Мой декаданс (СИ) - Ставрогин Максим - Страница 10

Вышли мы, когда солнце уже медленно стало спускаться с своего зенита, постепенно всё дальше прячась за бесчисленными серыми «панельками». Над ним всё так же висели три гигантских глазных яблока, соединённых друг с другом багровой, толстой нитью, оплетающей небеса, будто паутина. Я ненадолго остановился, рассматривая наблюдающие за нами глаза, как вдруг землю сотряс сильный удар, заставивший нас схватиться за ближайшие предметы, чтобы не упасть. «Голиаф. Вон, на той стороне города беснуется» — пояснил мне человек, идущий рядом со мной. Я проследил взглядом за его пальцем и увидел размытую, синеватую фигуру циклопически огромного существа, возвышающегося над всеми зданиями в округе. Издали его едва ли можно было разглядеть, видны были лишь примерные очертания, напоминающие собой кривого, изуродованного человека.

По пути нам почти не попадалось монстров. Редкие встречи завершались тем, что мы прятались и обходили их. В драку ввязываться было не лучшим решением, ведь на шум сбежалась бы ещё целая ватага. Шагая по мёртвым улицам я порой замечал жадные глазки, следящие за нами из щелей в домах. Чувство, что за тобой постоянно наблюдают, вызывало неприятные ощущения.

Идти было довольно далеко и пару раз нам всё же пришлось вступить в сражение. Каждый раз мы выходили победителями, но затем как можно быстрее бежали с поля боя, ведь толпы голодных тварей не медлили и лишь заслышав шум тут же бросались туда. Лишь к середине ночи мы достигли холма, на котором расположилось злополучное здание больницы. «И почему они пошли так далеко?», — подумал я. Без особых трудностей мы подобрались к самой постройке.

Пройдя сквозь сломанные ворота, мы очутились в мёртвом саду, по углам которого виднелись плохо спрятанные мертвецы да несколько тупых монстров, бьющихся о стену достаточно далеко от нас, чтобы можно было не беспокоиться о них. Из-за находящегося внутри Лорда, а по слухам даже не одного, больница претерпевала жуткие изменения. Она медленно превращалась в нечто совсем иное и будто бы сама оживала. За последний месяц здание обросло странными, бледно-серыми растениям, напоминающими наиболее всего лоскуты гниющей кожи. Стены больницы становились с каждым днём всё темнее, а из трещин беспрестанно текла странная вязкая жидкость цвета гноя. Всё вокруг так и кричало о том, что заходить внутрь не надо. Нам и не хотелось. От одной мысли, что мы вот-вот пройдём сквозь этот молчаливый дверной проход, внутри которого клубилась вязкая темень, становилось не по себе. Однако делать было нечего. Собравшись с духом да нацепив на лица уверенные и спокойные выражения, служащие даже не для того, чтобы убедить в своей смелости окружающих, а для того, чтобы убедить в ней самого себя, мы вошли внутрь.

Я замыкал строй и крепко сжимал в руках свой автомат, от предвкушения и возбуждения ни на секунду не опуская дуло вниз. Пока мы шли, на нас несколько раз напали очередные жуткие, мерзкие, но довольно слабые монстры. Каждый раз они выскакивали из безлюдных палат и кабинетов, стараясь брать неожиданностью, так что скоро мы привыкли к здешним обитателям и шли относительно уверенно.

Первый и второй этаж мы прошли спокойно, лишь раз одного из братьев задели зубы одной твари, бывшей некогда ребёнком, но теперь ставшей уродливым чудищем. Но стоило нам подняться на третий этаж, как всё вдруг изменилось. Обычные коридоры и кабинеты теперь были щедро переплетены лоскутами жутких растений, таких же, что были снаружи. От них несло запахами мяса и железа, отчего идти приходилось зажав носы. Всё эти псевдорастения переплетались друг с другом и образовывали что-то в роде кокона. В этом коконе находилась целая половина всего этажа ивход туда был прямо перед нами. «Он там» — произнёс я тяжело дышащим друзьям. Каждый по очереди кивнул, после чего мы двинулись внутрь, осторожно ступая по холодному бетонному полу.

