Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Звездная Елена - Я Т М 2 (СИ) Я Т М 2 (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Я Т М 2 (СИ) - Звездная Елена - Страница 54


54
Изменить размер шрифта:

Стальной блеск в до безумия любимых глазах уловила слишком поздно и заткнулась на полуслове.

— Ну что же ты, — Чи смотрел на меня с мягкой, нежной, любящей… зверски спокойной усмешкой, — продолжай, я тебя слушаю. Очень внимательно слушаю. И… запоминаю, «спецагент Морррисссс»!

Да, фамилию менять, наверное, не стоило…

Что ж, мне оставалось только одно.

— Чи, я беременна!

Чи-младший перевел взгляд маленьких черных глазенок с меня на отца, и спросил на гаэрском, вундеркинд малолетний:

— А се такойя «бейеменна»?

— Это значит, что у тебя скоро появится братик или сестричка, — сдержав усмешку, учтиво объяснил малышу полковник Стейтон.

Увы, поблагодарить учтивого Suprema было некому — Чи в ярости смотрел на меня, я судорожно искала возможность выкрутиться, не находила и все свелось к уже сказанному:

— Чи, я люблю тебя!

— Да неужели?! — ядовито переспросил он. — Серьезно? Точно любишь?!

— Очень! — заверила я.

Адзауро на миг зажмурился, явно пытаясь сдержать в принципе почти обоснованную злость, а затем, вновь взглянув на меня, язвительно вопросил:

— Кей, мне вот просто интересно, а как это по-твоему работает, мм-м? Вот представь себе, идет суд, и судья спрашивает у обвиняемого: «Что вы можете сказать в свое оправдание?». И тут обвиняемый выдает: «Судья, я люблю вас», и судья такой: «Все, вы оправданы»?!

Я посидела, опустив взгляд, затем посмотрела в глаза разъяренного монстра и сказала:

— Я тебя очень, очень, очень люблю!

Взбешенно глядя на меня, Чи уже хотел было что-то еще сказать, но я перебила, заверив еще более пламенно:

— Сильно, сильно, сильно люблю!

Тяжелый обреченный вздох, и:

— Ладно, работает. Повтори еще раз.

Не сдержав улыбки, прошептала на яторийском:

— Я люблю тебя, мой монстр.

Он подался ко мне, коснулся носом моего носа и прошептал:

— Я тебя тоже, но за фамилию ответишь. До-о-олго отвечать будешь, Кейсиди Адзауро, очень-очень-очень долго.

***

Уже много позже, когда закончился праздничный день, уснули дети, мы проводили гостя, и я развернула свои подарки, а Чи дорвался до того единственного, чего всегда от меня хотел, мы лежали в спальне, я, устроив голову на его плече, водила кончиками пальцев по смуглой рельефной груди, а он вдруг тихо произнес:

— «За Адзауро, которому повезло».

— Мне тоже было очень приятно, что Исинхай позвонил и поздравил, — прошептала я.

— Подарок не прислал, — с явным подтекстом высказал Чи.

Я промолчала. Тут такое дело — он в принципе подарил, и явно спецов подсчета результатов тестирования поторопил, чтобы ответ я получила именно сегодня, в мой «День счастья», как я его называла. Просто не было ни у меня, ни у Чи желания праздновать свои дни рождения, а потому у нас был один праздник на двоих, день нашей свадьбы, день нашего счастья.

— Или прислал?! — вопросил Адзауро.

На Ятори существует одна основательная проблема — премьер-министр тут слишком догадливый!

— Кей, — в полумраке спальни прозвучало даже как-то угрожающе, — мне ведь повезло?

— Конечно. — Я устроилась на нем удобнее, подтянула одеяло и, проваливаясь в сон, пояснила, — я же с тобой, а не вышла за иристанского воина-охотника. И я тебя люблю. И даже фамилию поменяю обратно… после получения статуса S-класс, так что да, тебе очень-очень повезло со мной. И я тебя очень-очень люблю. Спокойной ночи, мой самый любимый монстр.

— Что?!

— Уже сплю, — ответила я.

— Кей?!

— Совсем сплю.

— А мне ничего не стоит тебя разбудить!

— Нельзя, я беременна.

— Твою мать!

— Твою мать еще новостью не обрадовала, позвоню ей завтра. А, хотя… поздно — если знает наш семейный врач, значит, знает и твоя мама.

Несколько секунд в нашей спальне было тихо, и я действительно почти заснула, но тут Чи зло напомнил:

— Ты поклялась всегда быть моим дыханием.

Надо же как неразумно с моей стороны. Хотя с другой стороны — хорошо, что больше ничем не клялась, а то неудобно бы вышло.

