Безусловный рефлекс (СИ) - Райн Эльна - Страница 44

Среди гостей внизу их встречает Рел с Йори. Аора давно с какими-то альфами беседует. Одинаково одетыми, близнецами. Это же те самые наследники Антарей – вспомнил себе Джей, отвлекаясь. Но улыбка все равно без души.

Он пережидает вступление, слушает речь отца, но не слышит. Рассматривает украшения гостей, оценивает автоматически стоимость. Воды бы – прогнать это гадко-удушающее чувство в горле. Джей не был на праздниках три года, с тех пор, когда на первом после выписки из госпиталя у него случилась паническая атака.

Ему казалось, что это шаг вперед – пережить праздник, как нормальный, здоровый человек. Ему казалось, что готов, что сможет – но ком свидетельствует о другом. Джей бы убежал, от всего мира спрятался, оклеймив себя трижды слабым, лишь бы не терпеть все это. Но Эд держит его за руку. И когда Джей пытается выдернуть, ощущая, как собственные ладони взмокли, тот не отпускает его, шикает на ухо «стой» и кивает в сторону старших Фахо. Вступление еще не окончено.

И вот, начинает звучать музыка, все приглашены к танцу. Джей сам хватается за отпустившего его руку Эда, в надежде что остальные альфы сочтут, что он занят и не станут приглашать на танец.

– Тебе хреново? – спрашивает на ухо Эд, и не дожидаясь ответа, тащит его через весь зал к балконам, прихватывая по-пути бокал с соком.

Джей выпивает содержимое в несколько больших глотков, вытирая губы тканью накидки. Осматривается. Воздух свежий. На улице стемнело. Снежный покров блестит в свете фонарей: весь парк засыпало, но фонтанчики все-равно работают. И как вода не замерзает? Что они добавляют туда? Джей старается думать о чем угодно, лишь бы отвлечься, сбавить внутреннюю тревогу.

Эд говорит что-то о холоде, Джей поворачивает голову в его сторону и обмирает, понимая, что они на том самом балконе, первом из трех больших, терасоподобных. И смотрит он не на Эда, мимо: в темноту за ним, где стена, колонна и лозой оплетенное место. Там же… именно там…

Тело холодеет, но не от мороза. Джей опирается рукой на перила, боясь, что осядет на пол. А незваные картины лезут, переплетаются, как та лоза вечнозеленого растения. Он не знает почему, но он помнит «его» тепло. До сих пор помнит. И если бы «он» вдруг появился здесь и сейчас, Джей не смог бы с уверенностью выкрикнуть «Я ненавижу тебя!» Зато точно сменил бы «тебя» на «себя».

Эд близко. Дышит размеренно, пар выдыхает в промерзлый воздух. Из-за стеклянных дверей музыка. Как тогда. Не хватает пары деталей. И «его», конечно. Эти руки, поцелуи… запах. Джей неосознанно втягивает ноздрями, но не находит. Клянет себя еще больше. Он не должен так думать, не должен вспоминать. Обнять бы Эда и выбить из головы все это, названное «ненужным». Крепко-накрепко прижать, до хруста, насытится теплом – другим, не «тем самым».

Впервые за три года он готов выть от застарелой боли. Да только разобраться бы в себе, от чего болит. От того, что вспоминать не хочет, или от того, что скучает?..

Джей не выдерживает и хрипит на грани слышимости:

– Помоги мне.

Эд наклоняется быстро и дует ему в ухо.

Он резко отскакивает в сторону, заслоняя ухо рукой. Не ожидал.

– Придурок! Вечно ты портишь мое плохое настроение!

– Ну ваще-то я помог. Ты улыбаешься. Или ты ждал, что я буду ныть с тобой на пару и говорить, какой ты бедный и несчастный? Если те надо, чтоб я тя пожалел, так бы и сказал, – Джей было собрался возмутиться, но Эд снова дунул ему в ухо, да так, что заложило от шума.

– Прекрати дурачиться, малец!

– То, что ты старше на год, не значит, что у тя мозгов больше, тюпенький ты мой пчеленочек, – ухмыльнулся Эдик в своей манере. – О-о, кстати, твой папуся просто золото! Мы с ним побазарили чисто по-братски и порешали, что нашего с тобой бебика будут звать Фарид. И ваще, я хочу близняшек. У тя в роду есть близнецы, так что давай и мы забацаем! Альфочек. О, второго Фархат назовем, чтоб их путали все, кроме нас с тобой. Ммм?.. Ай! За что по башке-то? Да не лупись ты! Пошутил я! Пошутил. Но как говорят, в каждой шутке есть доля правды. Ай!..

Комментарий к Глава 27.

Дорогие мои, с кем вы хотите видеть гг – с Эдом или Иеном? А то я придумала другое развитие событий и который день метаюсь, выбрать не могу… Помогите мне, пожалуйста)

========== Глава 28. ==========

– Эдик! Прекрати говорить о детях. Мне не приятно, – Джей пригрозил ему кулаком, но альфа, на своей волне, подмигнул ему, после двинув бровью.

Эд отошел к колоне, опираясь на ту спиной, и сложил по-хозяйски руки на груди. Свет из-за стеклянных дверей падает ему на одну сторону лица, создавая неплохой вид. Хоть бери и срисовывай. Джей отвлек себя, понимая, что от чего-то не злится. Совсем.

Холодновато. Мороз к пальцам цепляется. А Эд привлекает внимание к себе кашлем. Осматривает с ног до головы, только после выдает:

– Ваще-то, есть такая методика. Если о страхе говорить, то он перестает быть страхом. Типа он становится обыденной этой штукой, ну, а не чем-то извне. Сечешь?

– Эм, – Джей убирает руки от каменных перил и трет их. Замерзли. Смотрит, но вместо «спасибо» говорит: – Такая себе методика, если честно.

– У меня есть знакомый знахарь. Все, кроме смерти лечит!

Джей не смог удержать смешок. Подавил, стараясь сохранять строгий вид. Надо показать Эдику, что эта тема не для шуток и подколов. Он показательно закатывает глаза, недовольно цокая.

– Боже, вот только не начинай, – с раздражением. Вышло ничего даже. Сам бы поверил.

– Я конечно знал, что я божество, но что бы ты признал это… Браво! – Эдик хлопает, подходит ближе, пританцовывая. Как всегда, испортил драму и превратил ее в комедию.

– Самовлюбленный напыщенный индюк, – разделяя по словам, произносит он и все же смеется.

– Богам положено любить себя, – низким тоном говорит Эд, и снова бровью двигает, явно намекая на что-то. – Танцевать пошли, – и не давая возразить, тянет за собой в зал.

В зале значительно теплее. Жарко – щеки покалывает. Шумно. Голоса, звяканье бокалов, музыка. Но лучше тут, среди людей, чем на балконе, где воспоминания давят хуже всех этих пристальных взглядов.

Джей заметил Робертса в строгом темно-синем костюме, как раз под цвет глаз. Брат приехал! Роб, видимо, тоже увидел, направившись к ним с бокалом в руках. Интересно, они с Релом помирились уже? Джей не успевает спросить – музыка прекращается, начинается новая. Эд подталкивает его в сторону танцующих пар. А хватка-то крепкая, захотел бы вырваться, не смог бы – и откуда столько силенок? Джей оборачивается на младшего брата уже среди парочек, тот кивает ему и едва заметно ухмыляется, переводя взгляд на Эда. Понятно, о чем подумал. О том же, о чем каждый в этом зале.

Джей попытался отвлечься, начиная двигаться. Этот танец один из самых тяжелых. Его учат с детства. Джей танцует заучено, на рефлексах, сначала под ноги смотрит, боясь, что вот-вот собьется. Когда он танцевал последний раз? Тем более, с кем-то. Эд не так уверен, рука его дрожит. Альфа сосредоточен. Их глаза пересекаются и Джей понимает, что все это время Эд смотрел на него. Есть в этом что-то особенное.

Джей позволяет себе расслабиться, доверяя собственной памяти и годам тренировок. По сторонам мелькают лица, музыка усиливается, запахи. Сливается все. Обычно пустые глаза Эда такие… оживленные. Блики мелькают. Красного больше, чем карего. Если всмотреться – свое отражение увидеть можно. Зрачки расширены.

– Откуда ты знаешь этот танец? – Джей думает совершенно о другом, но спрашивает это.

– Мы с тобой равного происхождения, пчеленок, – шепотом, тонущем в шуме.

Джей чуть было не останавливается, от неожиданности споткнувшись на ровном месте. Эд аристократ. Он догадывался, еще тогда, когда информацию о нем искал. Правда, фамилия альфы ни о чем не говорит: обычная. Людей с такой же много. Но схоже, что Эд связан как-то с кланом его дяди Моргауза – если они кровные родственники.

Джей отвлекается настолько, что не замечает автоматических движений, как и того, что смотрит на альфу с приоткрытым ртом. Забыл, что сказать собирался.