Неуверенно, но стремительно и быстро мы вошли, в мгновение ока заняв боевые позиции. И тут мне открылся вид хозяина этих территорий, спокойно свисающего с потолка в двух десятков метров от нас. Это было очень худое существо, обтянутое бледной кожей с выступающими на ней синими-синими венами, дружно пульсирующими в некоторой периодичностью. Его длинные, худые руки с огромными когтями были расслабленно сложены на груди наподобие того, как кладут усопших. Вытянутую крупную голову неправильной формы украшала пара больших, можно даже сказать, огромных глаз, напоминающих паучьи, но ныне наполовину прикрытых тяжёлыми веками. На какое-то время я застыл, рассматривая Лорда, но вдруг люди вокруг стали судорожно готовиться к атаке. Часть достала ножи, отливающие лёгкой синевой, часть начала нацеливать оружие, а наши маги принялись что-то громко бормотать, пока в их руках загорались магические вихри. Этого уже не было в моих планах, и я, опустив оружие ниже к полу, с силой зажал курок. В бедро ударила сильная отдача и град пуль начал быстро ударять по ногам ничего ещё не осознавших людей. Одна, две, три секунды, и моё оружие выстреливает из себя уже все патроны, но большего и не надо: все девять человек уже лежали на земле, громко крича, стоная, матерясь и истекая кровью.

Прошла секунда. Тело стрелка мешком упало на землю рядом с другими людьми, а спустя ещё одного мгновение из его рта медленно вытек прозрачный сгусток и целеустремлённо полетел в сторону Лорда, будто птица. Монстр вздрогнул. Его руки с трудом, как старый, давно не работающих механизм, начали двигаться, постепенно всё ускоряясь. Держащие его тело лианы нежно отпустили хозяина, и он, схватившись своими лапами за потолок, ловко пополз по нему, без проблем хватаясь за толстые стебли. Нависнув над испуганными и беззащитными людьми, он на своём, щёлкающем и шуршащем языке, произнёс: «Чер, я больше никогда так надолго не вселюсь в тело человека, это было уж слишком мерзко. Ты бы знал, какие они странные!»

***

За этот месяц изменилось многое. Несколько недель я потратил на отращивание новых когтей и клыков, а также на изменение своего роста и прочих мелочей. За это время мои владения разрослись, а после того, как мною было убито больше двадцати человек, территория стала расти и вовсе сама собой. Все мои владения покрылись странными растениями, растущими из моего же тела в то время, пока я сплю. А эти растения хоть и ужасно медленно, но всё же беспрерывно расширяли доступное мне пространство, отодвигая пелену всё дальше. Правда скорость этого действительно была настоящим издевательством — не больше сантиметра за ночь. Впрочем, когда тут умирали люди, то на небольшой промежуток времени рост вдруг ускорялся, что не могло не радовать. Изменилось многое. Я получил одну новую мутацию, позволяющую мне вселяться в чужие тела, но лишь при условии, что жертва жива, а моё разум сильнее и стабильнее её. Тогда я могу, широко раскрыв рот человека, бурным потоком влить в него «себя», оказавшись хозяином тела на несколько дней. Но, если честно, на несколько очень мучительных дней — безумно неприятно и неудобно находиться в чужой оболочке. Способность давала мне, пока я в теле жертвы, понимать её язык и урывками помнить некоторые моменты её биографии, но всё это… так путало мой мозг, что более вообще не хотелось применять эту мутацию. Изменилось действительно многое… мои характеристики значительно возросли, я стал сильнее, быстрее, страшнее. Злее. Однако меня волновали всё те же вопросы. Мой мир превратился в бесконечное убийство всё приходящих по мою голову людей и не менее бесконечное самокопание — бессмысленное и безрезультатное. Как можно ответить на вопросы о себе, если ты не имеешь и малейших знаний? А вопросы меня мучили, сжирали изнутри и бились, бились о стенки моей несчастной черепной коробки, разжигая головную боль. Со временем это превращалось в манию, что наступала на меня, стоило лишь остаться в полном спокойствии. Именно поэтому уже несколько недель я занимал себя всем, лишь бы не оставалось времени на бесполезные размышления о собственном происхождении. В основном я рисовал. Рисовал самые разные картины и фигуры, расписывая ими пол, стены и потолок всей доступной мне территории.