и объятья эти особенные, невероятно-близкие. – Я тебя не брошу.

– Только попробуй, – бурчит Эд, впервые за вечер улыбнувшись. – Тогда я-а… Хм, что я сделаю?

– Сломаешь мне нос? – предполагает Джей.

– Размечтался, мазохист. Мо-ожет… Вот. Я больше не заговорю с тобой.

– Ты? Не заговоришь? Да ну! Такое себе наказание, не страшное. Да ты сам не сможешь выдержать, балабол, – Джей засмеялся и тут же подавил смешок, но увидев расслабленное лицо Эда и преддверие улыбки на его устах, тоже расслабился. – По рукам.

– Хорошо, хоть не по яйцам.

– Раз ты шутишь, значит, тебе лучше, – Джей кладет голову ему на плечо, и выдыхает шумно. А Эд касается губами его уха, шепча:

– Приходи завтра в Центральный парк, к озеру тому. И предупреждая твои вопросики, говорю сразу. Да, это свиданка. И да, явка обязательна. Ну как тебе эта идея, пчеленок? Только по яйкам не надо, а.

– Не буду. Тут такое дело, эм-м, Моргауз там правнуков заказывал…

***

Джей спускается вниз по улице. Только что из дома вышел. До поезда полчаса – вполне успеть можно. Он не спешит, рассматривает деревья в инее. Дорожки и крыши домов снегом слегка присыпаны. Кто же думал, что холод вернется? Аномальная зима. В его жизни уж точно. На события богата – что есть, то есть.

Эдди с утра уехал к родственникам, разбираться за клан. Договорились встретиться в полдень. Джей и подумать не мог, что перед «свиданкой» ощутит волнение. Или это с течкой связано – завтра должна начаться. Очень удачно с выходными совпало. От одной мысли об Эде живот крутит.

Они странная пара. Обычно у людей по-другому – сильный обеспеченный альфа добивается милого невинного омежки, а тот, посмущавшись, сдается. Свадьба, дети и далее по списку. Это, конечно, идеал отношений, навязанный обществом. Люди встречаются, влюбляются, общаются же как-то, выстраивая взаимопонимание. А у них не пойми что.

Начавшееся вообще с игры и приставаний Эдика с чисто развлекательной целью. Подкрепившееся частым времяпровождением вместе – дорога в универ, сами пары, обратно, плюс работа. Общая домашка, подготовка к экзаменам, гулянки в одной компании. После ночевки у друг друга, разговоры, много разговоров, шуточки, смех, попытки научиться готовить, вкрапления доверия и некоего уюта. Та ночь в клубе, давшая прорасти первым побегам чего-то более глубокого, нежели дружба. Первое осознание, первое желание. Отрицание, конечно же. Долгое отрицание. Джей не хотел пускать его еще ближе. Так вышло – потянулся сам, за теплом потянулся. И наконец, принял.

Обычно у пар сначала свидания, а уже потом близость. У них все наоборот. Первое, считать, официальное свидание сегодня. Плюс Эд сам инициатор. Это уже развеивает сомнения. Пусть, Эд никогда не говорил ему о любви, не намекал даже, но его поступки и поведение – доказательство по-ярче слов. Видимо, Эдди слишком горд и убежден в своих принципах, чтобы признать, что он «заболел этой хренью», как выражался когда-то сам.

– Ойс, – Джей останавливается, заметив среди прохожих двух знакомых людей. Охрана из особняка Фахо. Причем, лучшие из лучших. Что они тут делают? Прознали, что Джей работает в кафе? Он невольно свернул в ответвление, надеясь, что его не заметили.

«Да что это я, в самом-то деле, прячусь,» – двинув плечами, Джей собрался было выходить, как заметил краем глаза фигуру. На автомате вгляделся и обмер. Паззл сложился. Понятно теперь, кого тут ищут люди отца.

Не раздумывая, он быстро направился к цели, схватил за рукав и уволок за высокую живую изгородь.

– Беги отсюда, за тобой слежка, – прошептал, оборачиваясь бегло. На дорожке никого. Выдохнул.

– Помогаешь мне. Значит, не все потеряно, – говорит «он» и улыбается.

– Уходи уже, а, – огрызается Джей, перехватывая «его» руку у своего лица и не позволяя к себе прикоснуться.

– А ты поменялся. За помощь должен буду.

– Должен будешь исчезнуть.

Он вдыхает непроизвольно и сглатывает. Запах… так вкусно пахнет. Но Джей достает с кармана капсулу и закидывает в рот, проглатывая вместе со слюной. Вот так. Подавитель. Скоро станет легче. Рядом люди проходят. Жилой участок. Но он все равно не чувствует себя в безопасности.

– Серьезно, нам нужно поговорить, – «он» настаивает на своем.

Зрачки у «него» расширены, вдыхает, дышит. Джей осознает, какая это мука для «него»: сдерживать себя, когда почти-течный истинный рядом, и не иметь права прикоснуться. Осознает и удовлетворенно улыбается, чувствуя себя победителем.