Азбука гардемарина - Охлябинин Сергей Дмитриевич - Страница 25

В конце 1899 г. Макаров занял свой последний перед войной пост — Главного командира Кронштадтского порта. Когда война вот-вот должна была начаться, он написал управляющему Морским министерством адмиралу Авелану, предвидя катастрофу с эскадрой в Тихом океане:

«Милостивый государь Федор Карлович! Из разговоров с людьми, вернувшимися недавно с Дальнего Востока, я понял, что флот предполагают держать не во внутреннем бассейне Порт-Артура, а на наружном рейде… Пребывание судов на открытом рейде даст неприятелю возможность производить ночные атаки. Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю и в ночное время обрушиться на флот с большим числом миноносцев и даже паровых катеров. Результат такой атаки будет для нас очень тяжел, ибо сетевое заграждение не прикрывает всего борта, и, кроме того, у многих наших судов совсем нет сетей. Японцы не пропустят такого бесподобного случая нанести нам вред. Я даже думаю, что надежда ослабить наш флот ночными атаками была одной из причин объявления войны. Будь у вас в Порт-Артуре большой внутренний рейд, из которого эскадра могла выходить во всякую минуту, японцы не так легко решились бы на объявление войны…»

В 1913 г. адмиралу Макарову был поставлен памятник в Кронштадте.

МАТРОС — звание рядового нижнего чина во флоте. В России различались матросы второй статьи. Это были юноши, зачисляемые из новобранцев, обученных главным основам строя, после принесения ими присяги.

К матросам же первой статьи относились лица, производимые в это звание судовыми и экипажными командирами уже по окончании первого года службы.

К разряду матрос принадлежали и некоторые специалисты низших званий — марсовые и стрелки, рулевые и сигнальщики, ученики и рядовые-музыканты, а также мастеровые: плотники и оружейники, коки и конопатчики.

После обучения в специальных школах и сдачи экзамена матросы получали звание минеров, комендоров, гальванеров и телеграфистов. А из числа наиболее достойных начальство выбирало и будущих строевых унтер-офицеров. Но прежде чем получить это звание, нужно было выслушать специальный школьный курс, участвовать в кампании и быть представленным судовым командиром на появившуюся вакансию.

МАЧТЫ — сооружения, которые в древние времена на военных кораблях служили для устройства перекидных мостов при абордаже. Здесь же, на мачтах, устанавливались и так называемые возвышенные платформы для обстреливания с них неприятеля.

В эпоху парусного флота они являлись главной частью судового двигателя. На них устанавливали паруса. Поначалу мачты строились из ствола одного дерева, но уже с XII столетия их высоту стали увеличивать при помощи последовательного добавления сверху отдельных бревен, так называемых стеньг. Сначала одна — стеньга, затем вторая — брам-стеньга. И, наконец, третья — бом-брам-стеньга.

Причем сами мачты создавались из лучших сортов прямоствольных, прямослойных деревьев, в основном хвойных пород — сосны и лиственницы.

Если на корабле устанавливали три мачты, то средняя, самая высокая, называлась грот-мачтой, следующая по высоте, расположенная ближе к носу, — фок-мачтой. Кормовая же называлась бизань-мачтой.

Однако и когда корпуса кораблей стали металлическими, мачты по-прежнему продолжали делать из дерева. И только в конце XIX в. на военных судах начали устанавливать металлические, клепаные мачты. А для сопротивления изгибу металлические мачты подкреплялись по высоте угольниками и таврами.

Причем вес металлических мачт не превосходил веса деревянных, так как они делались пустотелыми. Примечательно, что эти пустотелые мачты одновременно использовались и для судовой вентиляции. А позже, с годами, потеряв свое основное назначение, металлические мачты начали служить лишь для сигнализации и поддержки марсов[21]. А те, на которых устанавливались пушки, получили название боевых. Они даже были покрыты 1-2-дюймовой броней (2,5–5 см).

Со временем на флотах мира отказались и от боевых марсов. А потому марсы стали использовать для размещения на них дальномеров и оптических приборов (в целях наблюдения за стрельбой и ее корректировки). Затем мачты начали использовать и для радиотелеграфа.

Опыт войн первого десятилетия XX в. показал нецелесообразность сооружения мачт из сплошных листов металла. Ведь стоило пробить их снарядами, как они падали и корабль оставался без сигнализации. Поэтому на линейных кораблях и стали по английскому образцу устанавливать треногие мачты, а также решетчатые (большого диаметра). Этот второй, так называемый американский тип состоял из скрепленных друг с другом трубок малого диаметра. Он отличался большой конструктивной крепостью и прекрасно «выживал» после морских сражений.

Постепенно уменьшилось и число мачт на корабле. Так, на больших судах устанавливали лишь одну мачту, а для нужд радиотелеграфа и сигнализации предусматривали добавочные легкие мачты, иногда устанавливая даже телескопическую, выдвижную мачту.

МАЯК — сооружение, которое предупреждало капитанов кораблей об опасности и позволяло им определять свое местонахождение по точно нанесенному на карту пункту. Днем моряки ориентировались на башню маяка, а ночью — на ее огонь.

Древнейшим маяком считается Александрийский. Он был построен на острове Форос еще в 270 г. до н. э. А потому и название маяка — Форосский — произошло от названия этого острова.

В России маяки стали строить при Петре Великом. Одним из первых был сооружен Кетлинский маяк в Кронштадте, позже переименованный в Толбухин. И если поначалу на маяках жгли дрова или смоляные факелы, позже на них стали зажигать большие лампы с фитилем, который горел в масле или сале, но все-таки этого света было недостаточно.

К концу XVIII в. (в 1784) появились лампы с усиленным притоком воздуха к огню, которые использовались при освещении рефлекторов. Причем на маяке группировалось до 20 ламп. Это изобретение принадлежит Арганту. Прошло еще около сорока лет, и другой изобретатель — француз Френель — предложил новый тип маячного освещения. Лучи лампы преломлялись плосковыпуклыми стеклами, которые располагались уступами. Сверху и снизу изобретатель установил ряды призм. И они тоже посылали лучи, причем параллельно остальным. Таким образом, из взаиморасположения всех призм вокруг горелки образовывался фонарь достаточно сложной конструкции.

Флаг, поднимаемый на мачтах плавучих маяков.

Система Френеля, которая затем была принята во всем мире, называется преломляющей или диоптрической. Для появления так называемых проблесков исследователи пользовались автоматически поворачивающимися ширмами. Именно они и давали попеременно проблески и затмения.

Цвет маячного огня, также, как и отдельных проблесков и затмений, был белым и красным. В прибрежных огнях малого размера, к примеру, входных в гавань или канал, он мог быть и зеленым. Остальные же цвета, как было проверено, оказались очень плохо различимыми.

А сами маячные башни строили из камней и бетона в виде усеченного конуса (к примеру, Толбухин маяк) или из металлических конструкций — для меньшего сопротивления силе ветра. В последнем случае в середине маяка устанавливалась вертикальная цилиндрическая конструкция для лестниц и лифтов. Уже с 1860 г. на маяках было введено электрическое освещение. Помимо береговых маяков, ставились и плавучие, которые оберегали суда от опасных для судоходства мест, расположенных далеко от берега. В качестве плавучих маяков использовались суда, на мачтах которых ночью поднимали маячные фонари, а днем — большие шары. Кроме того, на бортах плавучих маяков было написано крупными буквами название маяка.

По виду огней маяки были подразделены на стационарные вращающиеся, стационарные с проблесками, на вращающиеся с проблесками и проблесковые.