— Чи, — сонно зевнула, — я всегда буду твоим дыханием… Подумаешь, пару месяцев, это вообще считай ничего. Я все сдам, вернусь и дыши мной дальше, тебе никто не мешает.

Пауза и злое:

— Ты беременна.

— Беременность не болезнь, — парировала я.

— Да неужели?!

И его рука плавно двинулась по изгибам моего тела.

Надо же было так неудачно высказаться.

— Чи, давай не будем, — потребовала, понимая, что попала основательно.

— Серьезно? — его голос стал вкрадчиво-обволакивающим, злым и при этом притягательным ровно настолько, насколько и Адзауро. — Нам что-то мешает? Дай-ка припомнить… А, ты кажется беременна, да?

Сволочь!

— Но, — пальцы соскользнули по бедру, — беременность ведь не болезнь, да?

Хлопком ладоней включив свет, я села, натянула простыню до шеи, мрачно посмотрела на мужа и прямо послала:

— Иди к дерсенгам!

— Конечно, милая, — простынь сорвали с меня одним движением. — И к дерсенгам, и к бракованным навигаторам, и даже к нестабильной плазме. Поверь, мы сейчас побываем везде.

Я пристально посмотрела на нависшего надо мной первого министра Ятори. Мой монстр издевательски-провокационно взирал на меня… семейная жизнь, чтоб ее…

— Хорошо, — идти на компромисс очень не хотелось, но выбора мне, похоже, не оставили, — я сдам экзамены через год после рождения ребенка.

В глазах Чи, мерцая ртутью, расплывалась угроза.

— Иди нахрен! — психанула я.

— Какое провокационное пожелание, — хрипло прошептал он, недвусмысленно собираясь отправить меня по заданному направлению.

— Слушай, я вот сейчас не поняла, — психанула окончательно, — у нас брак или сексуальное рабство?

— Милая, мы совмещаем, — накрывая меня собой, издевательски произнес он. — Два удовольствия в одном. Ты что-то имеешь против? Если да, то я буду вынужден выдвинуть железные аргументы.

— Ты хотел сказать «аргумент»? — язвительно уточнила я. — Или у нас наличествует явная переоцененность твоих… достоинств?

— Переоцененность? Любимая, боюсь, ты все еще сильно недооцениваешь мой… аргумент. Впрочем, мне понравилось, что с характеристикой «железный» ты спорить не стала. А самое приятное в этом знаешь что?

Моим ответом был стон, потому что иногда… разговаривать с Чи совершенно невозможно.

— Самое приятное в этом то, — продолжил он, обжигающе целуя, — что каждое твое уверенное «Нет», я всегда могу превратить в полное наслаждения «Да», «Да, еще», «Да, только не останавливайся», впрочем, мое самое любимое это «О, да-а-а»…

— Ссссволочь! — выдохнула, кусая губы.

Потому что да — мне хватало пары его движений, поцелуев или просто изменения тональности голоса, чтобы вспыхнуть желанием. И мой монстр беззастенчиво этим пользовался. И только его хриплое дыхание демонстрировало, что он сходит с ума не меньше моего, получая невероятное удовольствие от того, насколько меня заводит.

***

Правление первого министра Ятори Акихиро Чи Адзауро было жестким, категоричным, полным политических преобразований и социальных изменений. Клановые обычаи, кровная месть, и традиция «Гни дерево пока молодо» — стали пережитками прошлого и по большей части теперь влекли за собой уголовную ответственность. Традиция унижения невесты под уголовную ответственность не попадала, но гарантировала выплату столь существенной моральной компенсации, что перестала практиковаться в принципе.

Мир вокруг стремительно менялся, прогресс, которому Чи создал благоприятные условия, уверенно захватывал всю планету, необратимо меняя ее облик, традиции и устои, и вместе с тем сохраняя неповторимую атмосферу Ятори, поэтому робототехника гармонично вплеталась в деревянную классику минималистичных домов, не уничтожая — подчеркивая любовь яторийцев ко всему природному и естественному.

Но мир все равно менялся.

Мир менялся — мы нет.

Жаркие ночи на смятых простынях, неугасающее желание быть вместе, поцелуи — бесконечно нежные, безгранично интимные, прикосновения — от которых я вспыхивала мгновенно, а он просто горел, неутомимый и сильный, готовый не спать вовсе, только бы сжимать меня в своих объятиях. Это удивительное, искрящееся, лишь усиливающееся желание — чувствовать друг друга. Мне казалось, любить сильнее невозможно — я ошибалась. Любовь не растворяется, не исчезает, не гаснет, она становится все сильнее с каждым днем. И когда любимый смотрит в твои глаза бесконечно влюбленным взглядом, ветер словно шепчет слова нашего свадебного обещания: